— Боже праведный! — Белл едва не подавился. — И что вы сделали с этим типом?
— Отправил его восвояси, — небрежно ответил Доулиш.
— Но Доулиш! Вы же могли его задержать!
— Да, конечно, — сухо сказал Доулиш.
— Что — о господи! — что же вы с ним сделали?
— Я не намерен говорить вам об этом, — просто сказал Доулиш.
— Вы не намерены? — Белл явно не верил своим ушам. Он уставился на Доулиша, который ел с большой сосредоточенностью. — Доулиш, надеюсь, вы осознаете значение своих слов. Вы — старший полицейский чиновник. Я практически являюсь вторым начальствующим лицом в министерстве внутренних дел. В мое ведение входит и вся полиция. Я стою настолько выше вас, что могу немедленно дать вам отставку.
Доулиш аккуратно разрезал сосиску.
— Прекратите всю эту чепуху, — сказал он бесстрастно и направил вилку в рот.
— Черт возьми! Я распоряжусь о вашей отставке!
— За мою лояльность? — мягко спросил Доулиш. — За то, что я был честен, отказавшись получить взятку в каких-нибудь полмиллиона?
— Доулиш, — Белл отставил свой стул и встал из-за стола. — Я хочу знать, что вы предприняли и намерены предпринять по отношению к человеку, который, как вы говорите, вас посетил и сделал вам это немыслимое предложение.
— Он был вполне уверен в его реальности. Разве я вам не сказал, что его фамилия Смит? Его хозяева ведут прибыльные дела, не так ли?
— Доулиш, я информирую премьер-министра о вашем поразительном поведении.
— Сделайте это, — любезно предложил Доулиш. — Вы можете также потрудиться сказать ему, что мой ночной посетитель знал о нашем предстоящем совместном завтраке сегодня утром. Поскольку вы звонили мне по особому проводу, вам, наверно, не хотелось, чтобы даже ваш секретарь знал о нашей договоренности. Так кто же, по-вашему, мог сообщить об этом мистеру Смиту? — Доулиш подлил себе кофе и посмотрел Беллу прямо в глаза. — Кто же, кроме вас, мог его информировать, Белл?
Белл стоял, сжав руки.
— Кто же другой мог это сделать? — спросил Доу-лиш.
— Вы… вы не можете всерьез так думать!
— Я крайне серьезен, — сказал Доулиш. — Либо ему сказали вы, либо кто-то другой из вашего ведомства, кому вы доверяете. Я не могу доверять вам свои планы относительно мистера Смита. Не думаю, что есть резон так рисковать.
Белл внезапно возвратился к стулу и упал на него. За эти минуты он словно постарел на годы, но на Доулиша это не произвело ни малейшего впечатления. Молчание длилось несколько минут, потом Белл сказал:
— Я не предатель.
— Значит, вашим доверием пользуется предатель.
— Не могу в это поверить.
— Вы обязаны в это поверить. Вы богаты? — резко спросил Доулиш.
— Нет. Я… — Белл хотел что-то сказать, но внезапно замолчал.
— Скажите мне, сэр, вас шантажируют?
Белл сразу не ответил, отодвинул стул. Все тело его дрожало, казалось, он не в состоянии вымолвить ни слова. Они неотрывно смотрели друг на друга, но тут раздался приглушенный звонок. Белл, вздрогнув, посмотрел на дверь. Потом он нажал кнопку под столом и сказал:
— В чем дело?
— Вы просили меня позвонить вам в четверть девятого и напомнить, что в восемь сорок пять у вас встреча с сэром Джеральдом Найтоном, — слышался мужской голос из микрофона.
— Я… да. Симмс! Минуточку, — хрипло сказал Белл. — Я… Мои дела с мистером Доулишем займут больше времени, чем я рассчитывал. Попросите сэра Джеральда прийти в девять сорок пять.
— Но, сэр! А мистер Олберхарт…
— Сдвиньте все встречи на час, — приказал Белл.
— Но в полдень вы должны встретиться с премьер-министром, — ужас послышался в голосе невидимого человека.
— Распорядитесь по своему разумению всеми встречами так, чтобы эта состоялась, — приказал Белл. — Отмените одну или две, если нужно. Ясно?
Подавленным голосом в трубке ответили:
— Хорошо, сэр.
Белл снова нажал кнопку под столом, откинулся назад, закрыл глаза и сказал:
— У меня репутация человека, который никогда не опаздывает на встречу и никогда ее не отменяет. Вот почему я всегда встаю так рано по утрам. — Он открыл глаза. — Доулиш, я не предатель.
— Но вас шантажируют, — заметил Доулиш, и голос его выдавал волнение.
— Делались и делаются попытки меня шантажировать.
— Интересно, сколько современных политических деятелей попалось таким же образом. Имеются фотографии?
— Да
— Есть ли у вас хоть одна?
— Есть.
— Могу ли я посмотреть? — спросил Доулиш.
После нескольких секунд колебания Белл сказал:
— Собственно, почему я позволяю вам так со мной разговаривать?
— Я вовсе не хочу вам докучать. И страдаю оттого, что на меня давит груз тяжелых обстоятельств. Если вы правы и Смит прав, значит, наше государство в беде. Покажите, пожалуйста, фотографию.
Белл открыл ящик стола, затем надавил с одной стороны, и обнаружилась умело скрытая потайная часть ящика. Он вытянул футляр для визитных карточек и извлек оттуда спрятанный между двумя карточками размером с марку квадратный снимок. Он протянул ее Доулишу.
Доулиш был шокирован наготой и позой Белла и блондинки, но сумел скрыть свою реакцию. Фактом было то, что блондинкой оказалась та самая девица, которая этой ночью пребывала в его собственной постели и вопила, пытаясь обвинить Доулиша.
Глава тринадцатая. ДВОЙНАЯ ИГРА
Они просидели довольно долго в молчании. Белл не мог больше выдержать напряжения, он воскликнул:
— Так вы ее знаете?!
— Я отшлепал ее этой ночью, — спокойно ответил Доулиш.
— Вы — отшлепали ее? О господи!
— И выбросил ее из моей квартиры, а также пригрозил, что арестую ее за неприличное поведение или по другому подходящему обвинению. Как давно состоялась вот эта ваша встреча с ней?
— Прошло три недели и один день, — беспомощно выдохнул он. — Видите ли, мне нужна была отдушина.
— Вы, очевидно, ее получили, — сухо заметил Доу-лиш. — Когда они начали оказывать на вас давление?
— Поначалу они требовали пустяковую информацию, но лишь два дня назад стали проявлять смелость, — с несчастным видом ответил Белл.
— И, надо полагать, вам велели выяснить, что мне удалось раскрыть, а потом их информировать.
Белл сказал угрюмо:
— Доулиш, то, что они от меня требовали, и то, на что я пошел бы, — вовсе не одно и то же.
— Это вы сказали им, что я приду на завтрак?
— Да.
— Тогда какого черта Смит разыгрывал комедию, говоря об этом так многозначительно? — вслух задал себе вопрос Доулиш. И почти тотчас ответил: — Очевидно, для того, чтобы потрясти меня их всеведением. Они хотели поразить меня, но для чего это им понадобилось, если они держат на крючке половину правительства?