А сверху, с каменной стены, продолжали вести стрельбу пять сотен аркебузиров. Благо, что у каждого газырей в патронташе было по три десятка. Плюс нестроевые подносили запасные, уже снаряженные и подготовленные к бою…
Штурм захлебнулся минут через десять.
Наемники ордена оставили во рве и на валу около тысячи человек убитыми и ранеными. Что, по сути, в той ситуации означало одно и тоже.
Откатились.
И вернулись к планомерной осаде. Благо, что они еще не знали о том, что Иоанн разгромил Мехмеда на юге. А потому чувствовали себя сухо и комфортно. Да, крепость оказалась не по зубам им, ежели ее штурмовать. Но они перекрыли реку выше и ниже по течению. На правом берегу поставили заставу. И теперь, удерживая Нарву в полной блокаде, решили брали ее измором.…
Устин вытер рукавом лоб, который за это непродолжительное время покрылся обильной испариной. И усмехнулся. Нервно. Он в своей голове все еще оставался обычным крестьянином, который искал приключений на свою пятую точку. Вот. Нашел. И ему было не по себе этих приключений. Когда придет король — не ясно. Осада же вон какая. Не пройти не проехать. И сколько она продлится? Хватит ли припасов? Комендант говорит, что всего в достатке. Но то ведь могут быть просто слова? В общем, сыну Первуши на нервы это сидение давило нешуточно…
* * *
— Нам нужно их опередить! — воскликнул Максимилиан, обращаясь к отцу — Императору Священной Римской Империи.
— Ты бредишь!
— Отец! Это наш шанс!
— Шанс чего? Опростоволосится?
— Иоанн пытается развестись. И Папа скоро даст ему согласие. Если мы выдадим за него Кунигунду[5], то это позволит утвердить наш союз.
— Это невозможно!
— Но почему?! Иоанн ныне имеет все права на корону Восходной Империи[6]. Мы можем заключить с ним союз через брак и добиться признания нашей державы Закатной Империей. Это укрепит наше положение. И не позволит воспользоваться ситуацией ни Луи, ни Карлу. Их нужно упредить! Во что бы то ни стало упредить!
— А с какой стати ему брать в жены мою дочь?
— Приданное.
— Ты думаешь, что Иоанну нужны деньги? — усмехнулся Фридрих III. — По моим сведениям у него в казне лежит несколько миллионов флоринов. Просто на черный день. И он, поговаривают, взял еще богатые трофеи у османов.
— Приданное бывает разное.
— Земля?
— Отец. Дай мне полномочия, и я лично поеду с ним договариваться. Я с ним знаком. Успел пообщаться в плену. И уверен, что смогу с ним договориться.
— Что ты ему предложишь? — намного более холодным тоном спросил отец. — Ты ведь понимаешь, что просто так он твою сестру в жены не возьмет.
— Отец, надо с ним разговаривать и смотреть, к чему он склонен, — уклончиво ответил Максимилиан. — Ему без всякого сомнения нужны союзники. Крепкие и сильные союзники. И он совершенно точно не захочет влезать в войну во Франции или Лотарингии. Поэтому мы — очень неплохой вариант. К тому же Кунигунда примет православие.
— Никогда!
— Ты хочешь, чтобы полки Иоанна вступили в Лотарингию? А ведь если Карл с ним договориться, так и будет.
— С ним может договориться Луи. Это тоже решит наши проблемы.
— У Луи, увы, нет подходящих дочерей. Все замужем. Ничего достойного он ему предложить не сможет. У Карла самые сильные шансы. И нам нужно сделать все возможное, чтобы этому воспрепятствовать.
— Говорят, хотя это пока слухи, что будто бы пошли шепотки о разводе его дочери Жанны с герцогом Орлеанским. Они ведь до сих пор не консумировали брак и вообще — живут как кошка с собакой.
— Это все сказки. Луи этот союз очень нужен.
— У Казимира тоже есть дочь[7], — чуть пожевав губы, произнес Фридрих. — У нее тоже есть шансы стать новой королевой. И Казимир ради укрепления мира с Иоанном пойдет на многое. Это нас тоже устроит.
— Возможно, — чуть помедлив, кивнул Максимилиан. — Но не в той мере, в которой укрепит союз двух Римских Империй. Восходной и Закатной.
— Ты слишком оптимистично настроен.
— Мы не можем дать Иоанну много земли в приданое. Но нам есть, что ему предложить.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Это ты так думаешь.
— Отец! Дай мне шанс!
— Шанс опозориться? — удивленно переспросил Фридрих. — Ты ведь понимаешь, что отказ Иоанна ляжет позором на твою сестру и на нас с тобой.
— Позором? Отчего же?
— Какой-то варвав с восточной окраины Европы…
— Отец! — перебил его Максимилиан.
— Что?! — Недовольно и раздраженно спросил тот.
— Вообще-то Иоанн — король Руси, Император Восточной Римской Империи и представитель самого древнего и родовитого дома Европы. Даже Вельфы и Капетинги с ним не сравнятся. Отказ не навлечет на нас и тени позора.
— Вздор! Ты даже не представляешь, как все вокруг станут судачить. Будто бы этот… нами брезгует. Через что начнут кормить слухи, будто мы — выскочки, а наша Империя суть — самоуправство бесправное.
— Вот это я и хочу изменить! — воскликнул, аж привстав Максимилиан. — Если мне получиться договориться с Иоанном, то он признает наше положение. Что положит конец этим нелепым слухам.
— А если нет?
— Мы никогда не узнаем, если не попробуем.
— Если ты поедешь к нему и не преуспеешь, то мы потеряем лицо.
— А если я туда не поеду и со своей миссией справится Карл, то мы потеряем все. Тем более, что швейцарцы, как мне сообщили, на войну с ним больше не пойдут. ТАКИХ потерь не стоят платимые им деньги. Только представь, что будет, если Иоанн подпишет свадебный договор за своего сына с младшей дочерью Карла, а сам возьмет в жены Ядвигу? Они смогут атаковать нас с двух сторон! А там ведь еще и татары, союзные королю Руси подключатся. А это — ужас! Они разоряют провинции, оставляя после себя одни пепелища.
— Согласен, — кивнул Фридрих. — Но что ты ему предложишь? Во всяком случае пока ты говоришь слишком обтекаемо.
— Я предложу ему нашу поддержку в вопросах Ганзы и Папы, — чуть помедлив, произнес сын. — У Иоанна какие-то дела с Папой. Я слышал, что он отказался от унии и предложил свои условия воссоединения церквей. Если мы выступим плечом к плечу в этом вопросе, то сможем вынудить Папу принять то, что желает король Руси. Во всяком случае, в основном. А Ганза? Там даже воевать не потребуется. Достаточно прозрачно этим купчишкам намекнуть, что ты обеспечишь беспрепятственный проход войск Иоанна к их городам…
[1] Картаун — это 48 фунтов. Но, так как фунт колебался в довольно широком пределе, от 0,327 кг в Древнем Риме до 0,56 кг в Австрии, то и картаун был очень приблизительным мерилом.
[2] По данным раскопок в Тушинском лагере на рубеже XVI–XVII веков на Руси преимущественно литьем в воду делали пищальные пули. Во всяком случае все найденные образцы там получены именно так.
[3] Данные археологии на Тридцатилетнюю войну (1618–1648) дают факт применения глиняных пуль в качестве дешевых, аварийных вариантов. Причем не так уж и редко.
[4] Первая вагранка была построена в 1720 году французским ученым Рене-Антуаном Фершо де Реомюр.
[5] Кунигунда Австрийская (16 марта 1465 — 6 августа 1520). В 1478 году ей 13 лет. Мало, но в те годы 15 лет считался возрастом совершеннолетия.
[6] Восходной Империей называли, среди прочего, в те годы Восточную Римскую Империю или Византию.
[7] Речь идет о Ядвиге (1457–1502), которая в 1475 году не вышла замуж за Георга, сына и наследника Людвига IV Богатого герцога Ландсхут-Баварского. Причина проста — пустая казна. Казимиру просто нечего было дать в приданое, из-за чего сватовство провалилось.
Часть 3 — Клыки миролюбия
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Глава 1
1479 год, 1 апреля, Прага
Солидно одетый мужчина, мерно покачиваясь в седле, приближался к представительному особняку. Прекрасное весеннее утро. Задорно хлюпала грязь на каменной мостовой, нанесенная телегами и прохожими. Из-за нее цокота копыт почти не было слышно и казалось, что под ногами коня не городская улочка, а какая-то загородная тропинка.