– Пятерых! – воскликнул Андрей. – Пятеро гадов справились со всей охраной. А за тобой послали бы одного. Самого младшего. Самого худшего. Парализованного. Так что три машины – это не от Миссии.
– Дорожная полиция.
– Тогда чего ты от меня хочешь?
– От тебя? – Серый осторожно потрогал плечо. Рану ему не перевязали, и крови он потерял уже прилично. – Вот чего я хочу.
Владимир нагнулся, провел ножом под сидением, и на пол отвалилась пластмассовая крышка. К стене был привинчен ящик от перфоратора – с гнездами для небольшого корпуса и мощного сверла. Что-то подобное оттуда и выпало: что-то такое, с двумя скошенными рукоятками и длинным стволом. Инструмент, поделывающий отверстия.
– В магазине сорок патронов, – буднично пояснил Серый.
– На меня не рассчитывай, – отрезал Андрей.
– Нет?..
– Только не в этом смысле.
– Пацифист, что ли?
– У нас «пацифист» означает «предатель», – ответил он, помолчав. – Я не пацифист. Но я живу на Земле не для того, чтобы убивать.
– У вас там все такие?
– Какие?! – вскинулся Андрей.
– Некурящие, – буркнул Владимир. – Ладно. Может, и пронесет.
– Не волнуйся, это скорее всего Канунников. Что-то у него переигралось, или терпения не хватило, решил лично с тобой познакомиться.
– Напомни-ка мне, в каком он звании.
– Майор.
– Майор… – Серый вздохнул. – Ты знаешь, сколько в гэбэ майоров? Если каждый станет присылать по три патрульных тачки…
– Нужно верить в лучшее.
– Правильные вещи говоришь, пришелец.
Владимир взял «перфоратор» и, обняв девушку, закрыл глаза – всего лишь опустил веки, но сделал это по-звериному выразительно. Словно прощался с любовницей в присутствии жены. Словно он уже – умирал.
– Катюх, ты как?
– Отлично, Серый. – Она грустно улыбнулась и посмотрела вверх. – Я знаю, здоровых туда принимают без очереди.
* * *
Канунников попал ключом в замок с четвертого раза – из-за спешки, а вовсе не потому, что был пьян. Так нервничать ему не приходилось давно, еще с училища, когда он проваливал зачет по скоростной стрельбе: чувствовал, что мажет, знал, что надо успокоиться, и видел, что времени на это нет. Тогда он здорово испугался, по-настоящему.
Как и сейчас.
Ворвавшись в квартиру, Николай ринулся к терминалу. По пути он наступил на бутылку – упасть не упал, но пока взмахивал руками, успел придумать для себя пару нехилых эпитетов. Наконец Канунников добрался до клавиатуры и вслепую отбарабанил. Вводить этот адрес голосом он не решался.
– Ксена! Простите, что я… А!.. – Канунников отмахнулся: времени на формальности не было, да и желания их соблюдать – тоже. – Волков в опасности, боюсь, что в смертельной. Вы можете повлиять на мэра? Поднимите нашего кабана, пусть он срочно…
– Во-первых, здравствуйте, майор. – Ксена, против ожиданий, была не в постели, а за столом, но Николай понял, что разбудили ее недавно. Лицо казалось бледнее обычного, хотя возможно, это из-за черной «водолазки». – Доброй ночи, или как лучше сказать?
– Да уж лучше никак. Мне только что сообщили, прямо сейчас, пока я в лифте ехал… по казенной трубке. Если бы раньше, то и я – раньше, но свою я в машине оставил. И времени уже нет. Свяжитесь с мэром, прикажите снять засаду на Серого. Это «Гамма» проводит, она в муниципальном подчинении. Да если бы и в нашем – не могу же я отменить операцию такого масштаба… А вы – можете! Давайте, Ксена, иначе потеряете сотрудника. С ними Волков, я Стиву уже докладывал.
– Да, вы сказали, что у Волкова все в порядке.
– У него и было – в порядке! Пока один гражданин… Скороходов Петр Витальевич, травматолог из госпиталя на Пражской… пока он не сообщил в окружную префектуру о визите…
– Бандитской группы, – поддержала Ксена.
Канунников прикусил губу – изнутри, незаметно. Миссии было уже известно, что партизаны заезжали в больницу, но хуже того – Ксена узнала об этом раньше, чем он сам.
– Ксена, мы теряем время!
– Как вы думаете, почему Петр Скороходов сдал Серого властям? – спросила она.
– Ничто другое вас не интересует?
– Насколько я понимаю, этот врач неоднократно оказывал услуги Серому и его сообщникам, – монотонно продолжала она. – Что же вдруг случилось? Запас патриотизма исчерпан?
– Даже не представляю, – только и сказал Николай.
А что еще он мог ей ответить? Что с патриотизмом у Петра Скороходова все нормально? Что доктор помогал партизанам, рискуя своей задницей, за которую он, майор Госбеза, его давно уже взял бы – если б сам не симпатизировал Серому? И что именно патриотизм, превосходящий дружбу, вынудил Скороходова позвонить оперативному дежурному – после того, как он увидел среди партизан человека, обладающего нечеловеческими способностями. То есть, не-человека.
– Ксена! – Николай молитвенно сложил руки. – Еще минута, и будет поздно.
– Вы не пробовали связаться с Волковым? Или с Серым?
– Про засаду они уже знают. Скорее всего, – торопливо добавил Канунников и попробовал угадать реакцию Ксены, но ее лицо было непроницаемо. – Они должны знать о засаде, – повторил он с нажимом. – Серый ездит осторожно, высылает вперед дозорную машину. Ну и потом… их бесполезно предупреждать! На шоссе – «Гамма», это лучшее муниципальное подразделение. То, что форму дорожной полиции «Гамма» использует для прикрытия, Серый поймет и сам, без подсказок. Но толку-то?! Уйти от них невозможно!
– Столкновения не избежать, – заключила Ксена.
Николай лишь теперь сообразил, почему она спокойна. Впрочем, нет, спокойной она оставалась всегда, а сейчас она была откровенно удовлетворена.
Он подвинул кресло и присел на подлокотник.
– Доктор не знал, куда они поедут, – проронил Канунников. – Он мог сообщить только о том, что они покинули больницу. Стоп. Это вы?.. Но откуда?!
– Симбионты. Разве вас не инструктировали? Система дала точное местонахождение Волкова.
– Зачем? – выдохнул Николай.
– Странный вопрос, майор. Хотите прослушать курс по внедрению агентуры? Земной курс, – подчеркнула Ксена. – Серый не примет Волкова, пока тот не пройдет экзамен в какой-либо форме, явной или неявной. Чудесное спасение на похищенном «Фольксвагене» шито белыми нитками, – она чуть помедлила и кивнула: фразеологизм употреблен корректно. – Бегство от погони – это лишь повод для знакомства. Серый догадается, что ваша засада была фиктивной. Если я не переоценила интеллектуального потенциала Волкова, то он сам же об этом и расскажет. А далее потребуется настоящая проверка, и прежде, чем Серый назначит что-нибудь маловыполнимое, мы дадим ему иное подтверждение лояльности Волкова.
– Экзамен? Подтверждение?! – взревел Канунников. – Да это же «Гамма»! Не подорожники с выручалочками, не головастики с Петровки – «Гамма»! Доберманы! И там… каюк, – закончил он упавшим голосом. – Каюк! Вы понимаете, нет?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});