— Не очень патриотичные мысли, — заметила я невольно.
— И ошибочные, — фыркнул он в ответ, — это я понял весной. Когда произошло первое нападение. Отряд, совершавший обход был вырезан. Их нашли только через два дня. Солдаты лежали у большого камня, залитого их кровью. Ни лошадей, ни оружия при них не было. А на следующую ночь после этого орки напали на пограничную заставу. Тогда я понял, что значит «затишье перед бурей» всю осень и зиму они готовились, копили силу, оттачивали тактику боя, пока мы ослабляли бдительность. Убитых было много. До основания прогорела одна из смотровых башен, вторую лишь чудом не взяли штурмом. Но врага мы не пропустили, хоть и заплатили за это дорогую цену.
— Лорда Шаардана тогда ранили?
Сидевший на спинке скамьи черный ворон подозрительно косился на нас темными бусинками глаз, поворачиваю голову то в одну, то в другую сторону и вспорхнул в небо с недовольным карканьем, когда мы подошли ближе. Морэм, так же как и я провожал взглядом улетающую птицу. И ответил только когда та скрылась с глаз.
— Не поверишь, но в тот раз он отделался всего парой царапин, да сломанной ногой. Рану получил позже. Во время обхода, у северных равнин, где мы ожидали встретить орков меньше всего. Эти сволочи напали ночью на лагерь. К счастью для нас, смотровой успел подать сигнал тревоги, иначе вырезали бы спящих. Половину отряда тогда убили. Мы чудом отбились. Тогда‑то его какой‑то умелец и порезал. Хорошо так, качественно. Только дело до конца довести не сумел. На него я последнюю молнию и истратил. Чуть не выгорел, но сволочь ту зеленомордую прибил…
— Орки не зеленомордые, — встряла я, — у них цвет кожи пепельный с зеленоватым оттенком. Насыщенность оттенка зависит от пола и места проживания. И, вообще‑то, в некоторых случаях это смотрится очень даже красиво.
Выдержав ошалевший взгляд Морэма, пояснила:
— У меня в академии подруга была орчанка.
— Небось из западных, — хмыкнул стихийник, — у нас с ними проблем никогда не было.
Я только плечами пожала. Такие вопросы меня как‑то не интересовали:
— Так что там дальше случилось, после того, как ты орка поджарил?
— А что. Ранили меня. Стрела точно под лопатку вошла. Неглубоко. Я даже обрадовался, дурак, думал, легко отделался. Уже потом, когда видеться всякое начало и от лихорадки загибаться стал, дошло до меня, что обычными стрелами орки не пользуются. Они все наконечники в каком‑то яде вываривают. В итоге, как мы добрались до своих я не помнил, зато на всю жизнь запомнил как наш лекарь меня настройками на степных травах отпаивал, чтобы яд из крови вымыть.
Зябко поежившись, он передернул плечами с таким брезгливым выражением на лице, словно все еще чувствовал на языке незабываемый вкус тех настоек.
— Лорд Витарр! — нам на встречу, кутаясь в ярко — алый плащ, величественно плыла какая‑то леди, следом, отставая на добрых полдюжины шагов, спешило ее сопровождение. — какая удивительная встреча.
— Леди Миродш, безмерно рад вас видеть, — пропел Морэм в ответ и скривился в подобии улыбки.
Не замечая явной фальши, леди, которая, стало быть и есть та самая неразумная особа сбежавшая на свидание в полнолуние, и которую Шаардан искал полночи, чтобы потом прессовать мою неокрепшую психику своим озверевшим видом, мазнула по мне мимолетным взглядом и пренебрежительно бросила:
— Вас я не задерживаю. Можете идти.
Скрипнув зубами, я уже собиралась поделиться с совсем не милой и не вежливой барышней, пускай одной, но очень веской причиной, почему не могу их покинуть. В принципе, покинуть их я бы могла, но если Шаардан узнает, что я опять гуляла одна, то ведь и запереть может. А оно мне надо? Да и этот чудо — рассказчик еще не всю историю поведал. Но успела только выдавить едкое:
— К моему глубочайшему сожалению…
Перебил меня деятельный Морэм, самолично ухватив мою руку и пристроив на своем локте под удивленным и неодобрительным взглядом благородной особы:
— Простите леди, но нам уже пора возвращаться. Время, знаете ли, очень быстро летит. Хорошей вам прогулки.
— А… — запнувшись, эта немилая и не вежливая, возмущенно вопросила у спины поспешно покидающего место встречи Морэма, меня он тащил за собой, вынуждая почти бежать, — но она же прислуга!
Он запнулся и резко притормозил, обернулся ко мне, перехватил руку и крутанул, сопроводив это требовательным:
— Ну‑ка, покрутись.
Отступил на шаг, придирчиво разглядывая мой наряд. Задумчиво потер подбородок и очень удивленно осведомился у наблюдавшей за всем этим представлением девушки:
— Она правда на служанку похожа? — и не дожидаясь ответа снова сцапал мою ладонь, утягивая за собой, — пойдем‑ка к Вэларду. Это надо исправлять.
— Ч‑что?! — выдернуть руку из стального захвата не представлялось возможным и мне приходилось семенить следом, срываясь на бег, чтобы хоть как‑то подстроиться под широкий шаг стихийника.
Глянув на меня через плечо, он совсем неутешительно ответил:
— Да все.
— А история? — я чувствовала себя обманутой.
— Потом как‑нибудь, — отмахнувшись от моего возмущения, припечатал значительным, — нам же не нужно, чтобы подобный конфуз повторился?
Мне было все равно, я вообще не планировала больше встречаться с этой леди или какой‑то другой. У меня были совсем другие планы на жизнь, но какой смысл говорить об этом человеку, который все равно не услышит?
А дома меня ждало настоящее испытание. Шаардан не успел вернуться за те жалкие полчаса, что меня выгуливали в недостаточно безлюдном парке. И я была вынуждена терпеть странное поведение Морэма до самого вечера.
Каждый раз как я попадалась ему на глаза, он начинал внимательно меня рассматривать, вздыхать, теребить в пальцах ткань моего платья, вертеть и крутить меня как куклу, не обращая внимания на возмущения и протесты.
В итоге, не выдержав издевательств над собой и своей одеждой, я забилась в самый дальний угол библиотеки, спрятавшись за стеллажом и не планируя выбираться оттуда до тех пор пока не объявится мой увечный похититель. Слабая надежда, что в присутствии Шаардана Моэрм не станет меня щупать, грела душу, даря надежду. Удобно устроившись за небольшим столиком на ветхом стуле, я готова была ждать столько, сколько понадобиться.
Там и задремала над книгой, когда на стол, рядом с моей, опустилась чужая рука, а над головой раздалось недовольное:
— Иза…
Книгу захлопнула тут же, и подскочила со стула, хорошенько врезавшись макушкой в сиятельный подбородок, нависшего надо мной лорда. Осуждающе клацнули зубы, а пострадавший, чудом не оставшийся без языка, Шаардан, отпрянул, промычав что‑то непонятное, но явно неодобрительное.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});