ее завершения. И понимаем сколько времени необходимо для проведения той или иной операции в рамках технологического процесса. Исходя из этого — делаем расценку нормочаса. Там же прописываем необходимый инструмент, чтобы с номером ячейки, где оный в инструментальной кладовой лежит.
— Вот вы говорите, что бронепоезд собирается три дня. А сколько занимает изготовление других деталей? Узловая сборка? Цена материала и инструмента? За сколько в конце концов вы этот поезд получаете по себестоимости в рублях? Считайте, сопоставляйте, формулы выводите, господа, — всплеснул руками Протопопов. — Не мне Вас, Александр Сергеевич, учить математическому расчету! С Вашей то светлой головой!
— Посчитаем стало быть, Александр Дмитриевич, обязательно...
— Через неделю зашлю проверку и если ситуация не изменится, у каждого из вас господа, будут крупные неприятности.
Глава 17
«Вот и осталось в жизни — смотреть, как проносятся поезда», Фридрих Дюрренмат, книга «Визит старой дамы».
Год 1917, январь 30-31, Петроград, Российская империя.
События разворачивались дальше.
На заводе Протопопов провёл весь оставшийся день до позднего вечера. Ну ка, попробуй за раз обойти огромные промышленные площади Путиловского завода. А ещё заодно погрузиться в производственные процессы, разобраться в проблематике, а потом сделать выводы, желательно прямо на ходу и столь же оперативно внедрить коррекционные решения.
Через несколько часов после начала обхода министром внутренних дел, на завод приехала делегация от военного министерства во главе с самим министром Беляевым. Военному ведомству которого, кстати, подчинялся Путиловский завод с недавних пор.
Беляев волновался и подойдя к Александру Дмитриевичу, первым делом спросил у него:
— Что же вы не сказали о своей инспекции, Александр Дмитриевич, милостивый государь?! — отчаянно всплеснул руками Беляев. — Составил бы вам компанию непременно. Общее ведь с вами дело делаем!
Протопопов в ответ улыбнулся, но руку военному министру пожал крепко. Александр Дмитриевич был приятно удивлён такому вниманию и рвению, которого раньше у военного министра особо не наблюдалось. А теперь вот раз — и появилось. Причём тогда, когда оно больше всего нужно было.
Далее ходили по цехам уже вместе.
Понятно, что неожиданный визит столь высокопоставленных лиц внушал особый трепет и даже некоторые ужас у местного начальства. Этих трясло, они заикались, краснели, жались. Не понимали сразу цель визита. Тут в обычное время посещение предприятия — стресс, а что говорить о времени военном и о визите незапланированном. Никто марафет не успел провести и совершить отвлекающие манёвры, которые бы увели внимание высокой комиссии от имеющихся проблем. Ну и слухи о том, что с некоторых пор правительство не выбирает особо средства для расправы «с неугодными» только наводили на местное начальство дополнительной жути. Бардак то на предприятии царил полный. И они боялись, что им придётся за него отвечать, и не только, скажем так, дисциплинарными средствами.
Вместе с Беляевым, Протопопов ходил по цехам, корпусам и общался с рабочими, мастерами, начальниками.
— Ну рассказывайте, — каждый раз начинал он свой разговор, сходу пытаясь вытянуть у своих собеседников ключевые проблемы и выявит препятствия на пути их решения.
Ну и люди чаще всего охотно рассказывали кто что, обычно с перепугу вываливая все имеющиеся на предприятия трудности и заботы. Протопопов слушал внимательно, уточнял каждый раз как люди на разных должностях видят решение той или иной проблемы и как правительство может этому способствовать не только в перспективе, но и в настоящем моменте.
Беляев со своими людьми фиксировал каждый шорох. Решать проблемы следовало незамедлительно.
Рассказывали же о нехватке инструмента, дефиците материалов, о срывах планирования, о безразличии некоторых должностных лиц, халатности и прочее, прочее, прочее.
Пообщался Александр Дмитриевич с динамовцами, которые крепко держали контроль на Путиловском заводе и больше не позволили проникнуть в среду рабочих революционной заразе. Хотя такие попытки, по словам собеседников, не прекращались.
— Как у нас обстоят дела? — спрашивал он своих ребят.
— Работаем, Александр Дмитриевич, — отвечали министру в голос. — Вылавливаем гадюк и давим сразу.
Сейчас можно было с полной уверенностью сказать, что революционный геморрой на предприятие вылечен и пока здесь пребывают динамовцы, он не вылезет снова. Тем лучше — реально наладить производственные процессы, чтобы они работали отлажено, как часовой механизм, задача непростая. Однако делать это надобно и возможно только в правильной обстановке, когда у рабочих не фонят в голове революционные мотивы.
Ну а раз правильная политическая обстановка настала, Александр Дмитриевич занимался ещё и тем, что подсказывал наиболее толковым мастерам в присутствии их начальства, некоторые инструменты из производства образца 2010-х годов, о которых министр был более менее в курсе. Например, поведал он о таком прекрасном инструменте, как маршрутная карта технологии.
Поведал, собрав в кратчайший срок старших мастеров и из начальников из разных цехов.
Проблема, которую Протопопов выявил, заключалась в следующем. Если сами технологии у рабочих таки присутствовали, а в них довольно подробно расписывался производственный процесс, то вот организация хромала. Зачастую деталь могла потеряться, где-то застоять. Или же приходилось разбираться на какой конкретно производственной стадии находится технология, для чего рабочий или мастер возвращались к чертежу, производили метрики, а это все — складывалось в потерянное время. И если при окладной системе это было позволительно (но не в коем случае не с точки зрения выполнения плана, потому что рабочие, к примеру часто «забивали» на сложные процессы и откладывали их на потом), то при сделке, которую предлагал Протопопов потеря времени значила бы потерю заработка рабочими. А вот это уже непозволительно ни в коей мере.
— Смотрите, господа, — говорил Александр Дмитриевич, собрав вокруг себя мастеров и начальников. — Что мы теперь делаем и что будем на производстве внедрять.
И Протопопов указывал на надобность вписывать в каждый этап производственного процесса примерно следующее:
— тип манипуляции
— порядок необходимых действий
— необходимый инструмент
— местоположение необходимого инструмента в кладовой
— режимы работы станка: обороты, подача
— Вот это, — Протопопов взял чистый лист бумаги и положил его поверх технологии, взяв в руки карандаш. — Маршрутная карта нашей технологии. Одного взгляда на неё должно быть достаточно, чтобы понять — какой металл используется, на какой стадии находится процесс, какой разряд рабочего нам необходим для выполнения манипуляции, время и расценка. Все понятно?
Говоря это, министр внутренних дел чертил на листке бумаги