Читать интересную книгу Четвертый оруженосец - Эрин Хантер

Львиносвет порылся в памяти. Воробей не раз рассказывал ему про разные целебные травы, но усталость и страх мешали Львиносвету вспомнить наставления брата.

— Чешуйник все знал про лечение, — испуганно пролепетала Лепестянка. — Мотылинка специально обучала его перед нашим уходом!

Львиносвет в отчаянии полоснул когтями по земле.

— Чешуйник? — тихо позвал он. — Чешуйник, ты меня слышишь?

Но Речной воин не отзывался. Его глаза были закрыты, а дыхание становилось слабым и прерывистым.

— Кровотечение можно остановить паутиной, — вспомнила Белогрудка.

Голубичка с готовностью вскочила на лапы.

— Я сейчас поищу! — крикнула она, бросаясь в кусты.

Лепестянка склонилась над своим товарищем и принялась с материнской нежностью вылизывать его мокрую шерсть. Остальные коты молча смотрели на них.

«Милосердные небесные заступники! — горячо взмолился Львиносвет. — Не дайте ему уйти! Он еще не готов переселиться в Звездное племя».

Когда папоротники громко зашелестели, он резко обернулся, ожидая увидеть Голубичку с паутиной, но вместо маленькой ученицы на поляну вышел Вуди с зажатой в пасти полевкой. При виде Чешуйника, одиночка выронил свою добычу и испуганно вытаращил глаза.

— Что случилось? — хрипло выдавил он.

— Бобры случились, — резко ответил Жабник. Вуди приблизился и бережно обнюхал рану на плече Чешуйника.

— Как же вы решились подвергнуть себя такой опасности? — прошептал он.

— Так нам положено, — ответил Львиносвет, с трудом сдерживаясь, чтобы не зарычать на назойливого одиночку. — Воинский закон велит нам до последнего дыхания сражаться за свое племя.

— Если это так, то ваш закон дурацкий, и сами вы дураки, — фыркнул Вуди.

Когтегрив зарычал и бросился на одиночку.

— Разве ты не видишь, каки м он был храбрецом? — прошипел он.

Вуди смело обернулся к нему и выпустил когти, но прежде чем драчуны успели сцепиться, Белогрудка бросилась между ними и оттолкнула молодого воина.

— Этим ты не поможешь Чешуйнику, — хрипло сказала она.

Когтегрив отошел и сел, тяжело дыша и злобно поглядывая на Вуди. Вскоре папоротники вновь расступились, и на поляну выбежала Голубичка с зажатой в пасти паутиной.

— Спасибо, Голубичка, — поблагодарила Лепестянка. Взяв паутину, она попробовала заткнуть рану на плече Чешуйника, но все было тщетно. Через несколько мгновений комок паутины весь пропитался кровью, а дыхание раненого стало едва различимым.

— У него вся шерсть горит, — прошептала Лепестянка.

Львиносвет поднял голову. Только теперь он заметил, что луна уже ушла, и небо начало светлеть перед рассветом. Все коты, включая Вуди, молча сидели вокруг Чешуйника, прислушиваясь к тому, как дыхание молодого воина становится все более слабым и прерывистым. Когда первая золотая полоса протянулась над горизонтом, на поляне наступила тишина. Все было конечно.

Львиносвет скорбно опустил голову. Чешуйник был совсем молодым котом, который мог бы еще долго служить своему племени. За время путешествия Львиносвет сдружился с ним, но бобер положил конец этой дружбе и всему остальному.

— Теперь он охотится в Звездном племени, — прошептал Жабник, бережно дотрагиваясь хвостом до плеча умершего.

Лепестянка со сдавленным криком упала на землю. Белогрудка и Осока прижались к ней с обеих сторон, и все трое неподвижно замерли перед телом Чешуйника. В глазах Когтегрива застыло недоумение, словно он никак не мог поверить в то, что жизнь воина может оборваться так легко и так быстро.

Голубичка вскочила с земли и, не разбирая дороги, бросилась в траву и папоротники. Горе делает котов слепыми, поэтому Львиносвет бросился за своей ученицей, опасаясь, как бы она не угодила в какую-нибудь беду. Он догнал Голубичку на вершине холма, нависшего над плотиной. Бобров нигде не было видно. Если не считать нескольких разбросанных палок, ничто не напоминало о битве, разыгравшейся здесь совсем недавно.

— Не надо нам было приходить сюда, — прошептала Голубичка, не сводя глаз с плотины.

Глава 20

— Великое Звездное племя, но зачем она вообще отправилась сюда? — пробурчал себе под нос Воробей.

Он спускался по каменистой тропинке к Лунному озеру, следуя за запахами Маковинки и Ветерка. Шерсть у него начинала потрескивать при мысли о том, как эти два кота могли оказаться вместе в таком странном месте.

— Что ему от нее нужно? — прошипел Воробей.

Солнце уже село, и усилившийся ветер нес с собой сырость близкого дождя. Похоже, засухе все-таки пришел конец.

«Вот и славно», — мрачно подумал Воробей.

Он подошел к плотному кольцу колючих кустов, со всех сторон окружавших озеро. Продравшись сквозь ветки, Воробей зашагал по вьющейся тропе, чувствуя под лапами следы давно ушедших древних котов. Их призрачные голоса вновь обступили его со всех сторон, но этой ночью все мысли Воробья были заняты Маковинкой, и он не прислушивался к шепоту из прошлого, Под немолчный гул водопада он спустился к краю озера и снова учуял запах Маковинки.

Грозовая кошка сидела чуть вдалеке у самой воды. Она была одна, Ветерка нигде не было слышно.

— И все-таки он где-то здесь, — пробормотал себе под нос Воробей. — Вот только где?

— Маковинка! — шепотом позвал он. Он услышал, как королева тихо ахнула.

— Воробей! Ты меня выследил?

— Ну да, — ответил Воробей, решив не говорить ей, что он был не единственным котом, отправившимся по следу королевы. — Все племя беспокоится о тебе. Зачем ты ушла одна, да еще так далеко?

— С моими котятами все будет хорошо, — глухо и равнодушно ответила Маковинка. — Скажи, Ягодник тоже тревожится обо мне?

Воробей замешкался. Он не видел Ягодника перед уходом; скорее всего, вздорный кот еще не знал об исчезновении своей подруги.

— Можешь не отвечать! — горько вздохнула Маковинка. — Разумеется, ему и дела нет! Я ему безразлична, он до сих пор любит Медобоку.

Что тут скажешь? Воробей открыл пасть, лихорадочно подыскивая подходящий ответ, но Маковинка, очевидно, расценила его молчание за согласие.

— Я так хотела хотя бы ненадолго увидеть Медобоку! Ты не представляешь, как я по ней тоскую! Разве я могу винить сестру за то, что Ягодник до сих пор ее любит? — Маковинка судорожно вздохнула. — Знаешь, Воробей, я ведь всегда любила его — даже тогда, когда он был с Медобокой. Но я никогда не пыталась отнять его у сестры! Клянусь тебе, у меня даже в мыслях такого не было! Но потом, когда она умерла, я подумала, что он все- таки сможет полюбить меня… хоть немножко…Но он не смог. Он не виноват! Это я во всем виновата.

— Ты не… — начал было Воробей. — Да, да! — закричала Маковинка. — Да ты и сам прекрасно видишь, что я ему безразлична! Разве ты не замечал, как он со мной обращается? Как ты думаешь, зачем он так рано отправил меня в детскую? Он просто не хотел находиться со мной в одной палатке, до того я ему противна!

Воробей так растерялся, что не знал, что сказать. Выходит, он напрасно пришел сюда… Никто на свете не сможет заставить Ягодника полюбить Маковинку, если он все еще тоскует по ее сестре, так что все это путешествие к Лунному озеру было пустой тратой сил и времени.

— Я отведу тебя домой, ~ твердо сказал он. — Помнишь, как однажды я пришел в твой сон и привел тебя обратно в лес?

Маковинка помолчала, и Воробей почувствовал, как воспоминания проносятся перед ее глазами, мерцая, как звездный свет на воде.

— Да, помню, — прошептала королева так тихо, что Воробей едва расслышал ее слова за грохотом водопада. — Я тогда была больна, да? Но ведь в то время я была совсем маленьким котенком и никогда не выходила из лагеря! Где же был тот лес, в котором ты меня разыскал? — Она вдруг ахнула и громко воскликнула: — Это было в Звездном племени! Теперь я все поняла. Я умирала, но ты спас мне жизнь!

— Да, так оно и было, — тихо ответил Воробей. — И сейчас я снова помогу тебе вернуться домой.

Он услышал, как Маковинка встала и зашагала вдоль берега к нему, пока не подошла так близко, что ее запах защекотал ему ноздри.

— Но если я однажды побывала в Звездном племени и смогла вернуться назад, значит, я смогу сделать это снова! Пожалуйста, прошу тебя! — взмолилась она срывающимся от волнения голосом. — Я хочу увидеть Медобоку. Я должна сказать ей, что не хотела отбирать у нее Ягодника! Если бы она не умерла, никто никогда не узнал бы о моей любви! Ах, Воробей, неужели она меня ненавидит? Я не переживу этого!

Воробей с трудом подавил вздох.

— Это невозможно, — твердо ответил он. — Воины не могут по своей воле ходить в Звездное племя и возвращаться обратно. Это возможно только в том случае, когда кот тяжело болен или ранен, но я целитель и не могу…

Он замолчал, услышав тихие шаги, приближавшиеся к ним с дальнего края долины. А затем голос Ветерка ледяным эхом отразился от каменных склонов.