быстрее, — ответил Бен. — От быстроты его ног зависит судьба султаната.
— Что за басни?
— Не басни, а чистая правда. Негр должен успеть принести барана во дворец до того, как мясо застынет. Лучше всего — кровоточащим.
— А если опоздает?
— Дурное предзнаменование для султана и для подданных. Но не волнуйтесь, негр прибудет вовремя, иначе его самого забьют камнями. Идемте, маркиз. Не будем ждать, когда султан вернется во дворец.
И действительно, араб уже делал им нетерпеливые знаки.
Протолкавшись сквозь толпу, маленький отряд свернул в боковую улочку, где стояли только верблюды и ослы. Не успели они пройти десяти шагов, как Рокко, шедший последним, обнаружил, что кое-кого не хватает.
— Хозяин, — сказал он, нагнав маркиза, — Эль-Мелах исчез.
— Странно, только что был здесь, — удивился де Сартен.
— И я его сейчас видел, — подтвердил Бен. — Куда же он подевался?
— Мы наверняка встретимся с ним у дворца, — сказал маркиз. — Эль-Мелах знает Тимбукту и не заблудится.
Ничего не подозревая, а потому не беспокоясь об отсутствии подлеца, они продолжили путь. Миновали заполненную туарегами площадь, прошли еще несколько улиц и оказались перед Касбой[25], где жил султан.
Дворец был выстроен в мавританском стиле: с многочисленными портиками, куполами, террасами и изящными резными башенками. По бокам располагались два одноэтажных строения с окнами на высоте двух метров. Лишь перед главным входом скучали двое кисуров-стражников. Остальные двери и ворота были просто заперты.
— Где держат полковника? — спросил де Сартен, на лице которого читалось сильное волнение.
Араб ткнул пальцем в строение, увенчанное минаретом, на котором сидел марабут: то ли молился, то ли любовался панорамой Тимбукту.
— Там.
— Дверь заперта.
— Зато окно открыто, — заметил Бен.
— Полезем в окно?
— Почему нет?
— А скажи-ка нам, любезный, полковник будет один?
— Конечно. Ведь его предупредили.
— Тогда идемте! — воскликнул маркиз, бросаясь вперед.
Площадь перед дворцом была пустынной. Некому было остановить маленький отряд. Перебежав ее, они приготовили револьверы и кинжалы, затем подобрались к приоткрытому окну. Маркиз уже хотел подпрыгнуть и забраться внутрь, но что-то его остановило. Обернувшись, он спросил:
— Эль-Мелах не объявился?
— Нет, — ответил Бен, бросив взгляд на площадь, затененную пальмами.
— Неужели остался в мечети? А, ладно. И без него справимся.
Рокко подсадил маркиза, тот ловко взобрался на подоконник и с револьвером в руке спрыгнул вниз.
Жалюзи были приспущены. Внутри царил полумрак, и после яркого солнца маркиз ничего не мог разглядеть. Когда глаза привыкли, он понял, что находится в комнате с красивым мозаичным полом и стенами, обитыми цветастой тканью. Повсюду стояли красные сафьяновые диваны, а посредине журчал фонтанчик. От воды веяло прохладой.
Вслед за маркизом внутрь забрались Бен и Рокко.
— Где полковник? — спросил юноша.
— Здесь, — ответил кто-то по-французски.
Занавеси в стене раздвинулись, и в дверях показался высокий человек в белом плаще. Чалма совершенно скрывала его лицо. Маркиз собирался было броситься ему навстречу и обнять, но тут снаружи донесся вопль Эль-Хагара:
— Предательство! Кисуры!
Грянул выстрел, за которым последовал крик боли. Человек, которого маркиз принял за полковника, сбросил плащ, выхватил ятаган и приказал:
— Сдавайтесь!
Оба европейца и еврей стояли, будто пригвожденные к месту, даже не помышляя о бегстве. Впрочем, бежать было поздно: снаружи доносился визг султанских кисуров.
Первым пришел в себя Рокко. Он в ярости кинулся на «полковника»:
— Получай, каналья!
Сардинец выстрелил. Обе пули попали в грудь противника, и тот упал. Рокко подтолкнул маркиза и Бена к маленькой дверке, обнаружившейся в углу:
— Туда!
Тут в комнату повалили улюлюкающие кисуры с ружьями и ятаганами. Беглецы поскорее захлопнули за собой дверь. Перед ними была лестница. Они бросились вверх, перепрыгивая сразу через три ступеньки. Узкий винтовой подъем привел на вершину правого минарета, который они видели, рассматривая здание с площади.
Минареты магометанских мечетей представляют собой высокие башни. В этой было около тридцати метров. Венчал ее круглый купол, под которым султанский муэдзин молился по утрам и вечерам.
Беглецам повезло. Будь лесенка внешней, а не внутренней, их бы застрелила стража, уже толпившаяся на площади. Добравшись до вершины, они обнаружили, что марабут до сих пор не спустился. Святой человек, увидев перед собой троих вооруженных револьверами и кинжалами мужчин, пал на колени и возопил:
— Смилуйтесь! Я всего лишь скромный слуга Аллаха! Не убивайте меня!
— Тысяча чертей! — воскликнул маркиз. — Только тебя нам не хватало.
— Вот именно, — сказал Бен. — Возьмем его в заложники.
— Что надо делать? — спросил Рокко.
— Свяжи его и положи в сторонке.
Сардинец сорвал с себя красный шерстяной кушак и крепко связал им несчастного марабута. Полумертвый от страха, он даже не пытался сопротивляться.
Маркиз с Беном осторожно приблизились к парапету. Внизу собралось не меньше пятидесяти кисуров с кремневыми ружьями, копьями, кинжалами и саблями. Стражники что-то угрожающе кричали. Под окном лежал человек с пробитой головой: тот самый араб, что привел их сюда, пообещав встречу с полковником Флаттерсом.
— Думаю, его убил Эль-Хагар, — предположил Бен.
— Не знаю. Впрочем, пока это не важно, — отозвался маркиз. — Подумаем лучше, как спасти собственные головы.
— Хозяин, — позвал Рокко, — они идут.
— Кисуры?
— Они самые, хозяин. Выломали дверь.
— А те, что на площади, взяли ружья на изготовку, — отметил Бен. — Нас увидели.
— Рокко, бери марабута в охапку и кричи, что сбросишь его вниз.
— Уже беру, хозяин!
Геркулес схватил святого, хнычущего так, что разжалобился бы и дикий зверь, и поднял его над парапетом на вытянутых руках.
— Один выстрел, и мы сбросим марабута! — крикнул маркиз.
— Поберегите головы! — добавил Рокко. — Если святоша шмякнется о землю, уверяю, сам Магомет его не спасет.
Глава XXVII
Гнусное предательство
Когда маркиз и его товарищи пошли вслед за арабом, Эль-Мелах, воспользовавшись суматохой, вызванной прибытием султанского кортежа, ловко затерялся в толпе.
Подлец был уверен, что никогда больше не встретит ни маркиза, ни страшного Рокко. Он поспешил прямиком на невольничий рынок, где его должны были ждать четверо туарегов, отряженных Амром ему в помощь. Прекрасно зная все улицы и переулки Тимбукту, Эль-Мелах в два счета добрался до места и шмыгнул под навесы, прикрывавшие площадь.
Амр-эль-Бекр все еще сидел за колонной. Щелястый навес плохо защищал от палящего солнца, однако главарь шайки, несмотря на жару, был в войлочном бурнусе. В нескольких шагах от него на земле растянулись четверо туарегов с длинными зазубренными копьями и тоже закутанные в плащи.
— Ну как? Отделался от кафиров? — спросил Амр.
— Да.
— И они не заметили?
— Нет. Во все глаза таращились на процессию.
— Во дворце их уже ждут.
— Можно ли доверять твоему посланцу? Маркиз, похоже, богат что твой султан. Вдруг он подкупит араба?
— Мюли-эль-Хасан —