– У тебя лимэля много?
– Полфляги осталось, – пришел ответ.
– Тогда быстренько метнись в центр лагеря, а то мой весь вышел.
– Сейчас буду! – деловито ответил Нимош.
Я видел, как рана на животе девочки начинает медленно зарастать свежими тканями, и продолжал капать лимэлем, стараясь ничего не пролить мимо. Вскоре фляга опустела, но тут примчался Нимош. Откупорив его флягу, я поднял голову девочки и влил несколько глотков ей в рот. Реакция последовала незамедлительно. Ее глаза широко распахнулись, тело выгнулось дугой, поэтому я схватил девочку за плечи и прижал к земле, велев Нимошу придержать ноги. Через несколько секунд девочка перестала дергаться. Тяжело дыша, она уже вполне осмысленно посмотрела на меня. Отпустив плечи, я поднес к ее губам чудом не расплескавшуюся флягу и сказал:
– Сделай еще пару глотков.
Девочка послушно приникла к фляге и глотнула, закашлявшись после того, как активная жидкость вновь пронеслась по ее горлу.
– Теперь лежи.
Я осмотрел ее живот. Раны уже не было, она затянулась и зарастала молодой кожицей. Через несколько минут этот процесс должен был завершиться, оставив после себя длинный уродливый шрам. Но зато живой останется. Вернув флягу парню, я приказал ему:
– Проследи, чтобы не вставала еще пару минут, а потом отведи на кухню и хорошенько накорми. Только следи, чтобы не лопнула, а то в первый раз у всех тормоза отказывают.
– Знаю, командир, на себе испытал. Прослежу за девчонкой, все будет нормально, – заверил меня Нимош.
– Добро, – кивнул я и поднялся с колен.
И тут же понял, что весь мой недавний спектакль, все мои усилия пошли прахом. Не видать мне никакой информации, не понять, почему семья ден Лей попала в немилость, не уговорить графиню помочь Мардинану, да еще много всяких «не»... А все потому, что Снежана Лисецкая стояла передо мной и улыбалась.
Глава 9
Рассказ и прочие сюрпризы
– Японский городовой! – выругался я, проглотив матерные выражения, а затем отряхнул землю с колен, хотя делать это было бесполезно, ведь все равно грязный, как свинья.
Не глядя на графиню, я обошел ее и потопал к лесу. Планы в который раз накрывались медным тазом, а все почему? Потому что я дурак! И ведь прекрасно понимал, что мог помочь девочке и через час, после разговора, никуда бы она не делась, так нет – взглянул в лицо и не смог пройти мимо. Кому скажи, блин, что безжалостный Алекс, режущий врагов многими сотнями, потратил свой последний глоток лимэля на безродную девочку, рабыню... Ладно, ребята поймут, а вот кто-то со стороны будет долго смеяться. Я бы и сам посмеялся, если бы услышал.
И самое главное, такой цирк устроил, так все прекрасно организовал. Да графиня уже была готова снабжать меня информацией день и ночь, только бы я рабов не трогал. А теперь все – прикрылась лавочка и никогда больше не откроется. Хоть я и мог пригрозить, пообещать все, что в голову полезет, но она-то будет прекрасно понимать, что никого я трогать не буду. Просто не посмею. И мне теперь оставалось только убедить ее последовать к Фариаму и рассказать все ему. Как-никак ей обратно в Империю уже дороги нет, раз свои же в рабство продали, а вот в Мардинане вполне можно выгодно устроиться. И наверняка если король пообещает обеспечить ей нормальное содержание, то она будет из кожи вон лезть, чтобы только помочь ему выиграть войну. Жалко только, что утолить свое нездоровое любопытство я все равно не смогу.
Размышляя над будущим графини, я дошел до вырубки и потопал по пеплу, стремясь кратчайшим путем попасть к реке, что протекала неподалеку. Внезапно сзади раздался голос:
– Алекс, вы не могли бы идти помедленнее?
Я остановился и обернулся. Аккуратно ступая по головешкам, ко мне приближалась Снежана. Надо же, настолько задумался, что не услышал шагов за спиной.
– Можете не идти за мной, – сказал я.
– Нет уж. – Графиня догнала меня и встала рядом. – Я хотела бы прогуляться с вами.
– А что так? – удивился я.
– Знаете, просто меня поразили ваши замечательные способности комедианта, – невозмутимо ответила Снежана. – Вас бы чуток подучить – украсили бы собой столичный театр.
– Меня и тут неплохо кормят, – недовольно ответил я и продолжил свой путь.
Графиня пошла рядом. Некоторое время мы молчали, а потом Снежана ни с того ни с сего решила меня просветить:
– Да, Алекс, вы устроили замечательное представление. В какой-то момент я вам даже поверила, но вы не учли всех деталей вашего поведения, которые выбивались из образа.
– Уж простите, театральный не заканчивал и Станиславского не читал, – огрызнулся я. – А если бы вы сделали, что я приказал, этот спектакль продлился бы еще пару часиков.
– Не продлился бы, – уверенно ответила графиня. – Вы что, решили, что ваши усилия перечеркнуло лечение Марики? Зря. Я разгадала вас еще раньше, вспомнив ваше поведение в момент нашей первой встречи и сопоставив его с тем, как вы вели себя со мной после. А кроме того, вы забывали учитывать реакцию ваших людей, которых также очень удивил ваш спектакль.
Я слушал ее объяснения и понимал, почему мне никогда не нужно лезть ни в политику, ни в высший свет. Все потому, что они все научились такому вот актерскому мастерству еще в детстве, и куда мне до них... И все мое хваленое знание психологии перечеркнет одно невовремя сделанное выражение лица.
– Ладно, признаю, полез своими грязными лапами в тонкое дело искусства, – вздохнул я. – А вы идете со мной, чтобы только сообщить мне об этом?
Снежана усмехнулась:
– Не только поэтому. Мне показалось, что вы собирались со мной поговорить наедине, разве это не так?
– Так, – вновь вздохнул я. – Только боюсь, что теперь разговора не получится. Мне уже нечем на вас надавить, чтобы получить необходимую информацию, а разговоры о погоде и птичках... На это у меня нет времени.
Снежана задумалась, а потом полувопросительно произнесла:
– То есть вы хотели таким образом получить инструмент давления на меня? Запугивая участью невольников?
– Именно, – ответил я, подавая графине руку.
Мы уже зашли в лесок и приближались к речке. Я помог Снежане спрыгнуть с невысокого бугорка, образованного причудливым переплетением корней, и отклонил ветку, которая могла хлестнуть ее по лицу.
– А почему вы думаете, что я просто так не смогу дать вам нужные сведения? – поинтересовалась графиня, идя рядом со мной и машинально положив руку мне на локоток, который я галантно приподнял.
Создавалось такое впечатление, что мы просто прогуливались с ней по лесу, как влюбленные или законченные романтики. Усмехнувшись такому сравнению, я ответил:
– Потому что любая информация имеет свою цену, а я не могу сейчас заплатить вам ее рыночную стоимость.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});