Читать интересную книгу Пока Земля спит - Алексей Евтушенко

Надо же – угадал…

Мы чуть серьёзно не поссорились. Спасло то, что мне удалось перевести всё в некое подобие шутки. Зато теперь я знал, что имею дело с совсем молодой девушкой и, действительно, вчерашней школьницей. Наверное, можно было узнать её возраст и каким-то иным способом (например, спросить об этом прямо), но получилось так, как получилось.

Вообще, разговаривая в тот день с Эйшей на различные темы и обсуждая ближайшие планы, мне всё время казалось, будто в ней чудесным и странным образом уживаются два человека. Своенравная, нарочито хулиганистая и в то же время очень ранимая девчонка и мудрая женщина, способная на взвешенные продуманные решения.

И это сочетание, не скрою, мне чертовски нравилось. Нет, не так. Оно меня волновало. И снова не так. Я просто был влюблён.

До того, как наступило время сна, мы ещё дважды решились выпустить наружу Карбу с целью получения информации. Была она разная, в том числе и довольно тревожная: ещё в нескольких местах на Большом Торгуне и астероидах, входящих в Систему, были отмечены вооруженные столкновения между кланами. Пока это нельзя было назвать войной за глобальный передел рынка, но корреспонденты и аналитики, приглашённые в радиостудии, хотя и были крайне осторожны в прогнозах, не исключали такой возможности в обозримом будущем.

Но самого главного – живы родственники Эйши или нет – мы не узнали, об их судьбе в текущих новостях пока ничего не сообщали, а различные предположения, звучащие в эфире, мы старались игнорировать. С тем и легли спать. Каждый на своих нарах, по разные стороны от привинченного к полу стола.

Здесь, под землёй, оказалось совсем не жарко.

Пока сидели, разговаривали, строили планы и доедали те запасы съестного, которые имелись (две пачки печенья, которому осталось полшага до полного окаменения, и с десяток невероятно тягучих и приторно-сладких конфет), казалось, что температура вполне нормальная и даже комфортная. Но, как только оба солнца Торгуна – Бонво-здар и Мули-здар (Бабушка и Внучка) зашли за горизонт, и наступила короткая, длиной в два земных часа и четырнадцать минут, ночь, заметно похолодало.

Я лежал на спине, скрестив на груди руки, положив под голову в качестве подушки свёрнутые в тугой комок старые штаны Эйши, и думал о том, что при такой малой силе тяжести твёрдая поверхность нар почти и не ощущается. Ещё бы какое-никакое одеяло и стало бы совсем хорошо. Но одеяло здесь было только одно.

Я прислушался, чтобы определить, спит Эйша или нет, и не определил – в нашем каземате царила почти абсолютная тишина.

Щелкунчик, забравшись под нары Эйши, казалось, вовсе прекратил существование в этом мире.

И только робот Карба, перейдя в слабоактивный режим, гудел на самом пределе слышимости. Наверное, каким-нибудь вентилятором внутри себя. Что ещё может гудеть у робота?

Горящий вполнакала электрический фонарь под потолком освещал подземелье хоть и тёплым, но почему-то нерадостным светом.

Я вспомнил, как однажды в армии, будучи уличён в самовольном оставлении части, попал на гарнизонную губу и провёл там трое суток.

Чем-то те условия напомнили нынешние – в камере тоже отсутствовали окна. Но с нарами ситуация была несравненно хуже, их опускали только для шестичасового сна (с двадцати трёх часов до пяти утра), а затем снова поднимали к стене и закрывали на замок. А потому как нечего губарю[9] днём валяться на нарах – или ходи по камере из угла в угол, или сиди на привинченной к полу металлической табуретке за таким же столом. Вот и вся твоя свобода действий. И, уж конечно, ни одеяла, ни подушки на ночь не положено. Хорошо, на вторые сутки товарищи шинель сумели передать… Кстати, здесь стол тоже привинчен к полу. Но шинели нет и не будет. А моя летняя курточка никак функции шинели выполнять не хочет. Увы. С другой стороны, здесь Эйша, а там был жутко храпящий ночью и рассказывающий днём бесконечную и довольно унылую историю своей жизни боец из соседнего автобата.

Как же его звали-то? Вовка? Витька? Уже не помню.

Ну и здесь я волен поступать, как хочу. Вроде как. Во всяком случае, могу свободно выйти и вернуться. Например, покурить. А зачем, если курить можно и здесь? Вентиляция, как оказалось, хорошая. Нет, ну его на фиг, побережём сигареты. Может, всё-таки бросить? А что, повод удобный. Вот закончатся сигареты, и поглядим. Ёжик в тумане, и впрямь не жарко. И, главное, не сказать, что очень уж холодно. Эдакое слегка промозглое состояние…

– Дёма, ты спишь? – неожиданный шёпот Эйши заставил меня вздрогнуть.

– Нет пока, – тоже шёпотом. – А что?

– Тебе… тебе не холодно?

– Есть немного.

– И мне.

– Но у тебя же одеяло?

– Как-то оно не очень греет. Опять же, у меня есть одеяло, а у тебя нет. Несправедливо. Мне ещё и страшно.

– Ну что ты. Здесь же я, и Карба, и Щелкунчик. Чего бояться?

– Не знаю. Страшно – и всё.

«Идиот, – подумал я, – счастье само прёт тебе в руки, а ты тормозишь. Ну же, не трусь».

– Есть вариант, – прошептал я.

– Какой?

– Иди ко мне. Вместе теплее. И не так страшно.

Она молчала.

Я терпеливо ждал, стараясь усилием воли усмирить бешено колотящееся сердце.

– А ты…

– Никаких приставаний, – быстро прошептал я. – Обещаю. Только сон. Обнимемся и будем спать.

– Как брат и сестра?

– Ну… да.

Мы укрылись одеялом, она положила мне голову на плечо и тихонько вздохнула:

– Вот теперь хорошо.

«Вот теперь точно не усну», – подумал я, вдыхая сладкий запах её волос, и через пару минут провалился в крепкий спокойный сон.

Глава 8

Лес закончился внезапно, словно обрезанный чудесным мановением Господа Бога или, что гораздо вероятней, бульдозерным ножом под управлением рабочего-терраформировщика. Или с помощью чего там каравос Раво превращали во время оно безжизненный и безымянный планетоид в цветущий Большой Торгун.

Мы остановились на опушке, оглядывая открывшуюся перед нами панораму: башни офисов, кубы и параллелепипеды магазинов и складов, полусферы крытых рынков, посадочные площадки, усеянные разноцветными и разнокалиберными рубби, пешеходные улицы и площади, заполненные народом. Всё это великолепие располагалось в неглубокой, но весьма обширной котловине, лежащей прямо перед нами.

А мы – это один человек мужского пола, один каравос Раво пола женского, один робот и один вельхе. Колоритная группа. На мой взгляд, понятно.

– Это называется торговый центр? – осведомился я не без удивления.

– Да, – подтвердила Эйша. – Тебя что-то не устраивает?

– Наоборот. Просто в моём представлении торговый центр несколько…э-э… меньшее образование. Это же целый город!

– Так оно и есть, наверное. Только здесь не живут. Ну, почти.

Это я уже знал.

Каравос Раво предпочитали жить отдельно от мест работы, учёбы, торговли или развлечений. Кто-то, как, например, клан Ружебо в отдельных укреплённых резиденциях. Кто-то в особняках и коттеджах, подобных нашим, земным. А кто-то и в многоэтажных жилых домах на десятки и даже – изредка – сотни семей, но тоже в обязательном порядке расположенных в стороне от торговых и прочих центров. И эту же манеру селиться естественным образом приняли и переняли и другие представители разумных галактических рас. Как на Большом Торгуне, так и на других астероидах. Стараясь, правда, держаться соответствующими общинами и не особо смешиваться с местным коренным населением. Чем, в общем-то, мало отличались от каких-нибудь кавказских или среднеазиатских общин в России или китайских-африканских-латиноамериканских-русских и прочих по всему Западу на моей родной Земле.

На то, чтобы спуститься вниз по тропинке, которая чуть ли не прямо от опушки приобрела вполне цивилизованный вид, то есть стала замощенной пешеходной дорожкой, нам потребовалось не более двадцати минут. Поначалу я опасался, что появление из леса столь разношёрстной компании может привлечь чьё-нибудь пристальное внимание, что в нашем положении было бы совсем нежелательно. Однако быстро понял, что мои опасения, если и имеют под собой основания, то не такие уж и серьёзные, как мне казалось на первый взгляд.

Ибо народу в этом торговом центре хватало уже на подступах. Не говоря о толпах внутри.

И какого народу!

Здесь, насколько я мог судить, присутствовали все представители галактических рас.

Вот прошагала навстречу парочка разумных ящеров – ирюммов, облачённых в белые свободные одеяния. Высокие, за два метра ростом, мощные, с самыми настоящими хвостами, которыми они время от времени легко постукивали по тротуару. А уж морды-то… то есть рожи… я хочу сказать…э-э… лица. Мама дорогая! Клыки наружу, глаза алым светом так и отливают, кожа на вид плотная, сухая, морщинистая. Охра с зеленцой. Чистые вараны! Только на задних лапах. Раньше я их – ирюммов, не варанов – только на фото и видео наблюдал, а тут – вот они, живые и настоящие. Совсем другое впечатление, доложу вам.