– Да?
Том немного смущен. Сползание на скользкие темы государственных секретов чревато: болтать в среде секретоносителей, находящихся под контролем ФБР, не принято.
– Впрочем, какая разница… Ваше здоровье!
Итак, о государственных секретах больше ни слова, но мало ли на свете других тем? К тому же выпито уже достаточно, чтобы отбросить некоторые условности.
Элси со смехом рассказывает, как они занимались сексом с Томом на знаменитом лондонском колесе обозрения. Она тоже слегка подшофе.
– Мы потом выходим из кабинки, а кассир спрашивает: почему она раскачивалась? Что-то сломалось? Ха-ха-ха! Десятитонная кабина, представляете?
Все смеются. Да, забавно. Барбара что-то рассказывает про свою английскую родню, тоже что-то очень смешное. Том подливает виски себе и Джону и придвигается поближе.
– Нет, я точно вспомнил, – говорит он. – Это было на июльской распродаже у нас в Норт-Парк. Точно такой значок. Я думаю, тебя надули насчет пятидесяти штук тиража. Они, скорее всего, скупили эти значки по дешевке в какой-нибудь китайской лавке. А вам сказали, что это эксклюзивная вещь.
– Я не знаю, Том. Мне по барабану, если честно. Но вряд ли наш Директор стал бы надувать личный состав. Тем более он выпущен по конкретному случаю. Если не в пятидесяти экземплярах, то в семидесяти – максимум.
– Да мне тоже по барабану… Дай-ка гляну поближе…
Джон снял значок и протянул Тому. За его спиной он незаметно подмигнул Барбаре.
Том покрутил значок в руках.
– А что там такое вытравлено на нем? «Видим сквозь ночь»? Это что, типа девиз? А это что – спутники?
– Я сам толком не разобрался, – сказал Джон. – Да, спутники какие-то летают.
– Черт. А нам начальство ни разу никаких значков не дарило, – с искренним сожалением сказал Том.
– Это ж надо, как не повезло, – посочувствовал Джон.
– Ладно, – сказал Том. – Даю десять долларов. Он наверняка стоит в три раза дешевле. И это никакой не титан.
– Мне по барабану, – повторил Джон. – Только извини, но я как бы… Это все-таки подарок руководства.
– Понимаю, понимаю, – закивал Том.
– К тому же он прикольный.
– Да. Прикольный. Тридцать долларов, старик.
– Нет, извини.
Том вдруг вытаращился на него.
– А хочешь, я дам тебе взамен юбилейный знак «Ай-Би-Эм»? Они тоже своим сотрудникам дарили, когда в июне отмечали свое столетие! Дизайнерская вещь, там даже светодиоды горят! Сейчас принесу!
Он вскочил с места.
– Нет-нет, Том! Сядь, пожалуйста, – Джон рассмеялся. – Я ведь не работаю на «Ай-Би-Эм»! Зачем он мне?
– А сербский милицейский жетон? Эксклюзивная вещь! Будешь Барбару пугать: я – сербский милиционер, бу-га-га!
– Бу-га-га! – ответил Джон.
– Том! – окликнула Элси. – А помнишь ту историю на Гавайях, как ты чуть не попал в акулью сеть?
– Да погоди ты! – с досадой отмахнулся Том.
Он нехотя вернул значок, мутным взглядом проследил, как Джон цепляет его обратно на пиджак.
– Ну и фиг… с ним, – пробормотал он с усилием. – Все! Ладно. Без обид. Все нормально, Джон. Я все равно рано или поздно заполучу, что хочу… Не от тебя, так от кого-то еще…
Кряхтя, он потянулся в карман за сигаретой.
– Ты видел мою коллекцию? Вот дерьмо, ты еще не видел мою коллекцию! Идем, покажу!
Он поймал Джона за рукав.
– Пятнадцать тысяч единиц, старина! Целое состояние! Лучшая коллекция во всем штате, чтоб я так жил!.. А может, и во всей стране! Там есть все! Почти все… Не хватает значка депутата российской Госдумы! Этого скандалиста, как там его… Вот была бы вообще чума!
– А зачем тебе значок российского депутата? – спросила Барбара. – Да еще персональный?
– Ну, как… Это очень, очень круто! – Том энергично мотнул головой. – Это ведь знак касты неприкасаемых, всевластной государственной мафии. А «мистер 355» самый известный из них.
– Что за «мистер 355»? – вяло поинтересовался Джон.
– Каждый знак имеет свой номер. У того типа, который объявляет войны, затевает драки в парламенте и таскает женщин за волосы, как раз такой номер. За его значок любых денег не жалко…
Он шумно потянул носом.
– А у тебя нет знакомого русского депутата, Джон? – неожиданно спросил он.
– Чего нет, того нет, – со смехом ответил Джон.
– Жаль.
– Только тех значков выпущены тысячи, – сказал Джон. – А этих – полсотни. Их даже никто не видел…
Том нервно схватился за бутылку виски, собираясь наполнить стаканы.
– И еще, – добавил Джон. – Он из деталей одного очень важного спутника. Представляешь? Это часть космического аппарата, который сейчас носится вокруг Земли и выполняет очень важную работу!
Том отставил бутылку, будто что-то вспомнив. Глаза его горели.
– Во! – Он поднял вверх указательный палец. – Для таких дорогих гостей, как ты, Джон, у меня припасено кое-что поинтереснее!
Он тяжело поднялся, опираясь на бутылку и, как-то странно пританцовывая, удалился в сторону гаража.
– Просто помешался на своих значках, – слегка заплетающимся языком выговорила Элси.
– Да нет, все нормально, – сказал Джон.
– Он такой увле… Увле-ка-ю-щий-ся.
– Барбара тоже считает меня увлекающимся, – Джон посмотрел на подругу. – В некотором смысле.
– Да ты просто маньяк! – сказала Барбара и рассмеялась.
– За это надо выпить! – провозгласил Том, появившийся перед ними с заветной бутылкой «Реми Мартен» в одной руке и гроздью коньячных бокалов в другой.
– Ого!
Джон зааплодировал.
– Это особый «Мартен ХО»! – с гордостью объявил Том, расставляя и наполняя бокалы. – «Экстра олд» – особо старый. Ему сто лет. Любимый напиток королевы Елизаветы! Чтоб я так жил!
Джон, как положено, поколдовал над бокалом, разгоняя напиток по стенкам, согревая его теплом ладоней и вдыхая аромат. Отсалютовал Барбаре, заговорщически подмигнул. Барбара хихикнула в ответ.
Попробовал. Ничего особенного. Коньяк как коньяк. Он решил, что просто слишком пьян. Догоняться столетним «Реми Мартен», конечно, не лучшая идея…
– Джон, старина! Ты видишь, мне для тебя ничего не жалко! – проорал ему на ухо Том. Коньяк он выпил одним махом, как водку. – Ты – мой лучший друг!
– Джон, я бы на твоем месте отдала этот несчастный значок, – сказала Барбара. Том ей почему-то показался вдруг каким-то жалким и непутевым. – Обычная титановая втулка, к тому же бракованная, сколько таких ты перещупал! Тем более у нас их два! И пойдем лучше потанцуем!
Джон посмотрел в опустевший бокал.
– Что-то я не распробовал, кажется, – с улыбкой заметил он.
Барбара покачала головой: как тебе не стыдно! Том тупо посмотрел на нее, потом на Джона.
– А-а? Что? Никаких проблем, старина!
Покачнувшись и расплескав коньяк себе на брюки, он наполнил его бокал до краев.
– Том, ты пьян! – воскликнула Элси.
– Д-для друга!.. Н-ничего не жалко! – хрюкнул Том.
– Мне тоже, – сказал Джон.
Он снова отстегнул значок и с шутливой торжественностью вручил его Тому.
– Забирай, дружище. Он твой. Если нам еще вручат какую-нибудь такую фигню… Можешь считать, что она уже у тебя в кармане.
Он поднял бокал.
– Твое здоровье, Том! Твое здоровье, Элси!
*
Возвращались поздно. Редкие встречные машины мигали им фарами: где-то впереди на Род-Айленд авеню заступил на ночное дежурство дорожный патруль.
– Не гони, слышишь? – сонным голосом пробормотала Барбара.
– Нормально. Я почти протрезвел, – сказал Джон.
Она откинула сиденье, устраиваясь поудобнее.
– Зато Том упился в дым, бедняга, – сказала она спустя некоторое время.
– Да.
– Странный он парень.
– Я тебя предупреждал. Зато теперь можешь похвалиться перед подругами, что пила знаменитый французский коньяк.
– Бр-р, – сказала она. – Вот это уже точно было лишнее…
– Возможно. Зато я выиграл наш спор, – сказал Джон.
– Какой еще спор?
– Ты что, забыла? – Джон удивленно приподнял брови. В его глазах отражались зеленые и красные огни придорожной рекламы. – Мы с тобой спорили, что если Том проставит коньяк, то я ночую у тебя. Вот. И еще, что этой ночью ты делаешь все, что я захочу.
Она приподняла голову и недоверчиво посмотрела на него.
– Ты врешь, эй! – сказала она. – Не было такого!
– Было, было. Ты просто не помнишь. – Он вздохнул и добавил: – Пить надо меньше, дорогая.