Читать интересную книгу "Цвет сверхдержавы - красный. Трилогия (СИ) - Сергей Симонов"

   – Это что за детали? – поинтересовался Хрущёв.

   – Управляющие сетки клистронов, анодные блоки магнетронов, замедляющие системы ламп обратной волны миллиметрового диапазона, катоды и аноды клистронов и малошумящих СВЧ-усилителей, электронно-оптические и индикаторные электронно-лучевые трубки, сложнопрофильный инструмент, например, пуансоны для холодного выдавливания деталей электронных приборов, – перечислил Калмыков.

   – Чтобы снизить трудоёмкость изготовления, отверстия в медных пластинках прошиваются электроискровым способом, с помощью электрода, на конце которого нарезаны выступы нужного размера с требуемыми промежутками.

   – Электроискровой способ... что-то я об этом слышал, – припомнил Хрущёв.

   – Изобретён в 1937-38 годах Борисом Романовичем и Натальей Иоасафовной Лазаренко, – напомнил Калмыков. – 16 июня 1948 г Постановлением Правительства СССР, была создана Центральная научно-исследовательская лаборатория электрической обработки материалов (» ЦНИЛ – Электром» ). – Первоначально она входила в состав НИИ-627 Министерства электротехнической промышленности. В 1953 г. «ЦНИЛ-Электром» была выделена в самостоятельную организацию, а в 1955 г. передана в систему АН СССР.

   – Я этим вопросом в 1948-м году занимался, – вспомнил Сабуров. – Но, как припоминаю, метод тогда не показывал высокой точности, использовался, в основном, на заготовительных операциях...

   – Там всё зависит от мощности и длительности импульса, подаваемого на электрод, – подсказал академик Дикушин. – Поначалу действовали методом «быстрее, выше, сильнее», пытались снимать максимальное количество металла одним импульсом, чтобы повысить производительность. Но потом оказалось, что метод годится для наиболее прецизионных применений, если мощность и длительность импульса, наоборот, уменьшить.

   – Вам этот метод, вижу, тоже хорошо знаком? – спросил Хрущёв.

   – Конечно, – кивнул Дикушин. – У нас в ЭНИМС тоже есть отдел электроэрозионных станков, Абрам Лазаревич Лившиц там руководит.

   – Как оказалось, электроэрозионные станки – одни из наиболее легко поддающиеся автоматизации, – пояснил Лебедев. – Такой станок работает либо профилированным электродом, который перемещается только по одной оси, либо электродом-проволокой, например, для вырезания плоских деталей сложной формы, или тех же профилированных электродов, например, для прошивки сеток. В этом случае задача чуть сложнее, надо перемещать стол станка по трём осям. Но, имея оптические преобразователи «угол-код», нам удалось относительно быстро модифицировать уже созданные в НИИ-160 станки, сделав для них программное управление.

   – Так у вас есть готовые станки? – уточнил Никита Сергеевич.

   – Да, хотя лаборатория электроискровой обработки в НИИ-160 официально создана в феврале-марте 1957 года, работы были начаты ещё в 1953-54 годах, – ответил Калмыков. – Александр Иваныч, – обратился он к Шокину. – Не помните, сколько там экспериментальных установок на сегодняшний день?

   – Двадцать шесть было в прошлом году, на момент подписания приказа о создании лаборатории, – вспомнил Шокин. – Всего по этой теме работало 7 отделов, около 30 человек.

   – А изобретатель... товарищ Лазаренко, тоже там работает? – спросил Хрущёв.

   – Нет... он сейчас в долгосрочной командировке в Китае...

   – Зачем? – Никита Сергеевич нахмурился. – Стоит ли передавать кому-либо наши самые передовые технологии? Считаю, что товарища Лазаренко надо из Китая отозвать.

   – Его командировка заканчивается в следующем месяце, – ответил Калмыков. (Б.Р. Лазаренко вернулся из КНР в феврале 1958 г). – Кроме того, эту технологию активно развивают в США и в Швейцарии, скоро ещё Япония подключится, они тоже начали работы в этом направлении. Пусть уж лучше китайские товарищи у нас учатся и оборудование покупают, чем на Западе.

   – М-да... Тоже верно, – согласился Хрущёв. – Так значит, вы сумели сделать для этих станков программное управление?

   – Да, электроискровой станок в этом плане удобен тем, что может работать большую часть времени практически автономно, без присмотра человека. Процесс обработки достаточно медленный и равномерный.

   – Приеду, посмотрю обязательно, как это работает, – улыбнулся Первый секретарь. – У вас образцов с собой нет?

   – Есть, как не быть, – Калмыков достал из кармана спичечный коробок и лупу. – Вот, взгляните, детали мелкие.

   Хрущёв осторожно открыл коробок, достал крошечный, трёхмиллиметровый сетчатый медный диск и долго его разглядывал.

   – Красота... – похвалил Первый секретарь

   – Вот, ещё образец, – министр передал Никите Сергеевичу лезвие безопасной бритвы. – Осторожнее, острое.

   – Так-так... гм... там что-то написано! – Хрущёв посмотрел лезвие в лупу на просвет и с удивлением прочитал: «Коммунизм – светлое будущее всего человечества» (см. иллюстрации в pdf-файле eom.phys.asm.md/ru/journal/download/587) – Обалдеть! Это вы как сумели? Бритва же твёрдая!

   – Для электроискрового способа твёрдость материала особого значения не имеет, – улыбнулся Дикушин. – Скорость обработки немного уменьшается. Не критично.

   – С ума сойти... Обязательно приеду посмотреть!

   После совещания, отпустив всех, Никита Сергеевич напомнил Лебедеву:

   – Сергей Алексеич, вы что-то рассказать хотели?

   – Да, Никита Сергеич, насчёт программного управления... Помните, мешочек с микросхемами из посылки?

   – Как не помнить! Вам что, удалось заставить их работать?

   – Скажем так... вначале удалось по обозначениям их идентифицировать, а затем в присланных документах на некоторые из них нашлись описания, – пояснил Лебедев. – К сожалению, описания разной подробности, некоторые – доскональные, другие – общего порядка, и нигде – полной схемы изделия, только то, как его использовать. До многого пришлось доходить методами обратного инжиниринга, поэтому получилась такая задержка. Сложность работы, если честно, на уровне изучения инопланетного изделия. В общем, мы сумели составить общее представление о логике работы нескольких образцов. Среди них были программируемые логические контроллеры, которые могут применяться в станках с ЧПУ.

   – А воспроизвести их можно?

   – Какое там! Никита Сергеич, там технологии на 60 лет выше наших! Контроллер, фитюлька – на порядок сложнее современной большой ЭВМ! Мы сделали иначе. Пошли от станка, от тех функций, без которых не обойтись, и воспроизвели в упрощённом виде логику работы на современных компонентах, – ответил Лебедев. – То есть, на микросборках, дискретной рассыпухе и платах тонкоплёночной памяти. Тоже сложно, но уже не так, как контроллер.

   – Все равно, наверное, целый шкаф занимает? – скептически спросил Хрущёв. – И стОит как автомобиль.

   – Уже не шкаф, – улыбнулся Сергей Алексеевич. – Так, тумбочка небольшая, и катушки от магнитофона на ней. (Первые логические контроллеры появились в виде шкафов с набором соединённых между собой реле и контактов. Эта схема задавалась жёстко на этапе проектирования и не могла быть изменена далее. В 1959 году компания Siemens Schuckertwerke AG представила Simatic G – ещё не свободно-программируемый полупроводниковый германиевый модуль управления с резистор-транзисторной логикой.)

   – Здорово! – одобрил Никита Сергеевич. – А язык? Сами разработали?

   – Не совсем. Краткое описание языка нашлось в документах. (https://ru.wikipedia.org/wiki/G-code), но мы пока что реализовали только самые простые примитивы оттуда, и их записали в двоичной форме, чтобы контроллер мог разобрать – пояснил Лебедев.

   – Так что, оно работает? – нетерпеливо спросил Хрущёв.

   – Ещё как! – усмехнулся Лебедев. – Электроэрозионные станки в НИИ-160 этим контроллером и управляются. Точнее, программа на специальном языке вводится в большую ЭВМ и в ней компилируется в команды, которые понимает станок. Затем ЭВМ записывает скомпилированную последовательность команд на магнитную ленту. Станок, считывая ленту, воспроизводит записанные на ней перемещения стола. Там ведь станки более простые, чем универсальные металлорежущие, которые вам в ЭНИМСе показывали. В смысле, перемещений по осям у них меньше. Мы использовали новые оптические преобразователи «угол-код», а исполнительные механизмы на станках НИИ-160 уже были сделаны в виде микрометрических винтов, с точностью перемещений около 10 микрон. (Такая точность была достигнута на станках НИИ-160 в конце 50-х – начале 60-х, при этом деталь обрабатывалась под микроскопом, либо по трафарету через проектор.) Но сам стандарт команды открытый, так что при небольшом усложнении контроллера – можно будет и больше осей использовать. А если в КБ-2 сделают обещанную микро-ЭВМ – то и доступный набор команд можно будет расширить, и даже их писать прямо на месте, на станке, без компиляции в двоичный код.