Рэйчел сидела напротив Тода Эллиса, улыбаясь и болтая, вынуждая себя вкушать дары моря, как будто она наслаждалась ими, но каждый раз, когда он улыбался словно человек с рекламы зубной пасты, внутри у неё всё холодело. Она знала, что скрывала эта улыбка. Она знала, что он пытался убить Кэлла; он лгун, убийца и предатель. Ей потребуется вся её сдержанность, чтобы изображать, будто она приятно проводит время, но ничто не помешало её мыслям возвращаться к Кэллу.
Тогда днём она хотела лишь продолжить лежать в его объятьях, её тело стало мягким и запульсировало от его грубой силы, быстро, желая удовлетворить свою одержимость. Она уже забыла, на что это было похоже… или вообще, возможно, никогда не знала, что это. Быть замужем за Б.Б. означало тепло, радость и любовь. Быть женщиной Сэйбина означало сгорать заживо при каждом его прикосновении, становясь мягкой, горячей и влажной при самом легком касании. Он не был беззаботным и веселым. Он был безжалостным, сильным мужчиной, от него исходила аура индивидуальности. Он не был шутником; она никогда не слышала, чтобы он смеялся, и не видела, чтобы его редкие улыбки достигали глаз. Но он обрушился на нее с таким отчаянием, с такой потребностью, что все в ней немедленно откликнулось, желая его.
Нет, Кэлл не был подходящим мужчиной, который был бы рядом, или легким мужчиной, которого можно любить, но не в её характере зря ругать судьбу. Она любила его и принимала таким, какой он есть. Она взглянула на Тода Эллиса, и её глаза слегка сузились. Кэлл был львом, окруженным шакалами, и этот человек был одним из них.
Она положила вилку и одарила его ослепительной улыбкой:
— Как вы думаете, как долго вы здесь пробудете? Или вы получили здесь постоянное назначение?
— Нет, я много езжу по стране, — произнёс он, отвечая на её прямой вопрос и вновь демонстрируя свою улыбку. — Я никогда не знаю, куда я буду повторно назначен.
— А ваше задание имеет специальное назначение?
— Это больше похоже на охоту на дикого гуся. Мы потратили впустую наше время. Однако если бы мы не обыскали пляж, я никогда не повстречал вас.
Он вёл разговор в таком тоне с тех пор как забрал её, и Рэйчел решительно была сыта по горло этими фразами. Он, очевидно, думал, что он современный Дон Жуан, и, скорее всего, много женщин находило его привлекательным и очаровательным, но они-то не знали того, что Рэйчел знала о нем.
— О, я уверена, что вы не придаёте значения случайным совпадениям, — сказала она в пренебрежительной манере.
Он перегнулся через стол и взял её руку в свою.
— Возможно, я не считаю это случайным совпадением.
Рэйчел улыбнулась и отняла руку, чтобы взять бокал.
— Я не понимаю, как вы могли счесть это чем-нибудь ещё, полагая, что вас в любое время могут повторно перевести. Даже если и не вы, то я сама уеду скоро на отдых и, вероятно, не вернусь до конца лета.
Он не любил подобных ответов; они оставляли маленькие вмятины на его эго, на которое она не желала обращать внимание, пока он был с ней.
— Куда вы отправляетесь?
— На острова Флорида Кис. Я собираюсь остановиться у друга и провести в округе некоторые исследования. Я планировала быть там до начала вечерних лекций в Гейнесвиле, которые буду вести в середине второго семестра.
Кто-нибудь другой на его месте стал бы расспрашивать её о курсе, который она преподавала; Эллис же нахмурился и сказал:
— Ваш друг — это мужчина или женщина?
Только на мгновение она обдумывала привлекательную идею пуститься в дебри длинного рассказа, уходя от заданного вопроса, но это не было частью её плана. Не стоило противодействовать ему, пока. Она всё еще, насколько это было возможно, хотела выудить некоторую информацию из него. Поэтому вместо лишних слов она послала ему прохладный взгляд, который сказал ему, что он зашёл слишком далеко, и спокойно произнесла:
— Женщина, старая подруга из колледжа.
Он не был глупым. Высокомерным и тщеславным, да, но не глупым. Он состроил в ответ гримасу, которая была рассчитана на то, чтобы очаровать её, но она лишь оставила холод у неё внутри.
— Простите. Я перешёл дозволенную черту, ведь так? Только вот с момента нашей первой встречи вы очаровали меня, и я хочу узнать вас лучше.
— Мне кажется, в этом нет смысла, — ответила Рэйчел. — Вы, так или иначе, скоро уедете, даже если я не планировала бы свой отъезд.
Он смотрел на неё, как будто хотел опровергнуть сказанное, но вновь двинулся окружным путём.
— Мы можем встречаться в течение нескольких недель. — произнёс он, насупившись.
— Сводите вместе потерянные концы?
— Да, вы же знаете, как это. Бумажная работа.
— Этим занимаетесь только вы и агент Лоуэлл?
Он колебался: привычка слишком глубоко засела в нем для того, чтобы он смог начать говорить о каких-либо подробностях своей работы. Рэйчел затаила дыхание, спрашивая себя, побудит ли его вопрос рассказать о себе, или это было слишком личным для него. В конце концов, это, безусловно, лестно, когда кто-то спрашивает о вашей работе. Это был способ выудить нужную информацию, получая ответы на простые вопросы, которые означали бы всего-навсего невинный интерес. А она была заинтересована, но не в Эллисе.
— Мы активно занимаемся заданием, нас всего девять человек, — наконец произнёс он, — Все мы были специально отобраны конкретно для этого дела.
Поскольку они были беспринципны, она, теша его эго наивно взглянула в ответ.
— Должно быть, это на самом деле важное дело, раз столько людей над ним трудятся.
— Я сказал вам, что мы активно изучаем вопрос, но я также могу привлечь не менее двадцати коллег к делу.
Она напустила на себя впечатлённый вид.
— Вы думаете, что зашли в тупик?
— Мы ничего так и не обнаружили, но наш босс недоволен. Вы ведь знаете, как это бывает. Люди в костюмах за столом думают, что они знают больше, чем солдаты в окопах.
Она посочувствовала ему и рассказала пару историй, чтобы её расспросы не выглядели слишком навязчивыми. Если бы она слишком настойчиво и слишком часто задавала вопросы, это могло бы пробудить подозрения. Беседуя с ним, она ощущала брезгливость и пыталась держаться подальше, насколько это было возможным. Мысль, что он может её поцеловать и, возможно, попробует уговорить лечь с ним в постель, удушающей волной накатила на неё. Ни на секунду она не допускала мысли, что его рот может прижаться к её губам. Даже если бы он не был той змеёй, которой являлся, она бы всё равно не поцеловала его. Она была женщиной Кэлла Сэйбина, и это не подлежало пересмотру. Это просто был факт.
Она заставила себя непринуждённо болтать ещё час, улыбаясь там, где следовало, и борясь с желанием заткнуть ему рот. Он рассказал ей больше, чем она могла надеяться. Только мысль о том, что Кэллу может пригодиться любая информация, которую она смогла вытянуть из Элисса, заставляла её терпеть. Когда со стола убрали тарелки и принесли им кофе, она вновь аккуратно прощупала почву.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});