корабль через Ла-Манш и через Ирландское море на Дублин. А двинет прямиком на север через Северное же море, вдоль норвежских берегов на Фарерские острова. И уже из Атлантики возьмет курс на Голуэй, где и разгрузится. Да, времени этот маршрут займет чуть ли не втрое больше, но зато он во столько же раз и безопаснее. Опять же подобного маневра наверняка не ждут англичане. Значит, на этот раз есть все шансы кораблю благополучно дойти до западных берегов Ирландии. Можно было бы, конечно, укоротить маршрут и где-нибудь на севере острова пристать, но там Ольстер, там настроения у населения в большинстве своем проанглийские…
Опять же никто, кроме нас двоих, не знает точного срока выхода корабля с грузом из порта. А он уже как бы должен был выйти. Значит, деньков через десять и можно ждать прибытия. Жаль, что мистер Конноли из строя вышел. Навестил я его намедни, посовещались, нужно ли сразу вводить в курс дела остальных членов правительства. Решили, что пока не нужно. Подождем неделю, тогда все и расскажем. И бумаги подписанные отдадим. А пока они у меня находятся…
Так времечко и пролетело. Прошла неделя, Джеймс все и рассказал своим товарищам по партии. Ругаться особо никто и не ругался, отнеслись с пониманием. Зато мне опять новых задач нарезали. Единственное, так предупредил, что после прихода корабля в порт мое время пребывания на этом острове заканчивается, и я возвращаюсь на этом же судне назад. Пора и честь знать. Дальше без меня. Самолетик этот мной было решено оставить новой республике. За эту неделю Томас Макдона обещал бросить клич среди ополченцев и найти или хоть какого-нибудь пилота, или хотя бы какого-нибудь добровольца, желающего приобщиться к славным рядам покорителей воздушной стихии. Найдет или нет, не знаю, но пока все это время обучаю пилотированию своего прежнего стрелка-наблюдателя. Того самого, который со мной все это время раньше летал. Если что, будет некий запасной вариант. За полторы недели многому не научишься, ну так он и летает гораздо дольше. Правда, во второй кабине, где органов управления нет. Зато к воздуху попривык, и боязни высоты у него нет, что уже немало.
Так что к исходу десятых суток от времени предполагаемого выхода корабля с так интересующим нас всех грузом из немецкого порта мы перелетели в Голуэй. Зачем? Да приказ такой получили. Будем сверху порт охранять. Ну и подходы к нему в практическом радиусе действия нашего самолетика…
Корабль задержался на трое суток по погодным условиям и по загрузке в немецком порту. И зря мы так переживали о благополучном завершении этого рейса. Учли прошлые ошибки все причастные с той стороны. И транспорт был не один, а два. И сопровождали их помимо пусть и небольшого конвоя еще и группа подводных лодок с приданным им кораблем сопровождения и обеспечения. В итоге получился целый караван. И пострелять довелось во время похода, и английский легкий крейсер «Глостер» с помощью подводных лодок потопить. А нечего было поблизости от места высадки крутиться…
На выгрузке стало понятно, почему не один, а два транспорта. Привезли автомобили, легкую полевую артиллерию, боеприпасы и много еще чего полезного и необходимого.
Вместе с грузом оружия неожиданно прибыло и подкрепление в виде живой силы. Обученные подразделения – это сила. Не то что наши гражданские ополченцы с гладкоствольным охотничьим оружием в руках. Будет теперь под Дублином военная союзническая база… Или под Голуэем? Ну да и без меня с этим делом разберутся…
Ну а коли так, то и мне пришла пора распрощаться с гостеприимными берегами. С берегами и новыми товарищами. Покинул я Ирландию на одном из этих кораблей. И на обратном пути капитаны рисковать не стали, а пошли прежним же маршрутом, северным. Плавание прошло спокойно. Несколько раз играли боевую тревогу – на горизонте видели чьи-то дымы. Выяснять и проверять – чьи – никто не собирался по причине сократившихся чуть ли не вдвое сил конвоя. Потому как половина подводных лодок и часть надводного сопровождения остались у Голуэя. Будут прикрывать западное побережье Ирландии от английских кораблей.
Погода на этот раз, по словам нашего старпома, походу благоприятствовала, и ровно через десять суток мы ошвартовались у причала Гамбурга. Дальше мне предстоит добираться до Берлина поездом. Задерживаться нигде не стал. Единственное, так пока было время до отхода поезда, посетил парикмахерскую и привел свой внешний вид в порядок. И костюм поменял в магазине готового платья. Деньги? Деньги у меня теперь были. Вот документы имелись только ирландские. Поэтому ни о каком посещении банка и речи не могло быть. Спасибо моим боевым друзьям за помощь и поддержку. Мистер Конноли о вознаграждении походатайствовал лично. Отказываться я не стал, мне еще вон сколько до дома добираться.
Ну а в самом Берлине пришлось пробиваться к кайзеру. Вот когда пожалел, что сразу об этом не подумал и никакой бумажки подходящей заблаговременно не выпросил. А без соответствующей бумажки, пропуска, никто и близко к дворцу не подпускает. Казалось бы, ну не приняли сразу и ладно. Не мне же лично все это нужно? Ну и развернулся бы я и прочь пошел. Ведь до вокзала-то рукой подать. Сел бы на варшавский поезд и поехал в сторону Питера, но ведь нет, сознательность проявил. Решил не отступать и добитьсятаки своего. А все почему? Да потому, что чувствовал же, что не простое письмо мне кайзер передать предлагал.
Так что помучился немного, но добился-таки своего, принял меня Вильгельм. Только сильно удивился такому моему появлению в Берлине. Они-то ждали от меня очередного триумфального прилета, как всегда, а я поездом приехал. Как все.
В первый же день ничего не решилось. Зря я думал, что вот просто так приду, появлюсь, заберу письмишко и поеду себе спокойно дальше медленным железнодорожным ходом. Как бы не так! Старина Вилли на моем появлении в Берлине решил для себя немного политических дивидендов заработать и быстренько подсуетился. И это, казалось бы, простейшее действо в целое представление превратил. А уж прессы-то нагнали, только держись. Вспышками ослепили, особенно в тот самый момент, когда он одной рукой мою руку пожимал, а второй в это время конверт запечатанный протягивал. Сургучными печатями к камерам развернутый. Да еще и речь минут на десять перед прессой задвинул о вновь налаживающихся отношениях с Россией. Пришлось соответствовать моменту и ответную речь говорить. Вот тогда-то я и вспомнил о замечательных словах Александра Освободителя. Это когда он говорил, что у России есть только два настоящих союзника – армия и флот. А теперь вот появляется возможность