Вопя от ярости, он устремился прочь через окно. «Семнадцать…», — подумала Сага. Ей осталось обезвредить семнадцать духов.
И тут она обнаружила, что окружена со всех сторон холодными, как лед, тварями. Она не видела их, но всем своим существом ощущала их присутствие.
«Уходи отсюда, — ласково шептали они. — Уноси ноги, пока жива! Ты ведь знаешь, что не одолеешь нас. Уходи, и мы дадим тебе все богатства и почести мира!»
Слова о неземной красоте и прочих удивительных вещах привели ее в замешательство.
Это были эльфы. Она знала, что их всего четверо. Две потрясающе красивые женщины и двое столь же прекрасных мужчин.
Они хотели соблазнить, совратить ее.
Ей показалось, что она видит их, у нее появилось внутреннее ощущение того, где они находятся. И она поочередно поднесла мандрагору к их лицам, так быстро, что они не успели уклониться в сторону, и она приказала им навсегда убираться в свои леса и луга.
Они шипели в страшном разочаровании, но толпа вокруг нее поредела.
«Что бы я делала без мандрагоры?» — подумала она. Хотя она и знала, что одной мандрагоры здесь было мало. Все дело было в ней самой. В той могучей силе, что переполняла ее. В силе избранных, которой так и не воспользовался Тарье. Силе, на короткий период наполнившей жизнь Виллему и Доминика, пока они вели борьбу с юным, необузданным Ульвхедином. И когда они укротили его, сила эта покинула их.
Но Сага никогда не думала, что обладает такой мощной силой, способной прогнать духов тьмы. Она рассчитывала на более продолжительную борьбу. Так же, как и Вильяр. Он предупреждал ее о смертельной опасности. Но она еще не столкнулась с такого рода опасностью, все шло у нее удивительно легко.
Однако борьба была еще не закончена.
Она приблизилась к лестнице, ведущей на чердак. Осталось тринадцать духов…
От былой красоты и величия Гростенсхольма ничего теперь не осталось. Все было ободранным и безобразным, разрушенным и оскверненным. Огромные дыры в полу, прогнившие доски, ломающиеся под ее ногами.
Кто-то насел на нее.
Да, так оно и было. Ее придавливало к полу так, что она едва дышала.
Она чувствовала прикосновение чего-то пористого, мерзкого. Она слышала, как по полу скребли чьи-то когти. «Это оно, — подумала Сага, — отвратительное ночное существо, пугающее спящих и вторгающееся в их сны. Существо женского рода, отвратительно-медлительное…»
Сага совершенно выбилась из сил. Студенистая масса закрывала ей рот, затрудняя дыхание, парализовывала движения.
Но она была один на один с этим чудовищем, если можно было так назвать придавливающую ее к полу бесформенную массу.
Задыхаясь, она собрала последние силы и выкрикнула — неясно и неразборчиво, словно кричала в подушку:
— Прочь отсюда, жирная, мерзкая падаль! Уходи прочь в свой гнусный мир кошмаров!
Послышался тяжелый вздох, словно из баллона выпустили воздух, затем последовала еще одна попытка раздавить Сагу. Затем хватка ослабла, и яростное проклятие висельника убедило ее в том, что эта вызывающая удушье тварь тоже убралась восвояси.
Осталось двенадцать.
Кто же из них остался во дворе? Существа из народных поверий. Они были привязаны к одному месту и не могли передвигаться с помощью духовной силы. Им нужна была помощь.
А много ли их осталось в доме? Она не могла пересчитать тех, что стояли под лестницей. Но их не должно было быть много.
Теперь они стали осторожнее. Теперь они не осмеливались подходить к ней слишком близко, теперь они просто ждали подходящего момента для общей, решающей атаки.
Но тут произошло нечто неожиданное. Какой-то женский голос прошептал рядом с ней торопливо и испуганно, чьи-то холодные руки вцепились в руку Саги.
— Спаси меня, — шептал голос. — Освободи меня от этого унизительного пребывания между жизнью и смертью!
Сага моментально поняла, в чем дело.
— Во имя Иисуса Христа, я помогу тебе! — сказала она. — Где ты похоронена?
— За кладбищенской оградой. Там, где хоронят осужденных, рядом с зарослями можжевельника.
Висельник подбежал к ним с сердитым криком, но Сага успела прошептать женщине:
— Немедленно отправляйся туда! Мы найдем тебя.
Она ощутила торопливое пожатие холодной, как лед, руки. И женщина исчезла.
«Осталось одиннадцать», — подумала Сага, не слушая проклятий повешенного.
Она направилась на чердак.
Какое-то существо преградило ей путь. Оно, явно хотело убить ее. Внезапно в в запястье ее руки, что держала мандрагору вцепились чьи-то челюсти.
Драгоценнейший талисман Людей Льда упал на лестницу и был отброшен в сторону. Сага моментально сориентировалась и решила сначала обезвредить чудовище. Но это нужно было делать очень быстро, пока мандрагора была у нее на виду.
И она тихо попросила: — Дай мне снова внутреннее зрение!
И, почувствовав рядом с собой отвратительное существо неописуемой наружности, прикоснувшись к чему-то скользкому и воняющему гнилой водой, она крикнула:
— Прочь! Прочь в то болото, откуда ты вышел! И чтобы тебя здесь больше не было!
Существо зашипело от ярости и из последних сил толкнуло ее со ступеней, после чего пропало.
Осталось десять…
Сага упала как раз возле мандрагоры и схватила ее как раз в тот момент, когда обутая в сапог нога хотела уже отшвырнуть ее в сторону.
— Вот! — спокойно произнесла она, вставая. — Вот мы с тобой и сошлись!
— Если ты думаешь выйти живой отсюда…
— Я знаю, что там, снаружи, есть еще девять духов, не так ли? Но всему свое время. Теперь твой черед.
Он только грубо расхохотался.
Она не могла приблизиться к нему, не зная, где он находится, и к тому же он был слишком силен. Но она чувствовала, что он питает к ней безграничную ненависть. Она почти свела на нет его армию, и этого он не мог простить ей. Никогда!
Но слова его удивили ее.
Стоя чуть поодаль, он сказал:
— Иди наверх, маленькая лицемерная распутница! Бери их сокровища! Мы можем поговорить потом! Сага отнеслась скептически к этим словам. Призрак хотел узнать, где же спрятаны эти сокровища?
Он проявлял нетерпение.
— Иди, черт тебя побери! — воскликнул он. — Я же разрешаю тебе это сделать, разве ты не видишь? Но не думай, что я сдаюсь!
Ей был не совсем понятен ход его мыслей. Поэтому она кивнула и поднялась наверх, то и дело оглядываясь по сторонам.
Он не преследовал ее, она это чувствовала.
Чердак был в плачевном состоянии. Огромный и пустынный, с провалившейся крышей и валяющимися на полу остатками разрушенной башни. Пол подозрительно трещал, когда Сага ступала по нему. На полу и на старинном хламе лежал толстый слой пыли. Прекраснейшей работы шкаф был настолько изъеден червями, что мог в любой момент превратиться в пыль.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});