в глину. Интересно, что там за вход? Люк или такая же решетка, скрытая зарослями плюща или другой ползущей растительности?
В очередной раз подняв глаза от земли, я не обнаружил Лену перед собой. Н понял, куда она могла деться? Если бы упала, я бы услышал вскрик, а ту раз и исчезла с моего радара. Что за дела?
Я ускорился, разглядывая местность, надеясь понять, в какую нору или проход нырнула девчонка. Но котлован хранил свои тайны, ехидно хихикая голосами птиц и стрекотанием насекомых.
Едва ли не бегом я добрался до конца трубы и остановился, оглядываясь по сторонам. В голове трепыхалась фраза из советского фильма про мертвых с косами и тишину. Скелетов не наблюдалось а вот тишина напрягала. Девчонка как сквозь землю провалилась. Ну и где ее искать? Сама сгинула или в ловушку угодила?
Черт, Леха, какого лешего тут происходит? Одно из трех, второго не дано: или Лена — засланный казачок, или нас обоих заманили в мышеловку, и Блохинцева стала первой мышкой, за которой захлопнулась дверца.
Я скользнул к нагретому бетону и пригнулся. Прятаться бесполезно, если где-то сидит наблюдатель с биноклем или снайперской винтовкой, никакая трава меня не спасет. В котловане я как на ладони, не вырваться, не скрыться. Надо отыскать Лену и валит отсюда по добру, по здорову, доставить неугомонную исследовательницу домой, посадить под замок, а самому разведать, что тут происходит и почему.
— Леш, ну где ты там? — раздался девичий голос, словно из трубы.
Не понял, откуда звук? Я приложил ухо к бетонной стене, прислушался. Глупо, конечно, толщина у водоотвода пошире слона будет, но девчонка звала изнутри туннеля, зуб даю. Вопрос: как она туда попала? Канализационных люков, решеток и прочих прибамбасов, хотя бы смутно похожих на вход в подземелье, вокруг меня не наблюдалось.
— Леш, ну ты идешь? — раздалось позади меня.
Я резко оглянулся, пытаясь поймать направление. По всему выходила, что Лена пропала в глине, в которую упиралась труба.
— Лен, ау… — позвал я, напряженно вглядываясь в густую траву, скрывающую насыпь.
— Заползай, только осторожненько, тут колючки.
Да твою ж дивизию! Куда заползать-то?
— Тетя, тетя кошка, выгляни в окошко, — пробурчал я себе по нос, вслух же сказал другое. — Товарищ невидимка, покажись, будь добра!
— Сюда иди, прям до упора, и сворачивай налево, — глухо отозвалась девчонка.
Куда прямо-то? В глину? А поворот? Я чертыхнулся, но послушно пошел вдоль трубы до самого конца. И только практически взобравшись на обрыв я увидел, куда скрылась Лена. Оказалось, трубу врыли в противоположную стену, она обрывалась на пустом месте, словно её бросили посреди оврага и забыли зарыть. Чтобы увидеть проход нужно поднять по заросшему взгорку и проскользнуть между разлапистым кустом шиповника и бетонным краем.
Снизу, сбоку и даже с края котлована просто невидно, что труба врыта в землю. Ветки кустарника скрывают этот факт от любопытных глаз.
Я отодвинул отростки как можно дальше, чтобы не зацепиться одеждой за колючки, и аккуратно скользнул вниз, в полумрак и прохладу бетонного рукава, стараясь наступать на Ленины следы, чтобы не поскользнуться на траве и не скатится внутрь на пятой точке.
Попав в коллектор, я остановился, привыкая к сумраку и прислушиваясь к окружающим звукам. Впереди маячила женская фигура: девчонка отошла от входа и с чем-то возилась, присев на корточки в нескольких метрах от меня.
Когда глаза адаптировались, я огляделся по сторонам. Труба как труба, ничего сверхъестественного и подозрительного. К моему удивлению, внутри практически отсутствовали вонючие застоявшиеся лужи, грязь и мусор. Следов живности тоже не наблюдалось. Это показалось мне странным. С другой стороны, неприкаянных собак в этой стороне побережья никогда и не встречал за всю свою жизнь. Домашние сидели на привязи возле будок, или гуляли возле собственного двора, далеко не убегали.
— Леш, ты идешь? — окликнула меня Лена, выпрямляясь и закидывая за спину рюкзак.
Я поправил свой, еще окинул взглядом выпуклые стены, оглянулся на выход и пошел к девушке. Авантюристка ждала меня с фонарем наготове, едва не пританцовывая от нетерпения.
— Ну что, готова? — я оглядел девушку со всех сторон, поморщился недовольно: чует мое сердце, зря я согласился на эту авантюру. Надо было отправить её домой, и вернуться одному. Но что сделано, то сделано, остается только одно: постараться не вляпаться по самые уши в какую-нибудь ситуевину.
История с Сидором Кузьмичем меня не отпускала. Я отчетливо помнил и вчерашнего человека, который вышел из подземелья, и о, что мичман велел именно к Змеиной горке пригнать лодку. И если начальника ОСВОД действительно ударили по голове и притопили на глазах у всего пляжа, то убийце, кем бы он ни был, нечего терять. Пришьют нас тут за милую душу, если посчитают опасными свидетелями. У одного шансов больше, а с довеском в лице девушки, которую придется беречь и спасать в случае чего, надежда на успех нашего авантюрного предприятия скатывалась поближе к нулю.
Ну ладно, Леха, отставить, пессимизм, спасатель в огне не горит, в воде не тонет. Наша удача всегда с нами, на себе вывезет, в безопасное место доведет.
— Ну что, потопали? — отбирая у Лены фонарь, скомандовал я.
— Леш, ты дорогу не знаешь, так что сегодня я впереди! — улыбнулась девушка и протянула ладошку, требуя тяжелый агрегат обратно.
Я невольно скрипнул зубами: девчонка права, но как же непривычно идти вторым, да еще и за девичьей спиной.
— Ладно, черт с тобой… В смысле, договорились, — тяжело вздохнув, я вернул светильник, поправил лямки рюкзака на плечах у довольной Лены, проверил свои и уточнил. — Пока идем с одним фонарем, света хватает. Не торопись и внимательно смотри под ноги.
— Да я тут каждый камешек знаю, — воскликнула спортсменка, комсомолка и просто маленькая спорщица.
— Знаешь, — кивнул я, соглашаясь с девушкой. — Только мы н знаем, если тут кто-нибудь еще кроме нас, что здесь происходит, и какие неожиданности могут ждать за очередным поворотом. Труба ведет не только наружу. Тот ход, который парни проверяли, ты по нему сама ходила?
— Нет, — огорченно вздохнула Лена.
— Хорошо, — довольно улыбнулся я. — Значит, доходим до него, а там меняемся местами. Я пойду первым, ты за мной.
— Но… — девушка попыталась возмутиться, но я перебил.
— Будешь возмущаться, отправимся домой и на этом история архивариуса закончится. А про этот вход… — чуть повысив голос, с усмешкой глядя в хитрющие глаза Лены, пояснил я. — Расскажу кому следует, и трубу как минимум заварят, как максимум засыпят по традиции.
— Ну, Леш, так нечестно! — воскликнула девчонка, топая ногой.
— Зато безопасно и правильно!