Читать интересную книгу Симранский Цикл Лина Картера - Майерс Гари

Поначалу Тонгор не заметил никого в комнате. В дальнем конце стояла статуя необычного вида, высотой под потолок. Подойдя к ней вплотную, Тонгор мог сказать, что она, видимо, изображала в половину величины припавшего к земле летающего ящера, словно сидящего в своём гнезде. При более тщательном осмотре обнаружилось место, где следовало находиться гнезду и в нём сидел человек.

— Тонгор из Патанги! Но, поистине, в первую очередь Тонгор из клана валькаров! Добро пожаловать! Я — Мордракс, король-жрец Заремма, Города Который Нельзя Завоевать.

Тонгор шагнул вперёд и остановился в десяти футах перед троном. Теперь он видел, что человек на лишённом подушек сиденье выглядел не как соратник мёртвых пугал, выставленных на бастионах Заремма, но как представитель вида, неотличимого от его собственного.

— Мои соболезнования по твоим утраченным братьям. Видимо, кто-то забыл их похоронить. Не желаешь, чтобы я помог тебе в этом деле?

В ответ Мордракс утробно расхохотался, хотя у него мало что оставалось от утробы. Этот человек настолько иссох, настолько сморщился и осунулся, что едва можно было отличить живое тело от его трухлявых собратьев. Он закашлялся и умолк, чтобы восстановить сбившееся дыхание.

— О да, мои собратья-маги! Признаю, это было трагедией, но, боюсь, необходимой. Пока годы складывались в столетия, нам доставляло огромное удовольствие наблюдать за нелепыми усилиями безмозглых олухов, вроде твоей королевской особы, которые стремились прославиться, низвергнув наше чародейское княжество. В конце концов я устал от подобных забав и объявил другим своё намерение сменить защитную стратегию на атакующую. Отчего бы не распространять наше просвещённое владычество во все уголки Симраны, а отсюда к другим сферам, которые наша всепередовая оккультная наука явила нам? Но я обнаружил, что мои собратья были не так мудры, как я считал, ибо они отвергли мой замысел. Возможно, они и были дураками, но при этом могущественными. Поэтому, изобразив покорность им, я выстроил планы, как можно устранить их, одного за другим. Тайком я истощил их силу, продлевавшую их древние жизни, сам впитав их живучесть. Таким путём я собрал достаточно магического могущества, чтобы исполнить свои завоевательные планы. И, теперь очень скоро, король Тонгор, ты станешь частью этих планов. Разве ты не польщён? Ты достоин такой чести! — Последовало ещё вялое хихиканье.

— Это кажется маловероятным, старик. Может, ты и пожирал своих сотоварищей, чтобы продлить твои годы, но, как видно, это ничуть не замедлило наступление старости. Ты — безумец.

— Вот как ты заговорил, тупой варвар! Ты — всего лишь тёмный дикарь, а я предназначен для полной Божественности! Я призван завоевать все известные миры и Богов, которым они поклоняются. Но мой срок во плоти очень короток. И тут в дело вступаешь ты.

Прежде чем Мордракс стал разглагольствовать дальше, и он и Тонгор опешили от последней вещи, которой можно было ожидать. Навершие трона-статуи загудело от внезапного топота ног. Через мгновение новоприбывший перегнулся вниз, позволив себя разглядеть: это был Тонгор, с зажатым в кулаке Саркозаном! Или так он выглядел.

Тонгор, стоя перед троном, взглянул на своё бедро, лишь затем, чтобы обнаружить, что ножны Саркозана опустели! Он оглянулся назад, на своего двойника, который уже спустился вниз, в пределы досягаемости сидящего чародея. Мордракс пытался подняться и сбежать. Но коленные суставы этого длинноногого пугала подвели его и он хлопнулся вниз, в панике утратив свою хищническую гримасу. Когда он увидел, что отточенная гибель быстро приближается, то сумел произнести Слово, отзвук которого сотряс здание.

— Саргот! Восстань!

Если он пытался сказать что-то ещё, это потонуло в кровавом бульканье.

Тонгор широко раскрытыми глазами уставился на своего близнеца, который теперь повернулся к нему. Он улыбнулся как раз в тот момент, когда его обманчивое сходство начало таять.

Валькар и змеечеловек начали беспечно беседовать друг с другом, посчитав, что этим убийством они исполнили свою миссию, хотя оно оказалось почти до смешного простым. Тонгор хлопнул Зилака по чешуйчатому плечу. — Ты стал бы прекрасным карманником, мой друг! Никогда и никому ещё не удавалось…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Ужасный скрежещущий, царапающий звук ворвался им в уши, когда в полу, рядом с ними, раскрылся потайной колодец, оттуда поднялся до уровня пола мраморный ларец и резко открылся. Это и само по себе было впечатляющим действием, но последовало ещё большее. Из ларца восстала ожившая фигура Саргота, древнего императора, последнего и величайшего из тех, кто тщетно стремился завоевать Заремм. Они поняли это, потому что он сам объявил об этом сухим и пыльным голосом.

— Узрите, глупцы, вот раковина, которую я покинул! — Его указующий раззолоченный перст ткнул в трон мертвеца, где труп Мордракса съёжился и начал распадаться.

Существо-Саргот было великолепно, с позолоченным кольчужным доспехом, героическим сложением и благородными чертами лица, каким-то образом не не испортившимися за долгие века. Но его лицо оставалось пустым, лишь губы двигались, когда он служил Мордраксовой марионеткой.

— Я уцелею, либо в этой форме или в твоём собственном теле, Сарк Лемурии! Давайте узнаем, кто из вас, фигляров, более силён. Тогда я сделаю выбор. — Пока он бахвалился, Зилак обернулся к Тонгору и сказал: — Будет ли честно двоим биться с одним?

Тонгор боялся, что Зилак недостаточно серьёзно относился к этому вызову, но позволил себе пошутить: — Я сказал бы, что мы равны по силам. На самом деле их тоже двое!

Тот, кто был Сарготом, неуклюже атаковал Тонгора, который легко увернулся, но пока оживший герой пытался утвердиться на ногах, он ткнул своим клинком и пронзил потрясённого Зилака. Тонгор повидал много товарищей, павших в бою, но эта смерть почему-то оказалась хуже, вдвойне распаляя гнев. Возможно, это потому, что тот был его другом, когда-то бывшим врагом или же сыном враждебной расы. Это делало его редким сокровищем.

Его враг, довольный, что разделался с одним из противников, стал увереннее двигаться. Тонгор сразу подметил это и понял, что должен поскорее его прикончить. Как видно, Саргот был величайшим воином своей эпохи, несомненно, смекалистым и искусным. Тонгор пожалел, что приходится сражаться с таким человеком, но выбора не оставалось. Вдобавок, на самом деле он бился с Мордраксом. Но чем дольше длился поединок, тем больше ему придётся сражаться против истинного Саргота.

Мордракс всегда делал речи своим главным оружием и он до сих пор полагался на него, безмерно хорохорясь: — В этом облике я завоюю все земли, все измерения! В этом теле я обрету божественное бессмертие, уже не как чародей или завоеватель — но как Всеобщий Бог!

Он явно отбросил все планы заполучить могучее тело Тонгора, обнаружив владение своим былым противником настолько восхищающим, настолько богатым иронией, что решил навсегда обосноваться в теле Саргота. Саргот быстро становился всё менее набором громоздких доспехов и всё более обновлённым Мордраксом.

Тонгор дотянулся до меча Зингазара. Саркозан прогрохотал прочь, когда Зилак рухнул на пол и Тонгор решил возвратить его позже. Это был первый раз, когда он поднял священное оружие Бабдалорны в битве. Освободившись от ножен, Зингазар пронзительно завопил, затем возбуждённо затрепетал. Тонгор на мгновение зашатался от грозного прилива духов древних героев, чья мощь и искусность ощутимо увеличили его собственные!

Тонгор против Мордракса! Зингазар против Саргота! Лемурия против Симраны! Валькар с усмешкой понадеялся, что это зрелище потешит Шадразура, Господина Кровавой Войны, которому придётся взирать на него своим единственным, средним глазом.

Тонгор нанёс могучий удар. Анарбион нанёс ещё один, как и храбрый Ионакс и Диомарданон, и Бельзимер Смелый. И отважный Конари. Против такого града ударов Саргот-Мордракс не смог выстоять. С уймой ушибов и ран, истекая кровью, Саргот вернулся к вечному покою, что давно заслужил своей доблестной стезёй и откуда его алчно выдернули. И с ним отправился гнусный Мордракс, хотя и в совсем другое место. Тонгор отсалютовал павшей фигуре Саргота Великого.