– Ты хочешь узнать? – спросил мужчина, возвращаясь ко мне.
Я утвердительно кивнула, видя в руках моего Хозяина скопление пугающих ремешков, меха и железных колечек.
– Я бы поймал такого бесхозного котенка и запер бы у себя, – продолжал он, погладив меня по лицу одним из ремешков. – А потом бы долго-долго мучал, наслаждаясь сладким безумием моей зверушки.
Речь Декарта уже откровенно пугала меня, но мое тело откликалось на это ещё активнее.
Зажимы вновь ощутимо сжали мои вершинки, румянец проступил на щеках и шее, а губы постоянно просили, чтобы я проводила по ним языком.
Мужчина погладил меня по голове, затем провел пальцами по спине, пояснице и наконец встал позади меня.
– Собственно, я все это и собираюсь сделать, – сообщил он, растирая влагу по моим складочкам и между ягодицами.
Я застонала и выгнула спину он долгожданных прикосновений.
Тогда Декарт закрепил у меня на талии кожаный пояс с каким-то сложным и тяжёлым приспособлением. Он протянул пояс вниз, и уперся в мои складочки силиконовой имитацией мужского достоинства.
Я успела только вдохнуть, как Декарт ввел в меня этот предмет. Я была настолько мокрой, что приняла аксессуар в себя сразу без подготовки. Однако теперь я ощутила тянущие ощущения от глубокой наполненности.
Я замычала, стараясь не думать о том, что во мне сейчас не плоть Декарта. От этого было не совсем приятно, но я дала себе слово полностью принять наказание, каким бы они ни было.
Затем мужчина нанес большое количество геля мне на попку и упёрся ещё одним силиконовым концом, но уже между ягодиц.
Я испуганно пискнула, но Декарт уверенно ввел в меня ещё и этот предмет, к счастью, он был не таким большим, как хвостик с утра.
Мое дыхание сбилось, бедра задрожали, а колени едва держали меня.
Декарт закрепил заднюю часть ремня у меня на поясе и все тщательно зафиксировал. Это странное приспособление было похоже на кожаные трусики, состоящие из одних ремешков, да ещё и с двумя пикантными отростками и неизменным хвостиком.
Потеряв силу в руках и ногах, я жалобно посмотрела на Декарта.
– Можешь пока сесть, – снисходительно позволил он, и я села на колени, продолжая мелко дрожать от возбуждения.
Тем временем Декарт надел мне на голову ободок с ушками, и поднес мне последний аксессуар.
– Открой свой маленький ротик, – приказал он, демонстрируя мне черный шарик-кляп на ремешках.
Я испуганно мотнула головой. Почему-то этот предмет запугал меня окончательно. Как же я дам знать моему Хозяину, если что-то причинит мне боль?
Нет, только не это!
– Открой ротик! – требовательно повторил Декарт.
Я испуганно глядела в жёлтые глаза моего Хозяина и как заведённая мотала головой, не желая надевать этот аксессуар.
– Не бойся, – Декарт сел передо мной на корточки. – Никогда меня не бойся. Я скорее сделаю больно себе, чем тебе. Поэтому доверься мне и открой ротик!
Я внимательно посмотрела в любимые желтые глаза и все же сдалась. Я осторожно раскрыла губы, так до конца не решаясь выполнить приказ. Тогда Декарт мягко всунул мне в рот шарик и взглянул мне в глаза.
– Тебе больно?
Я мотнула головой.
– Ты можешь дышать и глотать?
Я сглотнула и тихонько кивнула.
– Ты мне веришь?
Я снова кивнула.
– Тогда прими свое наказание, – заключил он и застегнул ремешок кляпа на моем затылке.
Глава 62
Несколько секунд я все еще была во внутренней панике. Мне казалось, что я задохнусь, у меня сведет челюсть, или произойдет что-то совсем неловкое, например я не смогу контролировать слюноотделение и от этого буду выглядеть неприглядно.
Все внутри меня не принимало этот кляп, хоть убей. Пусть лучше я еще сутки проведу в возбужденном состоянии, пусть Декарт отшлепает меня или засунет в меня хоть весь арсенал, который у него имеется в шкафу, но именно этот аксессуар я не могла принять. Он внушал мне ужас, чувство полной беспомощности и самое страшное – чувство унижения.
Разве я не была все это время безмолвным котенком для своего Хозяина? Разве я хоть раз сказала что-то лишнее? Да я даже старалась сдерживать свои стоны, хотя Декарту они нравились. Но это!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Все возбуждение от игры разом покинуло меня. Я сжалась, стыдясь своего вида и положения.
– Иди вперед, – приказал Декарт, пристегнув поводок к моему ошейнику.
Он стоял сзади меня и не мог оценить моей реакции, но мне не хотелось разочаровывать его. В конце концов это ведь мое наказание. Наверное, оно и должно быть унизительным и неприятным.
Я послушно поплелась вперед, к какому-то большому квадратному предмету, накрытому нежно розовой тканью с кошачьими лапками. Я старалась не выдать походкой своего состояния, но все равно в моих движениях появилась скованность.
Когда я подошла к предмету вплотную, Декарт сдернул ткань и передо мной оказалась самая настоящая клетка в половину моего роста. Она была с широкими круглыми прутьями. Дно клетки было застелено мягким ворсистым покрывалом. Все углы клетки – сглажены треугольными подушечками, которые закрывали также и верхние углы.
Мое сердце окончательно упало вниз.
Декарт действительно будет держать меня в клетке, как животное?
Теперь у меня даже мыслей внутри не осталось. Наказание представлялось мне угнетающим и невыносимым.
– Иди, – холодно приказал Декарт, и я двинулась навстречу своей тюрьме, опустив плечи.
– Котенок, – внезапно Хозяин остановил меня. – Что с тобой?
Я мотнула головой, продолжая сжиматься всем телом.
– Ты что, малышка? – мужчина потянул меня обратно, а затем осторожно усадил на мягком ковре. – Тебе кажется, что я унизил тебя?
Я снова было мотнула головой, но остановилась. Как бы я ни любила своего Хозяина, но мне хотелось, чтобы он увидел мои страдания.
– Мой маленький котенок, – улыбнулся он и бережно поднял мое лицо. – Я не пытаюсь тебя унизить. Я хочу открыть для тебя новые приятные ощущения. Чтобы ты стала еще свободнее, раскованнее, увереннее. Ты выглядишь сейчас безумно горячо и красиво, – мужчина положил пальцы на мои губы, приоткрытые из-за кляпа. – Такая маленькая, хрупкая, беззащитная, беспомощная. Ты прекрасна. Я хочу тебя. Хочу тебя прямо сейчас. Но также мне хочется тебя помучить. Не чтобы сломать тебя, а чтобы именно ты получила полноценное удовольствие. Я хочу, чтобы тебе было очень хорошо. И я знаю, что делаю. Если тебе очень сильно хочется снять что-то – я сниму. Но ты ведь даже не дала себе шанса попробовать. Просто расслабься и доверься мне. Если тебе будет плохо, обещаю: я все прекращу. Ты же знаешь это.
Слова Хозяина согрели меня и придали сил. Действительно! Я ведь даже не попыталась подумать об этом. Декарт каждый раз говорит, что прекратит сессию в любую минуту, если мне будет плохо. Тем более, если он считает меня красивой, даже в таком виде, значит, я должна перестать думать о своем внешнем виде.
Я кивнула и застыла, с обожанием глядя в глаза моему Хозяину.
– Хочешь остаться со мной? И все прекратить? – спросил он.
Я отрицательно мотнула головой и тут же направилась в клетку. Теперь она не представлялась мне тюрьмой, а скорее экспериментом.
Когда я оказалась внутри, Декарт запер дверцу и вынес новое приказание:
– Просунь свои лапки вверх, через прутья.
Я повиновалась. Декарт тут же закрепил мои запястья кожаными наручниками таким образом, чтобы я могла опустить руки, запястьями в клетку, но при этом цепочка между наручниками не давала мне опустить их ниже.
– Схватись пальчиками за прутья и сядь поудобнее, – снова приказал он, и я послушалась.
Тогда Декарт с предвкушающей улыбкой сел напротив клетки и сообщил:
– А теперь, мой непослушный котенок, я хочу, чтобы ты не сдерживалась в своих эмоциях…
Глава 63
С особым наслаждением Декарт удобнее утроился в кресле напротив клетки и продемонстрировал мне свой телефон.