Читать интересную книгу Место перемен - Андрей Кивинов

– Кавказец, – безапелляционно утверждал Ермаков, оскорблено прижимая к груди руки. В его заведении такого раньше не случалось. – Точно кавказец. Чернявый такой, с больной головой. Бухой. Оскорбил матерно. По-русски.

– Понятно, – констатировал озадаченный майор.

– Антон, я за тебя боюсь, – прошептала Настя по пути обратно в номер. – Будь осторожен. Кто это мог быть?

– Ну уж точно не ваххабиты, я им на фиг не нужен. Если только не наняли.

Настя остановилась посредине гостиничного коридора и придержала Золотова за пуговицу пиджака.

– Марусов церемониться не будет. Особенно сейчас, когда его поприжали. Ты бы поговорил с Димой насчет охраны. Хочешь, я?

Бесполезно. Людей в отделе и так наперечет. Никто охрану не даст. А просить об этом Федорова после последнего их разговора даже как-то унизительно. Вячеслав Андреевич погрустнел. При упоминании Димы в голове всплыли слова романтика о том, что Анастасия Премудрая банально использует Золотова.

Слава высвободил из ее рук свою пуговицу и спросил в лоб:

– Скажи, почему ты со мной?

Тон вопроса Насте совершенно не понравился – таким обычно ведут допросы подозреваемых.

– Я хорошо знаю жизнь. Просто так ничего не бывает, – он продолжил допрос: – У нас с тобой никаких перспектив. Рано или поздно я уеду, и всё закончится. Вот я и спрашиваю – зачем? Ты подгоняешь мне разоблачительные материалы, помогаешь. Для чего тебе это нужно? И всё остальное – зачем?

Под всем остальным – Настя прекрасно поняла – имелось в виду именно то, для чего мужчина и женщина на склоне дня идут в гостиничный номер.

Почувствовав, как от напряжения взмокла спина и к коже прилипла рубашка, Золотов снял пиджак и, удерживая его пальцем за вешалку, принялся задумчиво раскачивать. Если бы Антон просто поднял руку и молча ее ударил, даже тогда Настя не была бы так ошарашена. Она побледнела от праведного гнева:

– Ты… ты… намекаешь, что я… Что у меня… Что я интерес… имею?

– Такое иногда случается, – спокойно заметил Золотов. Ему, по натуре человеку романтического склада, верящему в любовь с первого взгляда и прочую чепуху, произносить подобные вещи было сложно. Он очень старался, чтобы получалось естественно, и оттого выглядел сущим мерзавцем.

Настолько естественно, что Настя от оскорбления лучших своих чувств перестала заикаться и, наливаясь краской, с вызовом произнесла:

– И что будет, если я скажу – да? Имею выгоду?

Золотов в глубине души не верил, что Настя подтвердит свой интерес, поэтому не знал, что ответить.

– Я ни с кем не сплю по работе! – заорала она на весь коридор так, что из-за угла выглянул перепуганный Ермаков. – А материалы тебе подгоняла, чтобы подольше задержать тебя здесь! Да, ты прав – у тебя будут новые командировки, новые женщины, и у нас с тобой никаких перспектив! Это интерес! Расчет! Только вместо знака плюс ты поставил знак минус! И никакой жизни ты не знаешь!

Ермаков издали убедился, что это всего лишь романтические разборки и его заведению ничего не грозит – мебель крушить вроде не собираются, – и скрылся. Пусть молодежь отношения выясняет.

Настя резко развернулась на каблуках и застучала ими в направлении лестницы.

Золотов запоздало понял, какую глупость сморозил. Похоже, жизни он действительно не знал. Надеясь вымолить прощение, кинулся следом. Схватил за локоть, стал бормотать, что это у него такая профессиональная деформация – никому не верить. Но Настя была неумолима, как подкупленный судья. Резким движением вырвалась и гордо удалилась, мстительно пожелав горе-профессионалу удачи.

Вячеслав Андреевич, оставшись один, пригорюнился. Первый раз в жизни девушка сама практически объяснилась ему в любви, а он повел себя как дегенерат. Постоял посередине коридора и бросился на улицу догонять, так и не повесив пиджак на стул. Там он благополучно, словно Остап Бендер, «попал под лошадь» в самую неподходящую минуту. Точнее – был умело вырублен ударом в нос человеком, попросившим закурить.

Постарался собственноручно Паша Гудков, который никому не мог доверить столь ответственного дела. Хочешь что-то сделать хорошо, сделай это сам, как говаривал Леон-киллер.

Несколькими часами раньше отряд под командованием Деризубова прибыл в город и отправился на охоту.

В аэропорту договорились с местным бомбилой, что довезет до Великозельска. Едва тот выполнил свою миссию, нейтрализовали его при помощи кулака и скотча и засунули в багажник его собственного авто. А что делать? Как без транспорта?!

Отряд сидел в душных старых «жигулях» недалеко от входа в гостиницу, как в охотничьей засидке. Деризубов с Пашей почти так же на сафари зверя ждали. Только в Африке были карабины и машина солидней. А сейчас даже шокера нет – в аэропорту тотальный досмотр.

Дичь не заставила себя ждать. Самозванец, выдававший себя за Плетнева, выскочил из дверей, размахивая на ходу пиджаком, как флагом, и побежал прямо на охотников, наподобие глупой антилопы. Внутри «жигулей» возник спортивный ажиотаж. Вызван он был не столько персоной вышедшего, сколько видом вожделенного артефакта.

Паша Гудков, ни минуты не сомневавшийся, что стекла вместе с текстилем сгорели на берегу речки – так ему было обещано! – при виде голубого пиджака не смог сдержать гнева и зло пробормотал под нос:

– Вот паскуда нерусская!

Имелся в виду проходимец Расул.

– Почему? Он вроде русский, – с сомнением уточнил Кадкин, кивая на бегущего.

Паша мысленно обозвал и Кадкина нерусской паскудой.

К счастью, Деризубов не был настроен разбираться с национальной принадлежностью жертвы и дал команду «Фас!». План согласовали загодя, и сложностью он не отличался. Выйдет клиент без пиджака – аккуратно вырубить – и в машину для дознания. Выйдет в пиджаке – снять и отобрать, не захочет отдавать – опять же вырубить. Фортуна сама выскочила им навстречу с пиджаком в руках. Дерни посильней – и нужный предмет у тебя. Но Гудкову надо было выпустить пар, и бедный Золотов пострадал за ошибки Расула. Хорошо, если обойдется без перелома.

Настя, не успевшая уйти далеко, обернулась на крик проходившей мимо мамочки с коляской. На тротуаре без движения лежал Антон. С визгом мимо пронеслись «жигули». Анастасия забыла все обиды и со спринтерской скоростью кинулась назад.

Она встала на колени рядом с Золотовым, пощупала пульс. Погладила по щеке. Теплая слеза скатилась на лоб павшего, заставив его открыть глаза.

Настя стряхнула вторую слезу, с нежностью глядя на майора Фейка.

– Как ты? – прошептала она, доставая из сумки платок и осторожно вытирая кровь на лице любимого.

– Сносно, – успокоил пострадавший.

– Что произошло?

Золотов попытался объяснить, но получилось не совсем внятно.

Подошел тип, попросил закурить, ударил в нос, забрал пиджак. Типичный вариант, хотя и немного устаревший. Сейчас в связи с антитабачной кампанией закурить не спрашивают. Сразу бьют. Но здесь провинция, столичные веяния еще не долетели.

– Антон, я же предупреждала, будь осторожен! – Настя заботливо ощупывала его и отряхивала рубашку. Все обиды были забыты. – Очень больно?

– Очень. Думаешь, от Марусова привет?

– Не сомневаюсь. Очередной тонкий намек, чтобы ты успокоился.

– Настя, я там глупостей наболтал. Извини… – Золотов поймал самый романтический момент для примирения. Ради этого и по носу стоило получить. Раненый герой, опечаленная красавица… Эх!

– Да ладно, – махнула она рукой. – Ты его запомнил? Я дам информацию в СМИ.

Робкие возражения в расчет не приняла – достаточно сегодняшнего кровопролития. Теперь она будет делать так, как сочтет нужным. Придаст огласке нападение. Народ на улицы не выйдет, но лучше сделать и ошибиться, чем не сделать и жалеть, как говаривал уже упомянутый Леон.

* * *

Виталий Иванович Марусов сидел в логове и барабанил по зеленому сукну стола пальцами-сардельками. Утро началось с пренеприятнейшего известия. Ревизор не ехал, а вот Ланцов пропал. Причем точно так же, как Пузин, – внезапно и бесследно. Немая сценка.

Марусов оставаться один не любил. Некомфортно себя чувствовал без группы поддержки. Посоветоваться не с кем, рявкнуть не на кого. И, если с Пузиным отношения были ровными и деловыми, то Ланцов – известный мальчик для битья. Как теперь без него? Мэр до последнего отказывался верить, что Ваня подло сбежал. Но реальность диктовала свое – слинял мерзавец. Бросил.

Виталий Иванович в растрепанных чувствах даже позвонил Лосеву – главному великозельскому фээсбэшнику.

– Проверь границу по своей линии и объяви в розыск…

Вместо того чтобы взять под козырек и исполнять, представитель силовой структуры встал в позу, требуя основания для подобных мероприятий.

– Какие еще основания?! Задница у нас – вот какие основания! – Марусов швырнул трубку и продолжил орать в пустоту логова-кабинета: – Козлы! Я вас всех найду! Предатели поганые!!! Найду и горло бритвой…