Музыка положила конец ее затруднению. На сей раз оркестр заиграл старомодный медленный триерж. Герцог Феронтский взял Элистэ и за другую руку – сквозь перчатку она ощутила жар его тела. Свирепо взглянув на наглеца, она попробовала сопротивляться, но потом неохотно последовала за герцогом.
– Ну вот, так-то лучше, – одобрил он.
– Для кого лучше, ваше высочество? – Элистэ уже совладала с выражением лица, и теперь на нем читалось легкое презрение. – Ваша шутка меня совсем не забавляет.
– Я редко шучу.
– Тем хуже для вас. Впрочем, мне нет до этого никакого дела.
– Вам будет до этого дело, когда мы познакомимся поближе.
– Я не собираюсь знакомиться с вами поближе.
– Тем лучше. Большинство женщин стремятся стать единственными и незаменимыми, а для этого стараются залезть мужчине в душу. Когда же такая особа не встречает взаимности, то чувствует себя уязвленной. Очень приятно иметь дело с дамой, которая готова обойтись без этих скучных игр.
– Я не понимаю, что вы хотите этим сказать, ваше высочество.
– Вот как? А мне показалось, что вы отличаетесь сообразительностью. Хотя с таким личиком, как ваше, это не имеет никакого значения.
– Кажется, ваше высочество пытается за мной ухаживать? – с насмешкой спросила Элистэ.
– У меня нет времени на пустые галантности. Придется вам обойтись без них.
– Возможно, я услышу их от кого-нибудь другого.
– Не рассчитывайте на это.
– Не слишком ли вы в себе уверены, ваше высочество?
– У меня есть на то все основания. Посмотрим, как обстоят дела. Вас здесь никто не знает, у вас нет влиятельных родственников, вы приехали из какой-то глуши, а я – герцог Феронтский. Вы молоды, но наверняка честолюбивы, иначе не появились бы при дворе. Таковы исходные данные, а вывод самоочевиден. – Герцог слегка пожал плечами. – Это бесспорно.
– Бесспорно то, что ваш грубый цинизм еще отвратительнее, чем столь наглое предположение.
Бабушка наверняка содрогнулась бы от ужаса, услышав эти слова, но Элистэ уже позабыла об этикете.
Однако на герцога ее восклицание не произвело ни малейшего впечатления. Он лишь заметил:
– Я вижу, вас оскорбляет моя манера выражаться. Ничего, придется привыкнуть.
– Придется? Я правильно вас расслышала?
– Не знаю, эти придворные обезьяны так расшумелись. Знаете что? В конце галереи есть тихая комнатка, там нам никто не помешает. Идемте туда, и я вам все объясню. Ну же!
Элистэ изумленно воззрилась на герцога.
– Что ж, если хотите, сначала дотанцуем триерж, – милостиво разрешил он, сделав вид, что не понимает ее замешательства.
– Дотанцуете без меня!
Яростным движением Элистэ высвободилась из его рук и быстро зашагала прочь, не обращая внимания на взгляды любопытствующих. Если этот наглец посмеет задержать ее, она непременно наступит ему на ногу – и будь что будет. Однако герцог Феронтский не стал преследовать беглянку. Если бы она оглянулась, то увидела, что он смотрит ей вслед с повышенным интересом.
Очевидно, внимание, оказанное новоиспеченной фрейлине герцогом, означало, что испытание пройдено успешно, ибо теперь от кавалеров не было отбоя. Элистэ больше не томилась у стены в компании бабушки; череда танцев так закружила ее, что она уже не помнила, где осталась Цераленн. За вечер она сменила, пожалуй, не меньшее количество партнеров, чем сама королева. Каждый придворный кавалер – вне зависимости от возраста – во что бы то ни стало хотел разглядеть новую фрейлину Чести вблизи. Партнеров было так много, что Элистэ не смогла запомнить все лица и имена. Однако некоторые произвели на нее особое впечатление. Маркиз во Льё в'Ольяр – тот самый, с полным лицом и тучной фигурой – оказался скучным и вялым собеседником. Он все время говорил о своем поместье, о новом особняке, о каретах, лошадях, яхте и коллекции монет. Правда, выглядел он вполне безобидно. Поэтому, когда маркиз предложил покатать Элистэ по садам Авиллака в своем новом роскошном фаэтоне, она не стала сразу отказываться. Граф Рувель-Незуар во Лиллеван, чьи черные кудри, сияющие синие глаза и безупречный профиль составили ему славу первого красавца королевского двора, в отличие от толстяка был стремителен и блестящ. Он считался талантливым поэтом, написал множество трогательных сонетов, чувствительных пасторалей и томных мадригалов. Граф казался идеальным кандидатом для романтической истории, но у него был один существенный недостаток. Несмотря на знатное имя, во Лиллеван не имел ни бикена за душой. За его роскошные наряды платили кредиторы. Граф по уши залез в долги, и расплатиться с ними он мог бы разве что с помощью приданого.
Благородный Векин в'Иссеруа, третий сын герцога Лесиньского, был красноречив, энергичен и восторжен. Щуплый, маленького роста, но кипящий энергией, с крошечными черными глазками, неистово горящими на курносом широком лице, уродливость которого лишь подчеркивали украшенные драгоценными камнями зубы – последнее веяние моды. Это зрелище показалось Элистэ малопривлекательным, зато Векин оказался очаровательным собеседником: он легко перескакивал с предмета на предмет, но неизменно возвращался к своей излюбленной теме – Чарам. Векин в'Иссеруа был уверен, что унаследовал от своих предков магический дар. Трудно было судить, так ли это на самом деле – молодой человек слишком самозабвенно предавался придворной жизни и скачкам, и вряд ли у него имелась возможность изучить древнее искусство с тем же тщанием, с каким это делал всю жизнь дядюшка Кинц. Уловив скептический взгляд партнерши, кавалер пообещал, что продемонстрирует ей свое мастерство, причем сегодня же. Когда Вскину наконец удалось разжечь любопытство Элистэ, он вдруг раскланялся и исчез.
Возвышенный Стацци во Крев, стройный и элегантный кавалер, танцевал лучше всех прочих. Остроумный виконт во Ренаш, почти не уступавший по уму самому Дрефу сын-Цино, осыпал Элистэ ослепительными комплиментами. Кавалер во Фурно, прославленный забияка и дуэлянт, оказался заикой с нежным, девичьим лицом. Рыжеволосый, веснушчатый барон Пленьер в'Оренн буквально сыпал рискованными шутками, по-мальчишески радуясь ошеломлению своей партнерши.
Все кавалеры проявили к новой фрейлине максимальное внимание. Возможно, это объяснялось не столько достоинствами Элистэ, сколько духом соперничества, но девушка была не склонна анализировать причины своего успеха. Празднество постепенно растекалось по дворцу, от аудиенц-залы на балконы, в галереи, а также в Лебединый зал, где были накрыты столы. Элистэ неизменно окружала толпа ухажеров. Она пила шампанское с во Лиллеваном, лакомилась крылышками ортоланов с в'Оренном, беззастенчиво флиртовала с во Ренашем.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});