Мне было любопытно, как выкрутится старый вояка. Ведь он пришел как бы просить о разговоре, я как бы согласилась. Но согласилась побеседовать прямо сейчас. Согласится, значит, даст понять, что другого и не ждали, мол, может ли человечка отказать нагине. Откажется, тогда не понятнож. когда я соглашусь и соглашусь ли снова? Неприкрытое удивление во взгляде нага было приятно. А вот понимающий насмешливый взгляд, одобрительно прошедшийся по мне от макушки до пяток, удивил уже меня.
— Красивое зрелище, разделенное на двоих, делает его только прекраснее. А начало родственных отношений положенное во время созерцания прекрасного, будет гармоничным и искренним. — И тут этот наг мне подмигнул.
Мол, мала ещё пытаться переиграть старых змеев. Попросив "позволить мне потратить немного времени", что бы предотвратить волнение близких, предложила подождать меня в большой общей комнате, и, после откровенного смешка нага, получив заверения, что ему вполне комфортно будет подождать меня на улице, я убежала вглубь дома. Сообщив девочкам, хлопотавшим на кухне, куда я направляюсь, с кем и для чего, заглянула в комнату, где разместили Зубейра. Наг после обработки всех его ран и сонного отвара Элины спокойно спал. Ну, значит, я свободна.
Муж Маиссы встретил меня у порога и предложил пойти вместе с ним. Чем глубже мы уходили в старую часть сада, тем больше я понимала, как он был прав.
Подобной красоты я не видела нигде и никогда. Ручейки, мостки, переходы, увитые гортензией арки и каскадные клумбы. Буйство цветов и красок. Смешение ароматов. Наги учли даже сочетание запахов и их плавный переход.
На одном из камней, выложенных дорожкой через ручей, я поскользнулась, но меня ловко поймал на руки наг. Дальше я путешествовала на руках.
— Хард.
— Что, простите?
— Мое имя. Хард. Я один из четырех мужей Маиссы и отец того оболтуса, что достался тебе в мужья.
— Марина. Как оказалось жена того оболтуса, что достался вам в сыновья.
Ответом мне стал весёлый и добродушный смех мужчины.
— Это точно! Ты не думай, он не сволочь. Дури много, тут не поспоришь. Но мы сейчас к вечеру устроим тренировку. И дури в нем останется в разы меньше.
— Что ж вы так редко с сыном тренируетесь? — удивленный взгляд нага — ну вы же говорите, что за одну тренировку дури станет в разы меньше, а ее, мол, в нем много. Значит, не часто вы вместе тренируетесь. Что же вы так мало внимания подрастающему поколению уделяете?
Наг закинул голову и расхохотался, а через пару минут сгрузил меня на широкую подушку рядом с удивленной, но улыбающейся нагиней и со словами: " Все, принес ребенка. Сползаю на кухни принесу чего нибудь перекусить", наг исчез в зарослях.
Но перед этим нагиня улыбнулась только ему и ласково прижала его ладонь к своей щеке. Настолько откровенную ласку между мужчиной и женщиной я видела впервые в этом мире.
Маисса смотрела на меня внимательно. Что меня удивило в ней, ещё тогда, в зале, так это проскальзывающее во взгляде очень умных глаз отношение. Равное отношение к нагу и человеку.
— Глупо, наверное, представляться, если мы обе знаем имена друг друга?
Глава 30
— Особенно, когда мы обе понимаем, что вы меня позвали не садом любоваться, и не уточнять, хорошо ли я запомнила, как вас зовут. — Я понимаю, что неоправданно резка, но не могу строить из себя милую и домашнюю девочку.
Здесь, я каждую минуту, как на войне. Жду удара в спину, не переставая. Понимаю, что под защитой. Что Алиена обезопасила меня так, что сама спокойна за меня. А спокойствие Ланграна — это просто фирменный знак, с учётом их помешательства на собственной безопасности. Но все равно, все время настороже.
Защита позволила нагу подхватить меня на руки, значит, опасности для меня он не предоставляет. Однако, "чего-нибудь перекусить" я пробовать не буду. Ни к чему оно. Даже мое нахождение здесь и в этом обществе уже риск. А принятие пищи — риск неоправданный.
— Я понимаю, что от нагов ты видела мало хорошего…
— Мало? Да вы оптимист, как я посмотрю. — А я, судя по всему, не в состоянии справиться с собственным языком.
— Да, не без этого. Поэтому верю, что несмотря на нелестное мнение, что сложилось у тебя, за время пути, о нагах в целом, и о моем сыне в частности, ещё не поздно все исправить. — Нагиня смотрела на меня очень внимательно и выжидающе.
— Мне, правда, нечего вам ответить. Я бы с удовольствием бросила вот это все и вернулась… — поймала себя на мысли, что хотела сказать "с медведем", но вовремя исправилась. — Домой.
— А домом, как я понимаю, ты считаешь замок Дардена Варлаха? Это видно, потому как часто ты гладишь браслет. — Маисса доброжелательно улыбалась, но было видно, что улыбка даётся ей нелегко. — Думаешь, в его замке, к тебе будут относиться, как к хозяйке, уважать и считаться с твоим мнением? Или считаешь, что он тебе не изменяет, и у него нет тех же развлечений, которых ты не можешь простить нашим сыновьям?
Нагиня шумно выдохнула, и отвернулась, поджав губы. Умная женщина, понимала куда бить. Да и про некую Анью, я тоже не забыла. Но вот ведь, в чем кроется очень важный для меня нюанс, медведь ни один раз вставал на мою сторону, меня тянуло к нему, я скучала, и даже не будучи рядом, он защищал меня.
Он не видел во мне кого — то недостойного, кого — то второго, а то и третьего сорта. Он не унижал меня, как женщину и как жену, открытой демонстрацией интереса к другой, не говоря уже о следах близости. Я понимающе усмехнулась, показывая нагине, что ее хитрый ход разгадан.
— С Дарденом у нас есть серьезный общий интерес. И да, этот интерес заставит со мной считаться, как с хозяйкой и уважать мое мнение. Я веду счета, принадлежащих ему рудников по добыче… Так, не помню этого названия…
— Орун! Варлахи, единственные, кто его добывали, но говорили дело почти сошло на нет и захирело. А сейчас наследник и старые шахты открывает, и говорят, мостит все дороги на своей земле особым составом с пылью оруна, разбить их нереально. — Маисса рассказывала, возбуждённо размахивая руками, даже забыв, кому она, собственно, рассказывает. — Но из-за качества дорог, их надёжности и охраны, которую предоставил Гордаран, многие владельцы караванов готовы сделать крюк, но проехать часть пути по спокойным местам. Говорят, организуются постоянные стоянки, возводятся таверны…
Я улыбалась, выслушивая свекровь. Да, все наши планы себя оправдывали, и более того, начали давать результат гораздо раньше, чем мы рассчитывали. А нагиня тем временем продолжала.
— Говорят, что за последние пару месяцев, он очень сильно увеличил свою казну. Разговоров, что Варлах разорился больше не слышно. Все только удивляются, почему наследник не занялся этим раньше. — И тут ее взгляд замер на мне, видимо простейшие расчеты сложились и дали результат, такой очевидный и такой ошеломительный для нагини.
— Ну я же вам сказала, у нас очень серьезный общий интерес. — Я довольно улыбалась.
— Так в чем проблема? Я тебя такими "серьезными общими интересами" обеспечу на две жизни вперёд.
— А смысл мне стараться? Чего бы ради? Если ваши сыновья об меня публично ноги пытаются вытереть. Дарден меня ни перед кем не унизил, защищать рвался. Даже когда с нами сцепились из-за Мии.
— Даже! Скажешь тоже. Что ему наги. С Дарденом Варлахом мало, кто выйдет в схватку. Не уверена даже, что Хард с ним справится. Воин. Другого определения здесь и нет. А по поводу поведения моего сына…
Нагиня схватила меня за руку, ту самую с браслетами. Ее хватка оказалась неожиданно крепкой для таких изящных рук.
— Я, Маисса, глава клана Полуночных нагов, принимаю долг за нарушение клятвы и признаю право на виру.
— Зачем? Помню, Сид был сильно возмущен, что брат признал этот долг. А тут, сама глава клана и сыну при всех обещает разговор, и на меня время тратит, и занятие по душе обещает. Я, конечно, слышала, что в клане черных особое отношение к человечкам, но чтоб настолько? С чего такое человеколюбие? — Мне вся эта история была подозрительна. Слишком отличалось поведение нагини от всего, что я видела по пути сюда.