— Ну, так что там с Георгием? Долго придется ему сидеть? — спросила бабушка Нина инспектора.
— Трудно сказать. Дело еще расследуется, княгиня: следствие должно вызвать и допросить более десятка беженцев, с которыми он имел дело. Но зато могу вам совершенно определенно сказать, что в смерти княгини Кето Махарадзе Георгий Бараташвили не подозревается. У него на этот счет есть достоверное и даже проверенное алиби.
— Ну и слава богу! А за беженцев пусть посидит, мерзавец!
— Возможно, он отделается штрафом, княгиня. Но это будет очень крупный штраф!
— Вы с ним увидитесь?
— Несомненно.
— Ну так передайте этому идиоту, что штраф я за него заплачу!
Пока инспектор беседовал с княгиней, Апраксина показала сидевшей рядом Эльжбете фотографии Хорста Шмидта.
— Не этого ли человека вы видели с девушкой в «Парадизе», когда были там с Мишей и княгиней Кето, Эльжбета?
— Я не уверена, что видела именно этого человека, — сказала девушка, внимательно разглядывая фотографии. — Но я и не могу сказать с уверенностью, что это не он. Уж очень заурядное у него лицо.
— Жаль, что вы не можете сказать определенно, — вздохнула княгиня. — Ну нет так нет! — И она положила фотографию на стоявший неподалеку от нее маленький столик — чтобы она была под рукой.
В это время завязался интересный разговор о грядущих переменах в доме Махарадзе. Княгиня Нина рассказала, что у нее есть план попутешествовать этим летом по Германии вместе с Айно и Анной. Для этого она возьмет напрокат хороший большой автомобиль, а может быть, даже и купит его. Они только ждут, когда Айно получит документы на жительство и права: до сих пор он обходился без них, поскольку в округе все полицейские знали княгиню Кето Махарадзе и ее автомобиль. Апраксина поняла, что возвращение бабушки Нины к полноценной жизни идет на самой высокой скорости.
Вечер закончился так же мило: Эльжбета спела под гитару русский романс «Очи черные», обращаясь главным образом к блистающим черным глазам бабушки Нины, потом гости попрощались с хозяйками и на своих машинах отправились в Мюнхен.
— Вы довольны сегодняшним днем, графиня? — спросил Миллер. — Больше вы не будете заниматься самобичеванием?
— Да, в общем, довольна. А вы, инспектор?
— Я тоже. Вот только с этим Хорстом Шмидтом все еще неясно. Но это уже дело техники: завтра оформлю данные для поиска по Германии.
— И в Соединенных Штатах надо его поискать.
— А вот это не получится: у нас недостаточно данных, чтобы задействовать Интерпол.
— Жаль. Я люблю работать с Интерполом, там служат замечательные ребята.
— Ну, они не все сплошь такие уж замечательные детективы, — ревниво возразил инспектор. — Нашей полиции тоже удается раскрыть порой парочку-другую международных преступников. Просто вам нравится американский размах, у вас ведь широкая русская душа.
— А какой же ей еще быть? — пожала плечами Апраксина.
Глава 17
Бывший издатель Хорст Шмидт ни в какие Штаты не вылетал и никуда не пропадал. Инспектор Миллер выяснил это за какие-нибудь полчаса, как только явился утром на службу. Не был он также женат ни на какой русской: его жену звали Ева Шмидт, урожденная Саутер, и работала она медицинской сестрой. Издательство свое он закрыл и выставил на продажу, свою двухкомнатную квартиру в Мюнхене сдал жильцам, а сам отправился жить на покое в собственном доме в городке Варнгау. Инспектор подошел к большой карте Баварии на стене кабинета и увидел, что городок Варнгау находится примерно где-то на середине между Блаукирхеном и Тегернзее. Найти его телефон было делом трех минут, и вот уже густой баритон ответил ему:
— Хорст Шмидт у аппарата!
Инспектор представился и предложил господину Шмидту выбрать удобное время для посещения Мюнхенской криминальной полиции.
— У нас возникло несколько вопросов, связанных с одним трагическим происшествием, случившимся в городе Блаукирхене, и, возможно, вы могли бы оказать полиции помощь в расследовании этого дела.
— Я готов ответить на любые вопросы полиции. Можете назначить мне любое время: я на пенсии и могу прибыть, когда вам будет угодно.
— Благодарю вас, господин Шмидт! В таком случае приезжайте сегодня и желательно до обеда.
— Незамедлительно выезжаю! — ответил законопослушный господин Шмидт и повесил трубку.
Миллер тотчас перезвонил Апраксиной.
— Хорст Шмидт говорил со мной без малейшей тревоги в голосе, как и подобает уверенному в себе и хорошему гражданину при разговоре с полицией.
— Ну-ну, — ответила Апраксина. — В таком случае я выезжаю тоже.
Через полчаса она уже входила в кабинет Миллера.
— Так вы говорите, этот Шмидт не выказал ни малейшего волнения? Интересно… Но я рада, что мы его наконец увидим.
— Нашли чему радоваться, — проворчал инспектор.
— Я просто предвкушаю встречу с издателем-кровопийцей, который так нещадно эксплуатировал нашу Птичку и несчастную Наталью Беляеву. Вы представляете, он даже норму для Марго Перес установил — не меньше десяти страниц в день! Он выпускал в год по пять ее книг! А теперь вдруг закрыл свое издательство и даже не счел нужным предупредить ее! Очень мне любопытно взглянуть на этого типа.
«Этот тип» явился минут через двадцать после Апраксиной и оказался именно таким, как его описал Георгий Бараташвили: высокий представительный, даже скорее полный старик, явно бывший блондин с ничем не примечательным заурядным лицом, в прекрасно сшитом сером костюме с подобающим серьезному визиту скромным черным галстуком.
— Чем я могу быть вам полезен, господин инспектор? — спросил он, удобно и основательно усаживаясь в предложенное кресло.
Инспектор разложил перед ним пачку фотографий молодых женщин:
— Посмотрите, господин Шмидт, не попадется ли вам среди этих фотографий знакомое лицо?
Хорст Шмидт спокойно взял фотографии и стал неспешно перебирать их одну за другой. Остановился, пригляделся и уверенно сказал:
— Вот эту девушку я знаю очень хорошо. Это Наталья Беляева, она работала в моем издательстве.
— Работала в прошлом?
— Да, она уволена. Издательство мое закрыто, все сотрудники распущены, а дело я продаю.
— Когда вы уволили Наталью Беляеву?
— Месяц назад.
— Она долго работала у вас?
— Не могу вам сказать точно, но это можно будет выяснить.
— Разве не вы ее принимали на работу?
— Нет. Издательство «Анкер» досталось мне в наследство от моего погибшего в автокатастрофе сына вместе со всеми сотрудниками и авторами. Я хотел сохранить дело в память о сыне, но, увы, это оказалось мне не по силам. Возраст знаете ли…
— Вы знаете, что Наталья Беляева иностранка, русская?
— Да, она мне говорила об этом.
— У нее было разрешение на работу?
— Надо полагать, было, раз она работала официально. Но, по правде сказать, я не проверял сотрудников, перешедших ко мне от сына.
— Она была замужем?
— Это мне неизвестно. Но жила она в квартире одна.
— Почему вы так уверены в этом?
— Да потому, что иного я бы не потерпел. — Миллер и Апраксина ошеломленно уставились на Шмидта. Он пояснил: — Ведь это я сдавал ей квартиру. Сам я живу с женой в Варнгау, а четырехкомнатная квартира в Мюнхене досталась мне от сына вместе с Натальей: она занимала в ней одну маленькую комнату и вела хозяйство сына. Квартира была нужна и мне, пока было живо издательство: по делам мне приходилось иногда оставаться в Мюнхене на два-три дня, а порой нужно было принять авторов в непринужденной домашней обстановке — и я оставил все так, как было заведено у сына.
— Наталья платила вам за комнату?
— Нет, конечно. Она же следила за квартирой.
— Когда она покинула вашу квартиру?
— Месяц назад. Тогда же, когда прекратила работу у меня.
— А куда она переехала из вашей квартиры?
— Я не интересовался.
— Она работала у вас наборщицей?
— Да, она делала компьютерный набор.
— И сколько вы ей платили?
— Пять марок с листа.
— Она хорошо работала?
— Плохо. Даже очень плохо. Набирала медленно и делала массу опечаток. Мне неоднократно приходилось слышать нарекания моих авторов на то, что корректуры из-под ее рук выходили в безобразном состоянии.
— От Марго Перес тоже? — спросила Апраксина.
— О, вы знаете книги нашего ведущего автора? — Хорст Шмидт расцвел. — Это так приятно узнать — в полиции читают Марго Перес, лучшего автора издательства «Анкер»!
— Жаль, что ей теперь придется искать другое издательство! — заметила Апраксина.
— Да ну что вы! — благодушно возразил Шмидт. — Уже несколько человек выразили заинтересованность в приобретении моего издательства, и все как один интересовались, можно ли будет перезаключить контракт с писательницей Марго Перес. Если уж говорить честно, то на ее-то книгах и держалось все дело.