Читать интересную книгу Фабрика героев - Даниэль Дакар

Первые два часа все шло спокойно. Плотность астероидного потока была сравнительно невелика, никаких чудес от экипажа не требовалось. Связь с караваном и оставшимися позади кораблями сопровождения поддерживалась исправно, помехи если и были, то Харрису, совмещавшему обязанности канонира и связиста, ничего не стоило подстроиться на нужный капал. А потом началась свистопляска. Первым замолчал ушедший далеко вперед флагман. Замолчал на середине поданного сигнала бедствия и его судьба не вызывала у Мэри никаких сомнений. Правящий император отправился к тем самым предкам, почтение которым стремился выразить этим самоубийственным путешествием. Плотность астероидов резко, скачком, возросла, и Мэри, поджав губы, отдала команду на введение коктейлей. Сознание привычно покачнулось, кровь, подстегнутая р-формулой, загудела в ушах, с немыслимой для нормального человека скоростью проносясь по венам. Восприятие обострилось, слияние с кораблем стало абсолютным.

Не яхта пробиралась сейчас через лабиринт из камней и вакуума, нет. Это Мэри Александра Гамильтон, повинуясь ей одной слышной музыке, скользила среди бесформенных глыб, как скользит в речном потоке крохотный кораблик, смастеренный малышом из куска подходящей деревяшки. Ритм, учила ее сестра Агнесса, главное — поймать ритм, и тогда все возможно. А есть ли ритм здесь, в этой смертельно заполненной пустоте? Да вот же он, девочка, разве ты не слышишь, говорит бабушка, дотянись до него, он совсем рядом!

Сигнал корабля второй жены исчез, оборвался с жалобным стоном, как перетянутая струна, не отвлекаться, потом, все потом. Уклониться, пригнуться, подпрыгнуть. Вперед, только вперед, разворачиваться нельзя, здесь и захочешь не развернешься, как это не развернешься, кричит Морган, ты ноль двадцать два или кто, ты развернешься где угодно, но у тебя есть цель, второй лейтенант, тебя ждут там, впереди, доложить о выполнении!

Корабль императрицы не отвечает на запрос, сопровождающие в панике, успокойте их, Харрис, мне некогда с ними трепаться! Мы идем на маяк, отстаньте, ван Хорн, я же обещала вам встречу, вот и заткнитесь, я всегда держу слово, быстрее, да выдержат двигатели! Рори, что ты паникуешь?! Что я делаю? Я сажаю на трон нового императора! Все правильно, Келли, это каре, каре на королях, это именно оно и есть, только не называй это удачей! Ах, чтоб тебя! Проскочим, проскочим, мама, мамочка, я здесь, детка, я с тобой, посмотри, там уже светло, светло и просторно, осталось совсем чуть-чуть! Ты Гамильтон, ты умеешь танцевать, еще два пируэта, еще один, ну же!.. Пустота. Пустота и тишина. Блаженная тишина. Ну кому там неймется? Да в порядке я, Джина, в порядке, сейчас встану.

Мэри почти с сожалением покинула ложемент, отмахнулась рукой, ловя ускользающее равновесие, стянула с головы и отшвырнула в сторону шлем, который ловко поймал глядящий на нее во все глаза Рори.

— Ну, капитан… Ни за что не пропустил бы такую развлекуху… только повторять что-то неохота!

— А придется, О'Нил. Нам еще обратно лететь. Кто-то проверял пассажиров? Ладно, это я сама. Что со связью, Харрис?

— Корабли сопровождения в канале, мэм.

— А остальные? — Голова болела почти невыносимо, Мэри подташнивало, успокаивающееся сердце тяжело колотилось о ребра.

— Больше никого. Какие будут указания?

— Пока никаких. Мне надо поговорить с нанимателем. — И капитан, припадая на левую ногу, медленно двинулась в сторону пассажирских кают. Экипаж остался в рубке, и за сомкнувшимися створками Мэри не услышала вопроса Харриса:

— Интересно, а она вообще-то человек?

И ответа Кроули:

— Она наш капитан. А в остальном — какая тебе разница?

Капитанский доступ сработал, как ему и полагалось, дверь отъехала в сторону и Мэри почти ввалилась в каюту, занимаемую госпожой Юань. Пошевелиться та, собственноручно пристегнутая капитаном, не могла, но глаза скосила.

— Сейчас, сейчас, подождите немного, ваше величество…

— Я уже говорила вам, госпожа Гамильтон, что это не мой титул. — Серебряные колокольчики слегка дребезжат, но это ничего, это от жажды…

— Прошу простить меня, ваше величество, но теперь этот титул принадлежит вам. Никто, кроме нас, до маяка не дошел. Связь с флагманом и кораблями ваших сестер утрачена. Флагман успел подать сигнал бедствия, остальные не смогли даже этого. Если к вдовствующей императрице, императрице-матери, следует обращаться как-то по-другому, научите меня. Я всего лишь бельтайнский капитан, у нас нет императоров.

Госпожа Юань медленно села на койке. Начала было заваливаться вбок, по Мэри была начеку, подхватила, поддержала, помогла спустить ноги на пол, подставила плечо под неожиданно сильную руку.

— Вы хотите сказать…

— Я хочу сказать, что теперь вы должны пройти к своему сыну. Если я правильно понимаю, он должен произвести какие-то действия, ритуал, быть может… Я в этом не разбираюсь, в отличие от вас.

— Да. Правильно. Ритуал. Конечно.

В темных глазах горела бешеная работа мысли. Ни паники, ни страха, ни следа неуверенности там не было, с удовольствием отметила Мэри. А ведь это штатская, ну ничего себе! Впрочем, бельтайнка была почти уверена, что получившийся расклад если и не входил напрямую в планы вдовствующей императрицы, то был ею предвиден.

— Идемте — Мэри, страхуя пошатывающуюся Госпожу Юань, двигалась на полшага сзади — Женщины прошли к каюте наследника. Теперь — Наследника. Который станет императором вот тут прямо сейчас. Мэри открыла дверь каюты, расстегнула ремни и выскользнула в коридор, Предоставив госпоже Юань самой поговорить с сыном. Несколько минут спустя юноша перешагнул порог, окинул капитана внимательным, изучающим взглядом и, проронив:

— Следуйте за мной, госпожа Гамильтон! — и двинулся в сторону рубки. Вслед за ним в коридор вышла императрица-мать, которую Мэри пропустила вперед и пошла за ней, зорко следя, чтобы все еще нетвердо держащаяся на ногах женщина не упала.

В рубке было очень тихо. Экипаж стоял, напряженно выпрямив спины, и смотрел, как пальцы мальчика — императора? — пляшут по клавиатуре. Внезапно помещение наполнил низкий, пульсирующий гул и тут же Харрис, вслушавшись во что-то, звучащее в его коммуникаторе, сдернул с уха клипсу и протянул ее поднявшему голову от клавиатуры подростку:

— Прошу прощения… я не говорю на чаинизе…

Маленькая, но крепкая ладонь взяла клипсу, пристроила ее на ухо, казавшееся почти девичьим, хрипловатый голос произнес с десяток слов и несколько секунд спустя уже не юнец, а молодой мужчина повернул к присутствующим разом повзрослевшее лицо. Мэри среагировала первой, склонившись в глубоком поклоне. Остальные члены экипажа последовали ее примеру, госпожа Юань опустилась на колени и была немедленно поднята сыном.

— Я благодарю вас, госпожа Гамильтон. Я благодарю ваш экипаж. Сейчас мы должны отправиться в обратный путь, но по возвращении все вы получите награду из рук императора.

— С позволения вашего величества… Экипажу следует отдохнуть в течение суток, иначе мы просто не осилим еще один полет, — Мэри говорила вежливо, но твердо.

— Оставляю это на ваше усмотрение, госпожа Гамильтон. Я полагаю, наши слуги сумеют сделать ваш отдых приятным. После того, как помогут мне и моей матушке избавиться от этого…

Император повел затянутым в гравикомпенсатор плечом, и понятливый Рори тут же выскочил за дверь, чтобы помочь слугам выбраться из коек и брони.

Обратный путь обошелся без происшествий. Проще не стало, но сознание того, что однажды они через это прошли и выбрались живыми, ободряло. Мэри проводила императора и императрицу-мать до переходного шлюза, за которым их с почтительным восторгом встретил командующий сопровождением, и с облегчением плюхнулась в ложемент. Теперь можно было лететь далее на автопилоте, соответствующую программу Джина Кроули уже ввела в курсовой компьютер, но ей хотелось еще немного повести эту ладную, маневренную яхту. Кажется, она теперь знала, какой корабль купит себе после выхода в отставку. Конечно, десять кают это перебор, вполне хватит и четырех, а в остальном… нет, ну ведь прелесть же, а не посудина!

Через четыре дня после прибытия в Бэйцзин экипаж в полном составе был вызван в Запретный город. Все были облачены в парадную форму, и Мэри впервые с начала этого безумного предприятия почувствовала себя неуютно: у нее единственной на кителе не было ни одной награды. Это было вполне естественно — первый контракт как-никак, — но уверенности в себе не добавляло. Огромный зал был полупустым. Стены терялись в сполохах драпировок, эхо, надежно спрятавшееся среди потолочных балок, насмешливо передразнивало звук шагов. Молодой император медленно и размеренно говорил на чайнизе, стоящий у ступеней трона мужчина — Мэри без особого удивления узнала спутника госпожи Юань — так же неторопливо переводил на уник. Весь экипаж получил одинаковые ордена: в центре золотого цветка лежал прозрачный кристалл, внутри которого был заключен осколок невзрачного серого камня. «Великая стена», выше награды в Небесной империи не было. Статистика награждения была Мэри неизвестна, но она не без оснований подозревала, что чужаков, удостоенных этого ордена, до сего дня можно было пересчитать по пальцам. Помимо ордена ей была вручена небольшая нефритовая табличка, а переводчик степенно пояснил, что отныне капитан Гамильтон носит титул «Госпожи, сохраняющей преемственность». Что это значит в Небесной империи, Мэри так и не поняла, но на всякий случай прониклась величием момента и рассыпалась в благодарностях.