— Кали. Я действительно очень рад, что ты решила дать этому шанс.
— Я тоже рада, что сделала это, — улыбаюсь ему.
Я вижу, как к нашему столику подходит пожилая женщина, лет шестидесяти.
— Извините, что прерываю вас, — начинает она, переводя взгляд с Дома на меня.
— Все в порядке, — заверяю я, улыбаясь женщине.
— Просто вы двое так сильно напоминаете мне моего покойного мужа и меня. Так приятно видеть молодую любовь.
Мои брови взлетают вверх, и я начинаю кашлять, хватаясь за воду.
— Спасибо, — говорю я в свой стакан.
— Это лишь начало пути, — добавляет Доминик, оттягивая воротник. Я замечаю, как краснеют его щеки, и он выглядит очаровательно.
Женщина касается моей руки.
— Все начинается сначала, милая.
Я улыбаюсь ее словам. Может быть, она и права. Дом встает из-за стола, прежде чем женщина начинает уходить.
— Вы знаете, как сделать снимок на одном из них? — спрашивает он ее, показывая свой телефон.
Я закатываю глаза. Ясно как день, что эта женщина не может знать, как фотографировать на новейший айфон.
Она хихикает.
— Конечно же, я знаю. Мне пришлось научиться, чтобы я могла фотографировать всех своих правнуков.
Доминик с улыбкой протягивает ей свой телефон, затем смотрит на меня с озорным блеском в глазах.
Он снова садится и похлопывает себя по коленям.
— Иди сюда.
Ухмыляясь, подхожу и боком сажусь к нему на колени. С улыбкой смотрю на него сверху вниз.
— Иногда ты такой придурок. Знаешь это?
Дом касается рукой моей шеи и нежно притягивает мое лицо к своему, улыбается мне в губы, прежде чем быстро поцеловать их.
— Только когда я с тобой.
Мы оба начинаем смеяться друг другу в губы. Я напрочь забываю о женщине с телефоном Дома. Когда быстро встаю, старушка улыбается.
— Держите, я сделала парочку хороших. Благослови твое сердце, милая. Он хранитель.
Думаю, это можно назвать поворотным моментом для меня. Доминик потрясающий. Не только снаружи, но и внутри тоже. В этот момент я по-настоящему хочу попробовать с ним.
— Спасибо, — застенчиво говорю я.
Доминик подходит ко мне сзади, забирая телефон у женщины.
— Спасибо, — говорит он, и она улыбается.
— О, не благодарите меня. Мне было приятно за этим понаблюдать.
Мои брови снова взлетают вверх. Если бы она не была такой милой пожилой леди, я бы испугалась этого комментария. Я смотрю на Доминика, который широко улыбается, глядя в свой телефон.
— Что там? — смущенно спрашиваю.
Он улыбается.
— Ты такая чертовски красивая. Это будет размещено на Фейсбуке.
Я качаю головой.
— Черт. Дай мне сначала взглянуть.
Я выхватываю телефон у него из рук. Просматриваю фотографии, они на самом деле замечательные. Мы выглядим как влюбленная пара. Она сделала три снимка. На одном мы смеемся друг другу в губы. На втором она словила идеальный момент того, как Дом легонько целует меня в губы, и на третьем фото мы смотрим глубоко друг другу в глаза. Мы выглядим как счастливая пара. Я улыбаюсь ему и возвращаю телефон.
— Они хороши. Может, ей стоит стать фотографом?
Дом смеется.
— Или, может быть, тебе стоит стать моделью.
Я смеюсь, откидываясь на спинку стула.
— Ну уж нет. Никогда. Мне хватает Картера, у которого достаточно бзиков, словно у настоящей малолетки-модели, с которыми мне приходится мириться.
Официант приносит нашу еду, и мы принимаемся за нее, попутно болтая, как друзья, которыми и являемся.
***
Я ворочаюсь лежа в постели, когда думаю о том, что произошло сегодня вечером. Такое чувство, будто я слишком сильно заставляю себя втянуться в это. Я должна попробовать сделать это, но также не хочу слишком обнадеживать его.
Отношения — это гребаный кошмар. Теперь я могу потерять друга. Вздохнув, закрываю глаза и позволяю сну окутать меня и унести туда, где меня ждут кошмары.
— Нет, нет, отвали от меня, черт побери.
Кто это? Где я? Пытаюсь открыть глаза, но не могу, они как будто слиплись.
— Отвали от меня, ты, свинья!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Это Алэйна. О Боже, какого хрена. Я начала суетиться вокруг.
— Заткнись, сука!
Я услышала звук удара кулаком по плоти, а затем наступила тишина. После этого последовал звук расстегивающей молнии и соприкосновения кожи с кожей. Я снова попытался что-то сказать, но вышло невнятно.
— Черт… Где я? — мне удалось пробормотать в сонном тумане.
Звук прекращается.
— Черт возьми, Джейсон. Иди, усыпи эту сучку снова.
Я почувствовала чужую руку на своей челюсти, а затем таблетку на языке. Он закрыл мне рот рукой, заставляя сглотнуть. Мои глаза закрылись, и снова воцарилась тьма.
Я просыпаюсь в поту, мои руки дрожат. Это был не кошмар. Это было воспоминание. Смотрю на время на телефоне, игнорируя два сообщения, и вижу, что сейчас раннее утро. Ни за что на свете я не смогу снова заснуть. Мое тело начинает сотрясаться в конвульсиях, а по лицу текут слезы.
— Алэйна, — шепчу я в темноту. Она пережила ужасные вещи. Держу пари, это даже не верхушка того, что с ней случилось. А я подавлена из-за того, что в меня засунули пальцы. Я дерьмовый человек. Снова беру телефон, и отправляю ей сообщение.
Я: Мы можем как-нибудь поговорить? Пожалуйста.
Положив гаджет обратно на прикроватную тумбочку, чувствую, как во мне что-то ломается. Это воспоминание было таким ярким. Бл*ть. В таком состоянии лежу пару часов, пока слезы на лице не высыхают, а утреннее солнце не врывается в комнату. Слышу стук в свою дверь.
— Малышка, это я. Можно войти?
— Если я скажу «нет», ты уйдешь?
Дверь распахивается, и в комнату входит Картер, завернувшийся в халат и в тапочках от Хью Хефнера.
— Конечно же, нет, — бормочу я, закатывая глаза.
Он садится на мою кровать, обнимая меня одной рукой.
— Я слышал, как ты кричала прошлой ночью. Вбежал сюда, но ты спала и не хотела просыпаться. Что происходит? Я волнуюсь.
— Это было воспоминание… с той недели, — отвечаю я, глядя прямо в стену.
Он тревожно сводит брови вместе.
— Что случилось?
— Со мной? Не так уж много по сравнению с тем, с чем пришлось столкнуться Алэйне. Впрочем, это ее история. Я не могу поделиться этим с тобой, Картер, — печально говорю я.
— А что насчет тебя? Что они сделали?
Я пожимаю плечами, натягивая одеяло до подбородка.
— Это случалось всего пару раз. Он всегда пользовался своими пальцами. Ни разу не пробовал вставить в меня свой грязный член.
Картер сглатывает и краснеет.
— Я могу убить их, — уверенно произносит друг.
Я сажусь на кровати и похлопываю его по руке.
— Эд с Зейном уже позаботились об этом.
— Ну что ж, я выкопаю его останки и сделаю это снова, — говорит он дрожащим голосом.
Я хватаю его за руку.
— Эй, не надо. Я рассказала тебе это не для того, чтобы мне сочувствовали, Картер. Не плачь из-за меня.
Он вытирает под глазами.
— Ты не заслужила всего этого, Кал. Никто не заслуживает. Тошно думать, что такие мужчины существуют в этом испорченном мире.
Я киваю и сбрасываю с себя одеяло.
— Да, знаю. Мне нужно убедиться, что с Алэйной все в порядке. Каждый раз, когда я вижу ее, мне кажется, что она такая сильная, спокойная и собранная. Она пережила какое-то ужасное дерьмо, Картер. Я удивлена, что Зейн не сжег всю эту землю дотла.
— Ну, — начинает он, подходя ко мне, — наверное, это очень сильно повлияло на него, что он пошел в противоположную сторону, ты же знаешь, так бывает. А вся эта ситуация звучит как довольно темное и глубокое дерьмо.
Он прав, наверное, так оно и есть. Иногда наши механизмы преодоления ситуации могут меняться в зависимости от того, насколько серьезно то дерьмо, с которым приходится иметь дело. Ничто не сможет разлучить Зейна и Алэйну. Они король и королева мира Mотоклубов. Она идеально вписывается в него. Я знала ее до Зейна, и она всегда была тихой и сдержанной. Может быть, он раскрыл в ней ту сторону, которую девушка всегда скрывала. Похоже, теперь, когда рядом с ней ее мужчина, ей нечего бояться. В каком-то смысле я ей завидую, ведь у меня есть предчувствие, каково это было бы, потому что однажды почувствовал это с Эдом.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})