Читать интересную книгу Атлантис. Фея Полярной Звезды - Кирилл Клеванский

Фари говорила, что для такого надо обладать недюжинным умом и безграничной фантазией. Оно и неудивительно, за тысячи лет люди и нелюди успели придумать чары на каждый случай жизни. Даже шнурки можно завязать сто и одним заклинанием. И это вовсе не фигура речи.

– Ну и хорош ты спать, – хмыкнул Винсент, всучив Артуру в руки зубную щетку и пасту.

– Ты не первый, кто так говорит, – проворчал юноша.

Конечно, он хотел спать. Заклинание лекаря все же закончилось, и вчерашний забег дал о себе знать. Кости ломило, а в мышцы словно кислоту впрыснули. Лазарю одновременно хотелось принять душ, поесть и заснуть на ближайшую вечность.

Лейтенант, засмеявшись, отвел новобранца к душевым. Понятное дело, у солдат не было разделения на мужскую и женскую уборные, но юноше повезло, что вставали повстанцы рано. В душевых никого уже не осталось, и у Артура получилось спокойно привести в порядок и себя, и свои мысли.

После ледяной воды тело отозвалось взрывом энергии, а туман в голове сменился кристальной ясностью. Лазарь никогда не любил нежиться в горячей ванне, предпочитая холодный душ и теплое махровое полотенце.

Выбравшись из кабины, Артур не обнаружил своей привычной одежды. Вместо нее на тумбочке лежала форма Армии новой революции. Плотные штаны, белая сорочка и черный кожаный камзол с серебристыми нашивками, молниями и пуговицами. Рядом стояли начищенные до блеска ботфорты с квадратными каблуками. На поверку материал оказался добротным, а фасончик юноше очень шел.

– Хорошо хоть шляпу оставили, – выдохнул Лазарь, надевая головной убор. – Фуражка мне бы точно не подошла.

Сверху раздалось одобрительное ворчание. Лазарев улыбнулся: может, это вовсе не проявленное участие, а решительные действия Роджа, отстоявшего любимое ложе. Уж что-что, а шляпу без ленты на тулье Роджер полюбил даже больше шоколадного печенья.

– А тебе идет, – оценил Винсент, когда юноша вышел из уборной.

– Села как влитая, – подметил Артур. – Всю ночь шили?

– Да нет, – отмахнулся оборотень, вновь хватая подручного за плечи. – У нас тут всякие служат… Был один твоей комплекции.

– Был? – переспросил Лазарь и тут же дал себе мысленного тумака.

Ну конечно «был». Все-таки Атлантис не выдуманная сказочником волшебная страна, а вполне себе суровый город. «Был» здесь вещь обыденная. Особенно когда речь заходит о членах АНР.

– Итак, руководство рассмотрело твою просьбу, – начал лить воду Винни, пока они шли по хитросплетению импровизированных коридоров. Перегородки сделали из обычного листового железа, прошитого уже ржавеющими болтами. Армия явно не купалась в деньгах. – И решило частично удовлетворить.

– Частично?

Свернув за угол коридора, Лазарь еле успел пригнуться, прежде чем над его головой прожужжало лезвие круглой пилы. Винсент же лениво поймал его двумя пальцами и метнул обратно поблагодарившим техникам, возящимся с подобием мотоцикла. Вот только зачем мотоциклу выдвижная пила?..

– Я, честно скажу, дал тебе самую лучшую характеристику, но полковник упертый, как… – Винсент огляделся и шепнул на ухо: – Как барантавр.

– Барантавр? – переспросил Артур.

– Ну это как кентавр, только наоборот и с бараном.

– Тело человека, а голова барана?

– Именно, – кивнул Винсент и надавил спутнику на спину.

От такого у Лазаря чуть позвоночник не сломался, и он вынужденно согнулся пополам. Как раз в этот момент над головой сверкнула синяя молния, и в стене напротив образовалась дырка размером с футбольный мяч. Оборотень продолжал идти с таким видом, будто ничего только что не произошло, а юноша, утерев пот со лба, поспешил за лживым лейтенантом.

Пусть Лазарев и не владел магией, но знал, почему существует столько разноцветных молний. Ведь сколько атакующих заклинаний, столь и защитных. И если упростить, то желтая молния не пробьет желтый щит, против него потребуется черная, а против черной – синий. И так до бесконечности. Поэтому магический бокс и являлся таким сложным спортом. Не только для тела, но и для мозгов.

– Не советую с ними спорить, – продолжил офицер. – Забодают в прямом и переносном смыслах. Вот он и решил отправить тебя в катакомбы.

Лазарев до последнего надеялся, что Винсент окажется хорошим чел… оборотнем. Увы, вера в чел… в оборотничество у Лазаря стремительно увядала. Совсем как замерзшая ромашка в первом снегу.

– Не очень мне нравится, как это звучит. Катакомбы. На Земле это слово обозначает что-то страшное и опасное для жизни.

– А так оно и есть, – пожал плечами Винни. Неужели совесть проснулась?! – Ведь это личная полоса препятствий Армии новой революции! Разработана нашими лучшими механиками и заклинателями! Не каждый сможет пройти даже первые сто метров!

С гулким звоном, отозвавшимся эхом в стенках черепной коробки, разбилась вера Артура во всех оборотней Атлантиса. Может, и неправильно судить по единственному представителю обо всем народе, но юноша ничего не мог с собой поделать.

– Но раз уж ты помог мне вчера, я помогу тебе сегодня. Полосу пройдем вместе!

– А разве тебе не запретят помогать мне в испытании?

Винсент споткнулся на ровном месте и что-то нервно прошептал.

– Конечно, запретят! – воскликнул он, так и не обернувшись. – Ты неверно понял. Меня, поскольку я за тебя поручился, отправят в качестве судьи. Ну, чтобы мог оценить твои умения. Но раз уж ты меня вчера так выручил, то я незаметно помогу. Согласен?

– Разумеется. – Хорошо, что лейтенант не видел пиратскую улыбку Артура. – Спасибо тебе, Винсент!

– Не вопрос, приятель! Чего не сделаешь ради друга!

«Друга»… Не в медведя тебе надо оборачиваться, а в лиса!» – подумал юноша.

Винни, не церемонясь, пинком ноги открыл двери, ведущие во второй зал ангара. Он был намного меньше, чем предыдущий, но из-за отсутствия какой-либо наполняющей части выглядел обширнее. Свободное пространство и стены, залепленные свинцом и смазанные странным блестящим раствором.

Лазарь втянул воздух и скривился, почуяв запах механического масла и, что странно, касторки.

– Добро пожаловать на полигон! – сверкнул глазами Винсент.

– Да-да, лейтенант. – Словно из ниоткуда перед посетителями появился замученный мужчина лет сорока. – Все мы знаем, как вам нравится полигон.

Винсент скорчил мину, будто его только что заставили съесть нечищенный лайм.

– А вы, молодой человек? Какое злоключение заставило вас надеть черно-серебряную форму?

Ученый (ну а кем он еще мог быть) высокого, но худощавого телосложения, несмотря ни на что, казался приятной личностью. Его не портили ни лысина, ни скудная седина вокруг нее, ни даже узкое лицо и обкусанные колпачки ручек в нагрудном кармане застиранного сероватого халата.

– Я хочу оправдать злую королеву!

Ученый поперхнулся:

– Серьезно?

Артур кивнул.

– Что ж, тогда позволь представиться – Артур Грей. Единственный из нашей доблестной армии, у кого работают мозги.

– Артур Лазарев. – Юноша пожал сухую, но крепкую руку.

– Тезки, значит. – Мистер Грей улыбался одними лишь уголками губ. – Твой ответ меня заинтересовал. Обычно приходится слушать более… слюнявую чушь. Медведь вон и вовсе сестренку свою найти хочет.

Оборотень зарычал, глаза его начали стремительно краснеть, но лейтенант не сдвинулся с места.

– Эй, верзила! – Ученый лениво взмахнул рукой, и под ним материализовался стул. – Ты хоть понимаешь, что ее уже, может, и нет вовсе?

– Замо-р-р-чи!

Лицо Винсента покрывала бурая шесть, а зубы превратились в длинные клыки. Странно, что он вообще себя сдерживал. Вчера у полковника все было совсем иначе. Неужели он боится худощавого ученого?

– Боится, – неожиданно кивнул мистер Грей. – И правильно делает, что боится. Не люблю я оборотней. Рыпнется – испепелю.

– Я подожду тебя снаружи.

Сплюнув, Винсент пулей вылетел с полигона.

Лазарев посмотрел лейтенанту вслед и повернулся к магу. Тот развалился на стуле, крутя в руках обгрызенную со всех сторон ручку. Больше он не казался юноше милым приятным человеком.

– Зря вы с ним так.

– Может, и зря, – пожал плечами ученый. – А может, и нет… Никогда он мне не нравился… Впрочем, сейчас не об этом. Значит, идешь в катакомбы?

– Иду.

– Это опасно вообще-то.

– Знаю.

– Уверен, что знаешь? – Мистер Грей поднялся, и стул исчез, растворившись в клубах коричневого дыма. – Уверяю тебя, мальчик, все, что ты знаешь о катакомбах, – ложь.

– То же самое мне говорят обо всем Бесконечном острове, – парировал Артур.

Ученый отошел к незаметной неровности на, казалось бы, идеально гладком полу. Щелкнул пальцами, и неровность со скрипучим металлическим жужжанием начала подниматься, пока не превратилась в длинную приборную панель.