15 (2) июня состояла из пяти авиаотрядов, из которых один — истребительный. Около 20 (7) июня прибыли еще один истребительный отряд и два воздухоотряда.
К моменту отступления на царицынские позиции в распоряжении командования 10-й армии из тринадцати бронепоездов осталось семь.
Помимо вышеназванных сил в распоряжении командующего 10-й армии находилось 4 запасных батальона, из которых один — 37-й, в составе 600 штыков и 12 пулеметов, первоначально был направлен на так называемый Повстанческий фронт, где против восставших казаков оперировала 9-я армия, а затем был переброшен на правый фланг 10-й армии.
В распоряжении армии находились также части специального назначения — 4 радиостанции, рабочая инженерная дружина, телеграфно-телефонный дивизион, железнодорожная рота.
К 15 июня 10-я армия насчитывала в своих рядах 16 500 штыков, 6500 сабель, 134 орудия, 626 пулеметов, не считая бронечастей, в составе которых находилось 14 орудий, 65 пулеметов.
Обращают на себя внимание тяжелые потери, понесенные красной пехотой в ходе боев на Маныче и при последующем ее отступлении к Царицыну. Лучшие кадры 10-й армии, успешно дравшиеся против донцов П. Н. Краснова в 1918 г. и зимой 1919-го, были уничтожены под Великокняжеской. Плохо же обученное пополнение, влившееся в стрелковые дивизии уже у стен «Красного Вердена», не могло их заменить.
Несколько лучше обстояли у красных дела с кавалерией, хотя ранение Б. М. Думенко отрицательно сказалось на боевом духе бойцов. В то же время следует отметить, что С. М. Буденный, командуя конной дивизией, в период отхода 10-й армии от Маныча действовал решительно и грамотно.
Против правого фланга 10-й армии на фронте Качалинская — Кременская оперировал конный корпус К. К. Мамонтова в составе Атаманской кавалерийской дивизии, 4-й кавалерийской дивизии генерала Г. В. Татаркина и 13-й кавалерийской дивизии. Общая численность корпуса составляла около 5000 сабель. Совместно с донской конницей К. К. Мамонтова действовали 1-я дивизия генерала А. М. Сутулова — 1000 сабель, 1000 штыков, отряд полковника Алимова — 800 сабель и около 1000 штыков.
На фронте Качалинская — Карповка наступал 1-й Кубанский корпус генерал-лейтенанта В. Л. Покровского в составе 1-й Кубанской, 2-й Терской казачьих дивизий, пешего легиона. По данным штаба 10-й армии, корпус располагал 2000 сабель и 1000 штыков. По мнению Л. Л. Клюева, численность корпуса была в два раза больше.
Между Донской и Владикавказской железными дорогами сражался конный корпус генерал-лейтенанта П. Н. Шатилова в составе 1-й конной дивизии, 2-й сводно-горской дивизии, 2-й Кубанской казачьей дивизии и Терской пешей бригады общей численностью 3000 сабель, 1000 штыков.
В направлении немецкой колонии Сарепта и восточнее нее действовал 2-й Кубанский корпус генерал-лейтенанта С. Г. Улагая, совместно с которым оперировала 3-я Кубанская дивизия генерала П. П. Мамонова. В штабе Л. Л. Клюева определяли численность противника в не менее чем 13 000 сабель и 5000 штыков.
Командарм 10-й обращает внимание на то, что сила его армии заключалась в пехоте, три четверти которой после боев под Великокняжеской и последующего отступления к Царицыну состояла из плохо обученного пополнения.
Кроме того, располагая конными корпусами, белое командование имело возможность быстро перегруппировывать свои силы и сосредоточивать их на важнейших для себя направлениях, а пехота 10-й армии была малоподготовленна к борьбе с кавалерией противника и сильно впечатлительна к его атакам в конном строю.
К началу Царицынской операции генерал-лейтенант П. Н. Врангель получил в свои руки еще один козырь — на сторону белых перешел командующий 9-й армией бывший полковник Н. Д. Всеволодов. 9-я армия должна была выйти во фланг корпусу К. К. Мамонтова со стороны станция Арчеда, атаковав его с тыла. Вместо этого Н. Д. Всеволодов, надо полагать, умышленно отвел свою армию назад, создав тем самым угрозу правому флангу и тылу 10-й армии, куда и бросились 9-я и 13-я донские кавалерийские дивизии белых.
Красные отступали, разрушая единственную железнодорожную линию, по которой велось снабжение Кавказской армии, взорвав в двух местах мосты через реку Сал[454]. Это привело к задержке на несколько недель сквозного сообщения между Кубанью и Кавказской армией, что существенным образом затрудняло для белых подвоз продовольствия и боеприпасов.
Наступление кубанской конницы шло по малонаселенной степи, прорезываемой рядом болотистых речек, представлявших для противника хорошие оборонительные рубежи. Царицынский поход для белых (как, впрочем, и для красных) осуществлялся в чрезвычайно трудной и полной лишений обстановке.
Отход от Маныча 10-й армии, израсходовавшей практически все свои резервы, совершался под непрерывными ударами казачьей конницы. Прибывшие в 10-ю армию два крепостных полка пришлось сразу направить в 38-ю и 39-ю стрелковые дивизии. Л. Л. Клюев, ввиду сложного положения своих частей, задержал в Царицыне 289-й полк 33-й стрелковой дивизии, который планировалось перебросить на Миллеровское направление. Прибывавшее в армию пополнение сразу вливалось в дивизии. Проведенная в «Красном Вердене» мобилизация дала армии около тысячи бойцов. Для обороны Царицына на Волге была создана плавучая батарея с тремя 75-мм и 76-мм орудиями.
24 мая Кавказская армия настигла противника на Сале и, стремительно форсировав реку, опрокинула его. Над 10-й армией нависла угроза ее разгрома, в случае которого «Красный Верден» оказывался беззащитным. Спасая положение, командарм А. И. Егоров ввел в дело конницу, лично возглавив атаку 6-й кавалерийской дивизии.
10-я армия была спасена от разгрома ценой ранения своего командующего[455].
После этого ее возглавил начальник штаба бывший полковник Л. Л. Клюев. К несчастью для красных, этот человек — хорошо подготовленный и грамотный штабист — не пользовался авторитетом в армии и не обладал твердой волей, необходимой для организации эффективной обороны Царицына.
Более того, Л. Л. Клюев не был уверен в способности своих дивизий отстоять «Красный Верден», и, очевидно, это передавалось войскам. Однако 10-я армия была еще способна оказывать серьезное сопротивление. 30 мая красные перешли в наступление и нанесли Кавказской армии серьезный удар — 6-я пехотная дивизия белых была почти полностью уничтожена, а ее начальник генерал-майор В. А. Патрикеев погиб[456].
Тем не менее 2–4 июня кубанские корпуса овладели последней серьезной преградой на пути к Царицыну — позицией противника на реке Есауловский Аксай. Укрепленная позиция красных на Есауловском Аксае была окончательно прорвана 6 июня[457]. Именно на этой реке красные должны были ощутить потерю своего командарма. Согласно воспоминаниям С. М. Буденного, позиция на Есауловском Аксае была хорошо подготовлена в инженерном отношении. Однако, по его словам, командование 10-й армии отказалось на этом участке обороняться и приказало своим стрелковым дивизиям отступить, их отход прикрывала красная кавалерия[458].
Наконец, 6 июня Кавказская армия, преодолев Калмыцкую степь, окончательно прорвала укрепленную позицию красных на Есауловском Аксае и вышла к «Красному Вердену».
Пройдя 300 верст по безводной и безлюдной степи, преодолевая упорное сопротивление противника, терско-кубанская конница была сильно измотана и понесла серьезные — особенно 1-й корпус — потери. В то же время большевики, как уже выше отмечалось, хорошо укрепили