Иван неожиданно щелкнул двумя пальцами:
— Стоп на этом. Лодка хорошая у него, говоришь? — он опять глубоко задумался, видимо, что-то прокручивая в голове. Все напряженно молчали, ожидая, что он скажет, — Формат операции меняется, проводим ее не завтра, а сегодня, время все то же. Вы, Игнатий Иванович, срочно позвоните в райцентр, пусть пришлют автолавку с продуктами и срочно закроют в Крутце магазин, якобы на проверку, объявите это жителям деревни, чтобы за продуктами в Крутец не ездили. Ребятам велите копать три ямы в половину взрослого роста: две для вас с участковым ближе к мосту и одну для меня на расстоянии 10 метров от ваших, да пусть держат язык за зубами — это самое серьезное для них испытание. Евсей Сидорович, вы идите к Поликарпу Митрофанову и попросите у него лодку на вечер, скажете, будто фифочка из области хочет на лодке покататься, очень ей наша речка понравилась, а вечером де купаться будет, слышала, что после захода солнца вода теплая, как парное молоко. Между прочим, скажете ему, что корреспондентик тоже хочет с ней по речке поплавать, а сам уж с Танюхой Матрониной о встрече договорился, значит, оставит медичку одну. Если спросит, что это за люди, скажешь, что пустенькие интеллигентики, только и говорят о том, как бы смотаться побыстрее отсюда, завтра после похорон сразу и уедут. Даст ключ — сразу неси нам, мы будем обедать у Кувшиновых, и сразу уходи, вместе с Игнатием Ивановичем будете людей на дорогу к мосту не пускать. Должно все сработать, и информация вампиру уйдет. Сейчас Вы, товарищ председатель, езжайте в Крутец и любой ценой закройте магазин, затем звоните в район по автолавке. Те из вашей деревни, кто сейчас в магазине, приедут в деревню и тоже расскажут о его закрытии, — Иван посмотрел на часы — было половина второго. — Нужно идти к Кувшиновым, пусть Митрофановы видят, как мы там томимся от безделья. Встречаемся ровно в 21:00 на дороге.
В доме Альбина Герасимовна вовсю хлопотала у стола, разливая картофельный суп с мясом по тарелкам, Григорий Матвеевич сидел у окна на стуле и читал газету «Сельская жизнь». Увидев вошедших гостей, он отложил газету, встал и вежливо пригласил их к столу, сам сел последним. Первое и второе ели молча. Когда хозяйка налила молока с домашними лепешками, волей-неволей разговор вернулся ко всех беспокоящей теме. Григорий Матвеевич осторожно спросил:
— Скажите, вы образованные люди, неужели наших людей в деревне убивает вставший из могилы мертвец?
— Откуда Вы это взяли? — поинтересовался Иван.
— Да уж все старики говорят про это, при царе такое тоже случалось, по десять человек в год погибало в волости.
— Но царя уж давно нет, что же вы все так напуганы?
— Вам хорошо говорить, Вы завтра уедете, а мы здесь опять один на один со злобной силой останемся.
— Так прилетят же «сталинские соколы», ждите.
— Мы-то ждем, только где они, эти соколы?
— А мы на них разве не похожи? Взгляните внимательно.
Хозяин дома недоверчиво заулыбался:
— Вы — нет, вы оба очень красивые, нежные и добрые, а соколы они такие: более грубые и мощные, не похожи на вас.
Иван с Нетой негромко, от души долго смеялись, глядя на хозяев.
— Хорошо! Если в районе или в области увижу этих самых «соколов», обязательно им скажу, чтобы они поторопились, — Иван вытер платком слезы на глазах, а когда немного успокоился, уже вполне серьезно произнес. — Касаемо этой твари, которая погубила мальчика и молодую женщину, то сегодня вечером она должна быть уничтожена.
— А почему Вы, товарищ корреспондент, так уверенно говорите об этом? — Аля с тревогой смотрела на Ивана своими большими карими глазами, ожидая ответа.
— Мне так кажется, а вам сегодня настоятельно советую до полуночи из дома не выходить и ни с кем не общаться, — молодая женщина понимающе кивнула, ей все стало ясно.
Артем с Нетой прилегли в приделке прямо на покрывало, не разбирая кровать. Он сосредоточенно размышлял, моделируя различные варианты развития событий сегодня вечером, она лежала рядом и не мешала ему. Так они пролежали почти целый час, пережидая полуденный зной. Наконец, он повернулся к ней, в его глазах замер немой вопрос, но она моментально поняла его, и сама ответила:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Во мне нет дикого, животного страха, хотя смерть будет ходить рядом со всеми нами, я прекрасно знаю, что ты не струсишь и будешь бороться до конца. Я больше боюсь за то, что у тебя что-то не сложится и все пойдет не так, как ты сейчас думаешь. Еще есть достаточно времени, взвесь все варианты, не будь сильно самоуверенным, прошу тебя.
Он кивнул, соглашаясь, и, убедившись, что их не слушают, продолжал, как бы рассуждая с возлюбленной:
— Если подтвердится, что вампир — это Бондарь или кто-то иной, бегущий за тобой по дороге, то тебе, когда будешь напротив моей ямы, не нужно будет дальше бежать, а наоборот, остановиться, чтобы он поднял свои руки с когтями, хватая тебя. В этот момент он неизбежно подставит бок, и я поражу его в сердце и голову. После моих выстрелов — резко вправо, чтобы я мог дальше защитить тебя. Если окажется, что чудовище кто-то из двух: или председатель совета, или участковый — не пугайся, действуй точно так же, не паникуй.
Она смотрела на него светящимися глазами и думала: «Поразительный человек! Говорю ему о самонадеянности, а он и не знает ее, предусмотрел все возможные варианты, а хладнокровие какое! Боже, как я крепко люблю его, сделай так, чтобы он победил в сегодняшней схватке, умоляю тебя!»
Он видел, что она слегка прищурилась. Подвинув слегка ее губы, он тихонько чмокнул ее в них, а она от приятности прикрыла глаза. Они бы так и миловались в тихом, прохладном приделке, но дверь неожиданно отворилась, и в коридоре появился участковый. Они присели на кровати и предложили участковому стул, тот сел на него, улыбаясь:
— Вы просчитали все правильно, товарищ майор. Он с такой радостью слушал меня и несколько раз сильно прищуривался, как бы соображая дальнейшее развитие событий. Все переспрашивал: «Правда, что они пустоватые и завтра после похорон сразу уедут? Не ошибаешься ли ты в них?» Потом переспросил: «А мужичишка-то, значит, подъюбошник, уже за Танькой-телятницей увязался. Ты сам слышал?» Я подтвердил, он опять глаза сощурил, а потом посмотрел на меня как-то странно, у меня аж мурашки по спине побежали.
— Хорошо, Евсей Сидорович, спасибо большое! Давайте ключи и пойдемте в дом, я попрошу хозяйку, чтобы она Вас тоже накормила обедом, чай поди с ног валитесь, устали как.
Когда они зашли в дом, где Аля хлопотала на кухне, Иван заметил, как Евсей подошел к зеркалу и поправил расческой волосы, убрав затем ее в грудной карман гимнастерки. «Значит, не он, раз в зеркале отобразился. Один минус, — подумал про себя майор. — Альбина Герасимовна, будьте добры, угостите обедом нашего доблестного участкового, а то у него сегодня еще очень много предстоит работы».
— Присаживайтесь, Евсей Сидорович, не стесняйтесь.
Участковый с аппетитом ел суп и толченую картошку с отварной рыбой, запивая это топленым молоком с пирогом.
ЧАСТЬ XIV
Схватка с сущностью
из потустороннего мира
Прошло около трех часов. Иван наблюдал из окна на поведение людей деревни, они спешили с сумками куда-то, затем через полчаса возвращались назад.
— Дорогая, прошу тебя, надень новое платье и босоножки, пройдемся с тобой по улице и до моста, посмотрим, все ли идет так, как нужно.
— Милый, а не слишком это будет? Ведь у кого-то горе сейчас, а я выйду в укороченной юбке, они здесь таких даже и не видели. Может, мое первое платье надеть, как думаешь?
— Митрофанов точно будет за нами следить, пусть он убедится, что ты ветреная и ничего не подозреваешь.
Через десять минут они вышли и, взявшись под руки, пошли по улице. Невдалеке стояла автолавка с продуктами, около которой скопилось человек пятнадцать. Завидя молодую пару, все, как по команде, повернулись и, не отрываясь, бесцеремонно разглядывали ее, попутно обсуждая: — Уж совсем городские всю совесть потеряли, в деревне траур, а она в юбке по колено, чуть ляжки не заголила, — бормотала грудастая баба (вероятно, из полеводческой бригады).