– Трех школах, – тихо повторил за ней Шутт.
– Да, именно. Мой первый муж был мастером самбо, так что начальные уроки мне получить было не сложно. А сейчас, если не возражаете, сэр, мне нужно отправляться помогать на кухне.
С этим она удалилась, а Шутт так и остался сидеть с разинутым ртом глядя ей вслед.
– Не уделите мне минуту, капитан?
Удивленный, Шутт поднял взгляд и увидел в дверях пентхауза Гарри Шоколада. Надо сказать, грушеобразная черная фигура не просто занимала все пространство двери – казалось, сержант заполнил собой всю комнату, не оставив ни единого свободного угла.
– Да, конечно. Входите, Г.Ш. Чем могу помочь?
Несмотря на нарочито небрежный тон, командир был явно заинтересован тем, что могло заставить Гарри выбраться из своей берлоги в каптерке. С того самого дня, когда прибыла новая форма, они лишь разок перекинулись на ходу парой слов, и пока сержант-снабженец великолепно справлялся со своими возросшими обязанностями. Шутту, тем не менее, было интересно узнать его действительную реакцию на оживление внутренней жизни роты.
Гарри осторожно "вдвинулся" в комнату, оглядываясь вокруг сквозь толстые линзы очков, будто в поисках затаившихся гостей, прячущихся по углам. Наконец он провел рукой по коротко остриженным волосам и перешел к делу.
– Я здесь вот по какому поводу, сэр, – сказал он удивительно хриплым голосом, который, казалось, каким-то таинственным образом срывался с его густой щетинистой бороды. – Я тут кое-что придумал. Вы ведь знаете, какая у нас проблема с оружием для Спартака и Луи?
Шутт кивнул. Кроме передвижения, у синфинов были и другие трудности в несении службы, и не в малой степени – с вооружением. Их длинные веретенообразные руки были достаточно сильными, чтобы удержать большинство типов оружия, имевшегося в арсенале роты, но стебельковые глаза не были приспособлены для средств наведения и прицеливания, которые были разработаны в расчете на обычное, как у всех людей, расположение глаз. Поэтому во время упражнений по огневой подготовке им выдавали оружие, наряду с остальным легионерам, но строго-настрого запрещали стрелять по мишеням до тех пор, пока окружающие не убедятся, что оно направлено таким образом, что выстрелы пойдут хотя бы в сторону предполагаемой цели.
– И у тебя есть ответ, Г.Ш.?
– Мне кажется. – Сержант от волнения начал ерзать на стуле. – Видите ли, прежде, чем вступить в Легион, я был членом… клуба. Там был весьма пестрый народ. Ну, в общем, был у нас один малый, слепой, как летучая мышь, но абсолютно незаменимый, когда дело доходило до пальбы. А дело все в том, что он носил с собой обрезанный дробовик и пользовался им всякий раз, когда дела становились плохи. Ему не нужен был точный прицел, достаточно было просто-напросто выбрать правильное направление. И я подумал… Вы знаете, эти синфины…
Шутт тут же оценил эту идею. Дробовик с коротким стволом был классическим оружием ближнего боя, особенно современные модели, с пистолетной рукояткой, которые можно носить на поясном ремне. Нечего и говорить об их эффективности, хотя они и не нашли применения в армии. Ими, однако, пользовалась полиция в случае особо неприятных ситуаций, так что этот вид оружия не считался незаконным. К тому же, это была со стороны Гарри первая попытка помочь роте, и командиру хотелось подбодрить его.
– Прекрасная идея, Г.Ш., – сказал он, принимая решение. – Тем более, что в ближайшие дни мы собираемся посетить аукцион образцов старушки "Шутт-Пруф-Мьюнишн". Посмотрим, что она имеет в своих запасах такого, что можно приспособить для наших целей.
– Здорово, капитан. Позвольте и мне пробежать глазами по их выставке. Я не часто имел возможность увидеть новое вооружение, не считая одежды да устаревших образцов черного рынка.
– О, ты обязательно будешь включен в состав делегации, сержант. – Командир улыбнулся. – На этот счет не беспокойся. Однако, возвращаясь к дробовикам, я вижу еще одну проблему, связанную с использованием их синфинами. Самое главное, чтобы они смогли направить оружие хотя бы примерно в нужном направлении, когда будут стрелять. А это означает, что они должны находиться в паре с кем-то, кто поможет им сделать это, но не думаю, что кто-то из наших легионеров выразит желание заполучить синфина в качестве постоянного напарника. Похоже, все опасаются медлительности синфинов, которая в бою может оказаться роковой. Это можно исправить, если удастся научить их использовать планирующие доски, но все равно…
– С этим проблем не будет, капитан. Сержант буквально сиял в улыбке, сквозь густую бороду проглядывали зубы. – У меня найдется местечко для одного из них, а может быть, и для обоих, в коляске моего хока. Я сам буду присматривать за ними!
– Твоего чего?..
– Моего хока… ну, парящий мотоцикл… мотолет. Должен признаться, капитан, никак не могу взять в толк, почему военные не используют их в бою. Они прекрасно служат нам на гражданке, и могут пройти где угодно, как и парящие доски.
У Шутта появилось смутное предчувствие, что он только что совершил удачный ход, побудив Гарри использовать в бою свой парящий мотоцикл. И если, к тому же, он окажется еще и достаточно эффективным…
– Вот что, Г.Ш. Бери свой… хок… завтра, после дежурства. Я хочу сам взглянуть на него.
– Отлично, капитан!
– Да, и еще, Г.Ш., раз уж мы заговорили о нечеловеческих существах, служащих в нашей роте, как по-твоему, какое оружие лучше всего подошло бы Клыканини?
– Клыку? – Сержант заморгал. – Черт возьми, капитан, вот уж об этом заботится вовсе не стоит. Он ведь, что ему ни дай, стрелять-то не будет.
– Извини, не понял.
– Я думал, что вы знаете, капитан. Наш волтрон-то только с виду задира-великан, а на самом деле последовательный пацифист. Никогда ни на кого даже голоса не повысит, не говоря об оружии.
Было уже поздно, когда командир потянувшись и откинулся от рабочего стола. Оглядев спальню, Шутт решил, что на сегодня достаточно. И едва он успел подумать об этом, как понял, что хочет есть. Он, в который уже раз, просидел за работой время ужина и прекрасно сознавал, что ресторан и бар отеля уже давно закрыты. Сейчас, когда его внимание, сосредоточенное до сих пор на работе, наконец переключилось, пустота в желудке дала ему знать, что он обязательно должен что-нибудь съесть, иначе не сможет уснуть.
В отеле был автомат, торгующий легкими закусками, но находился он двумя этажами ниже (видимо, предполагалось, что люди, достаточно богатые, чтобы снять пентхауз, не пользуются подобными автоматами). Шутт уже несколько часов назад отпустил Бикера, а просить об одолжении легионера, дежурившего в холле возле системы связи ему не хотелось, чтобы не пытаться оправдать тем самым собственную лень. Таким образом, выходило, что у него нет другого выхода, кроме как, взяв ноги в руки, отправиться вниз.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});