![]()
Гэта
Потом, я забыл, что в армии служу. Как меня будут выпускать из страны? На промоушен агентство документы оформляло, а в индивидуальном порядке как это будет выглядеть? Не пустят на границе в самолёт, вот смеху будет. ЁнЭ подключить? Но у неё тоже праздник, неудобно человека отрывать…
- Нельзя жить в обществе и быть свободным от его оков… – вздохнув, с сожалением цитирую я, понимая, что от идеи смотаться на пару дней за границу придётся, видно, отказаться.
- Я забыла про то, что нужно будет сходить к отцу, – говорю я СунОк. – Прости. Просто хотелось новых впечатлений. После этого хорошо работать получается. Буквально «прёт».
СунОк с подозрением смотрит на меня, но я её не обманываю. Погуляв вчера с ЕнЛин, просто пообщавшись с ней в общем-то, ни о чём, меня после этого вечером – бомбануло. Столько всего успел сделать и, главное, - не то, что быстро, а ещё и качественно! Жаль, что у ЕнЛин это был единственный свободный вечер. Когда я её «зацепил» в кафешке, она сидела, ждала подругу, с которой была назначена встреча. Но та уже с дитём и у дитя заболели зубы, температура… В общем – подруга «не смогла» и отпала. А с сегодняшнего дня ЕнЛин уже «расписана» до конца праздника по родственникам, мероприятиям и друзьям. И сразу после Чхусок она улетает в Канаду, к скучающему мужу, как я понял. Будь на его месте, я тоже бы скучал, не желая, чтобы молодая жена и одного лишнего дня проводила в местности, где бродят всякие бывшие школьные друзья и воспоминания детства. Ну их нафиг всех разом, таких красивых!
- И вообще, онни, – говорю я. – Понимаю, что ты вправе считать меня причиной твоих проблем с учёбой и друзьями, и мне следует просить прощения, но я не стану этого делать. Во-первых, ты сама виновата, нажравшись до беспамятства в первый же учебный день…
- Все хотели выпить со мной за мою сестру! – перебивая меня, восклицает СунОк. – Поэтому мне пришлось столько выпить! Из-за тебя!
- А если бы из-за меня тебе предложили принять участие в групповой сексуальной оргии под кокаином? Согласилась бы?
Задав вопрос, делаю паузу. СунОк молчит.
- Думаю, ответ понятен и однозначен, – делаю я вывод. – Значит, и с выпивкой могла найти вариант.
- Какой?! – восклицает онни.
- Сказала бы - «моя тонсен меня отдубасит!».
- Совсем, что ли? Ты же айдол! Какое потом будет о тебе мнение?
- Мнение будет хорошее. Скажут, забочусь, не даю спиться родной сестре. Помнишь, что спросил тот журналюга, который поймал меня в больнице? «Ваша сестра - алкоголичка?» Вот чего он у меня спросил!
- Второе, - говорю я, не давая онни возможности возражать: – хватит уже цепляться за свой университет. Он совсем не светоч знаний, каким тебе представляется. Если не веришь, то давай прямо сейчас наберём с телефона какое-нибудь туристическое агентство в Америке, и ты попробуешь заказать тур с проживанием в нескольких городах и бронированием билетов на самолёты, автобусы и поезда. Сможешь?
СунОк не спешит отвечать.
- Не уверена, что получится. – говорю я. – А ведь на последнем курсе университета это для тебя не должно быть сложным…
- И последнее, - заканчиваю я. – Да, друзья, обидно конечно… Но я же не виновата, что они тебя бросили, едва возникли проблемы? Ты же их выбирала?
- Если бы ты не была моей сестрой, то я бы тебя прибила за такие слова. – помолчав, отвечает СунОк.
- Славу богу, мне повезло. Кстати, о вере… Я тут в храм ходила и меня в нём научили правильно мстить. – говорю я. – Знаешь, как? Живи хорошо и все недоброжелатели сдохнут от зависти…
СунОк, распахнув глаза, теряется в попытке подбора слов для возражения.
- По крайней мере – должны. Так написано в скрижалях…
- Каких ещё «скрижалях»?
- Ну, там такие листки за стеклом повешены. С мудрыми советами разных святых.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
- Что за храм такой? – с подозрением смотря на меня, спрашивает онни.
- Если думаешь, что это «храм чёрной мессы», то ошибаешься, – отвечаю я. – Вполне себе нормальный культовый объект, недалеко от метро. Удобно.
- Точно - не секта? – уже настороженно спрашивает СунОк.
- Не секта.
- Смотри! – предупреждает она меня. – Знаешь, сколько сейчас их кругом? Постоянно только об этом и пишут. Завлекают к себе знаменитых людей и тех, у кого деньги есть. У тебя ведь сейчас и то, и другое.
- Не, это не интересно, – пренебрежительно машу я рукой. – Меня в такое не заманить. Если мы с тобой помирились, давай тогда подумаем, как мы сможем провести не три, если точнее - два с половиной дня, чтобы не было потом мучительно больно за бездарно пропавшее время.
- А с чего это вдруг мы с тобою – «помирились»? – с подозрением глядя на меня, интересуется СунОк.
- Да? Нет? – смотря на неё, задаю я вопросы. – Если нет, может тогда заключим перемирие? Как животные в засуху у водопоя, так и мы с тобой на время праздника. А?
- Тебе точно ничего не нужно будет делать в агентстве? – помолчав, недоверчиво спрашивает онни.
- Если я решила ничего не делать, то меня уже не остановить! – понтуясь, отвечаю я и объясняю: – Никого там не будет на Чхусок. Все рванут по домам. Мы тоже можем принять участие в этом празднике жизни. Поедем куда-нибудь… Осталось только решить - куда.
Пфф… - выдыхает СунОк.
- Ты же знаешь, что у меня проблема с памятью, – напоминаю ей я. – Без тебя - просто пропаду. Но я запомнила, что, когда ты меня обнимаешь, мне становится хорошо.
СунОк очень недоверчиво смотрит в ответ.
- У меня для тебя подарок есть, – говорю я. – Особый. Как твои дела с подписчиками? Подписываются?
- А что? – настораживается онни.
- Мне тут БоРам-сонбе посоветовала песню для бывшего написать, – говорю я. – Типа, к расставанию. Все так делают, кто способен. Вот, сделала, хочу выложить у тебя на канале. Эксклюзив.
Онни с подозрением смотрит на меня.
- Всё нормально, – успокаиваю я, решив, что она подумала про FAN. – По договору с агентством все права на песни принадлежат мне, и я могу распоряжаться ими самостоятельно. Кажется, я тебе об этом говорила.
СунОк медленно кивает.
- А что за песня? – спрашивает она.
- Офигительная, – обещаю я. – Ещё ни один оппа при расставании такой не получал!
- Я уже чувствую, что тут что-то не то, – сообщает мне онни.
- Там надо только картинку добавить, – не обращая внимания на её слова, говорю я. – Камера у тебя есть, снять видео проблем не будет.
- Толком скажи, что за песня?! – начиная злиться, требует СунОк.
- Хит всех времён и народов, – даю я рекламу своей поделке. – Гимн всех корейских девушек, расставшихся с оппой!
- Так «гимн» или «хит»? Опять на английском, что ли?
- Ну так в каждом уголке мира должны знать об этом событии, – пожав плечами, объясняю я причину своего выбора. – Жаль, на Марс трансляции нет. Я бы и туда послала!
- Пока не послушаю, никаких тебе «выкладок» не будет! – грозно предупреждает меня онни.
- Ноу проблем, – пожимаю я плечами. – Тебе флешку дать или на телефон скинуть?
(примерно через пять минут, вынув из ушей наушники, подключённые к телефону)
- Ты вообще рехнулась такое писать?! – возмущённо восклицает СунОк. – Вообще дура, что ли?
- А что не так? – обижаюсь я за сделанный кавер, хотя подобная реакция была отчасти ожидаема. – Нормальная песня. Всё есть – воспоминания о прошлом, сожаления о будущем, даже намёк на попытку возврата. Потом - очень приятные слова для мужского эго. Что ещё от песни-расставания требуется?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
- Точно – рехнулась, – уже спокойней констатирует СунОк и обещает. – Сейчас позвоню ЁнЭ, скажу, пусть она тебе запретит. Пусть она тебе рассказывает, что не так, чтобы я тебя не придушила, идиотку.
