— Чтобы с гарантией успеть! — крикнул ему вслед.
— А ты, Ашот, что молчишь?
Армянин вскинулся:
— А что, разве и так не понятно? Зачем много слов? Пусть лучше будет много трупов врагов. Конечно, я в деле.
— Деду и Виталию Семеновичу я не планирую говорить, стары они для таких дел.
— Мент еще крепкий, — Денис закурил снова, — а вот Иван Сергеевич хоть и пыжится, но реально староват.
— Денис, ты завтра останься здесь с тестем, нельзя дом оставлять без присмотра. А мы с Ваней и Ашотом съездим за сеткой, трубами и пулеметом. Если скотину Сергей успеет организовать, доставим и ее.
— Заметано. — в этот раз Денис аккуратно потушил окурок и даже выбросил его в мусорное ведро. — Лан, пацаны, я на боковую.
После ухода Дениса еще минут пять постояли с Ашотом, наслаждаясь свежим воздухом. Нас не ждала теплая постель и разгоряченное девичье тело, нам торопиться было некуда. Мысленно дал себе обещание, что если отобьем Старую Рязань у бандитов, сделаю предложение Аннабель.
— Женись на ней, она же любит тебя. — слова Ашота заставили кожу рук покрыться мурашками. Он, бля, экстрасенс или мысли читает? Почему он заговорил об этом в тот момент, когда я впервые подумал о женитьбе?
— Ты улыбался без причины, — и вновь армянин словно прочитал вопрос в моей голове, — это делают дураки и влюбленные. А раз ты не дурак, то думал о ней.
— Ашот, ты меня пугаешь, — честно признался парню, — иногда мне кажется, что ты умеешь мысли читать.
— Бабушке все так говорили, — парень сделал тяжкий вздох, — жива ли она, где они сейчас?
— Мы найдем ее, ты же попросил Сергея подключиться?
— Пока результата нет.
— Так быстро и не будет, люди все еще передвигаются, ищут безопасные места. Думаю, что примерно год будет разная миграция, а потом начнется восстановление контактов между городами, связь понемногу наладят.
Я продолжал утешать Ашота, и мы поднялись к себе в комнату. Уже заходя в комнату, увидел, как выскользнула в коридор Аннабель и махнула мне рукой.
— Олег, не думай, что считаю себя принцессой, что я не ценю всего, что ты сделал. Мне трудно переступить через себя, свои принципы. Но если ты считаешь невозможным связать себя узами брака, я постараюсь…
На этих словах решительность девушки иссякла, она замялась и замолчала.
— Что постараешься? — переспросил, хотя прекрасно понимал, что она имела в виду.
— Ну, постараюсь… — снова повторила Аннабель. Даже в полумраке коридора я видел, как пылает ее лицо.
Я дотронулся рукой до ее щеки — девушка вздрогнула и отступила на шаг.
— Иди спать, Аннабель. — она даже вжала голову в плечи. Грудь девушки так высоко поднималась при каждом вдохе, что еле удержался.
— Ты разочарован? — ей удалось сдержать слезы, но голос резанул меня по сердцу, столько в нем было боли и печали.
— Наоборот, я очарован тобой и очень рад, что у тебя есть такие принципы. Ты дорога мне, Аннабель. А сейчас иди в свою комнату, или я за себя не ручаюсь.
Она упорхнула, только легкий аромат ненавязчивого парфюма остался в коридоре, заставляя сердце гулко стучать в груди. Удивительное дело, стоило мне подумать о женитьбе, внутренне согласиться с этим, как и она была готова переступить через себя. Долго не мог заснуть, из головы не шла Аннабель, ее готовность изменить своим принципам ради меня. Не меньше меня удивляло мое желание и готовность жениться. Ворочаясь в постели, я даже пытался представить, как выглядела бы наша свадьба, надо ли регистрировать брак в ЗАГСе или достаточно венчания в церкви.
— Признайся сам себе, Олег, имей мужество осознать, что ты влюбился! — я даже прошептал эту фразу вслух, покосившись на Ашота. Армянин спал, посвистывая носом и периодически скрежеща зубами. Хорошо, что не бодрствует, с него сталось бы понять, о чем я думаю. Это была последняя мысль, прежде чем пришел спасительный сон, избавивший меня от внутренней борьбы.
Сердюков только собирал свой внушительный отряд, готовясь ехать за обещанным генералом. Три военных УРАЛа, две «Шишиги» и БТР стояли у блокпоста, везде сновали солдаты. Увидев меня, полковник подозвал к себе лейтенанта, показывая в мою сторону рукой. Издалека махнув мне рукой, Сердюков потерял ко мне интерес.
— Добрый день! Куда будете грузить пулемет и рацию? — лейтенант подал руку. — Частоты рации для связи я вам дам. — вытащив блокнотик, служивый начиркал пару столбцов.
— В джип, там сиденья складываются. — лейтенант без слов запрыгнул на переднее сиденье.
— Ждите здесь. — оставив Ашота с Ваней, покатил направо от поста, по дороге, ведущей на выезд. У небольшого ангара, окруженного колючей проволокой, стояла будка со шлагбаумом и двумя солдатами. Узнав лейтенанта, нас пропустили. Подкатив к открытой двери ангара, посмотрел на пассажира.
— Въезжайте внутрь! — скомандовал лейтенант. Внутри было темно, свет фар выхватил выстроенные столбиком деревянные ящики темно-зеленого цвета. Внутри была еще каморка, откуда на нас посветили фонарем.
— Остановитесь. — выйдя из машины, лейтенант подозвал двоих солдат, что находились внутри ангара. Пока я оглядывался, те притащили железную бандуру, в которой я узнал пулемет. Следом прибыли три коробки с лентой патронов. Сложив сиденья, пристроили пулемет внутри салона, рядом поместили патроны и рацию размером с микроволновку.
Вернувшись на пост, попрощался с лейтенантом.
— Полковник сказал, что вы, парни, теперь в нашей команде. Рад этому! Артем. — представился он, пожимая наши руки. Попрощавшись с лейтенантом, заехали к Сергею — его помощь при погрузке сетки не помешала бы.
— Ашотик, Олег-джан, сейчас накроем стол! — засуетился армянин, показывая искреннюю радость.
— Спасибо, Сергей, но мы торопимся. Нам бы с сеткой помочь при погрузке.
— Какие вопросы? Танюха, позови тех двоих бездельников! — дал указание своей помощнице хозяин кафе. Бездельниками оказались двое «синяков», от которых несло выпивкой за несколько метров.
Ваня не дал им сесть в кабину, отправив в кузов. Загрузка заняла около часа, кроме сетки забрали куски восемнадцатой арматуры — их нашлось около сорока, два десятка двухметровых обрезков двухдюймовых труб. Если этого не хватит для загона — под носом лес, нарубим колья. Поблагодарив Сергея и напомнив про животных, покинули город, чтобы к обеду попасть домой. Интуиция подсказывала, что, вернувшись из поездки, Сердюков не будет ждать пополнения и предпримет атаку на старую Рязань. У нас в запасе было максимум двое с половиной суток, чтобы обустроить загон для птицы и будущей живности.
К работе приступили, едва пообедав — на строительство загона вышли даже женщины. Тепло одетый Сережа ползал по начавшей пробиваться травке, пока даже Альбина принимала посильное участие. Начали с реки, чтобы гусям было где плавать. Форму загона я придумал трапециевидную — наиболее узкая часть выходила на реку. От реки до дома было порядка восьмидесяти метров. Если правильно рассчитать, то загон получится довольно емким, потом можно будет построить свинарник и помещение для коз. Сейчас главное — обезопасить кур.
Утром следующего дня появился дед, раскритиковавший нашу работу. Мы планировали пускать сетку прямо по земле, но дедушка забраковал.
— Здесь выдры есть, хорьки, они под вашей сеткой пророют ход. Сетку надо ставить в канавку, хотя бы на сантиметров двадцать. — дед неодобрительно качал головой, испортив всем настроение. Выход нашел Ваня — заведя трактор, он прочертил зубьями ковша требуемые канавки, пришлось лишь немного углублять вручную. Получилось даже больше двадцати сантиметров.
— Вот теперь порядок! — одобрил егерь. — Зверек начнет рыть, а глубоко он не роет и наткнется на сетку. Металл ему не одолеть, придется отступить.
— А может он прорыть под сеткой? — перепачканная землей Аннабель выглядела просто как землекоп.
— Нет, дитя, так глубоко рыть он не будет. — успокоил ее дедушка. — А как у вас гусей станет побольше, так они вместо собаки будут тревогу поднимать.