обратно во дворец. Их шаги эхом разлетались по темным и пустым каменным коридорам. Все это время Рен молчала.
Он не мог винить ее за это; он сам не знал, что сказать. Он не представлял, какие слова могут успокоить жену, а какие сделают только хуже. Аррик бросил взгляд на Шейна, который взирал на свою королеву с новообретенным уважением и долей сочувствия.
Хорошо. Его первый помощник должен смириться с присутствием жены в жизни Аррика.
Казалось, тишина стала плотнее, когда они вошли в покои.
– Тебе что-нибудь нужно? – спросил Шейн, когда Аррик отвел Рен к скамейке в углу комнаты, с которой открывался вид на купальню в саду.
Это было ее любимое место во всем замке.
Аррик покачал головой, а потом передумал.
– Еда, – тихо сказал он другу, чтобы Рен не услышала. – Что-нибудь легкое. И вино.
– Понял. – Шейн ушел и захлопнул за собой дверь.
Аррик глубоко вдохнул и повернулся к жене.
Они впервые остались наедине с тех пор, как Рен проснулась в его объятиях этим утром. Казалось, что с тех пор прошло миллион лет. Аррик встал у нее за спиной и всего на мгновение замер в нерешительности, прежде чем попытался обнять ее. Чтобы утешить. Чтобы поддержать.
Жена отшатнулась от его рук, словно его прикосновение было ядовитым.
– Как ты мог позволить этому случиться? – прошептала она, низко склонив голову и уставившись на свои трясущиеся руки.
– Я не понимаю, что ты имеешь в виду, – ответил Аррик.
Рен поднялась и повернулась к нему.
Он взглянул в ее пустое опечаленное лицо и протянул к ней руки:
– Мне так жаль.
Она встретилась с ним взглядом, и тоска мгновенно превратилась в ярость. Значит, она не искала утешения. Она хотела драться. Аррик был готов к этому.
Рен ткнула пальцем в его грудь:
– Ты воспользовался повстанцами. Ты воспользовался ими, а не наоборот. Ты воспользовался ими, чтобы получить трон, а теперь казнишь их за преступления, на которые ты их сподвиг, и только для того, чтобы получить расположение своего народа! Ты подлый, и я тебя ненавижу!
Возможно, при других обстоятельствах Аррик бы поверил Рен, но точно не после нескольких последних недель. Аррик узнал ярость на ее лице. Разочарование. Отчаяние. Все эти чувства были направлены внутрь ее, потому что Рен сама не смогла изменить то, что было предначертано судьбой. Ей просто нужно было сорваться на ком-нибудь. Ей нужен был кто-то, на кого можно покричать и побить, чтобы выплеснуть эмоции.
Аррик сможет выдержать ее злость.
– Ты хочешь причинить мне боль?
– Я хочу, чтобы ты признал, что натворил.
Он даст ей то, что она хочет – в чем нуждается.
– Я воспользовался ими, – холодно произнес Аррик. – Что еще ты от меня ожидала? Они подняли восстание против моего отца, а не против меня. У меня было право воспользоваться ими против него. Мятежники знали, на что идут. Они не столь невинны, как ты считаешь.
Отчасти правда. Отчасти ложь.
Рен пригвоздила его к месту пристальным взглядом:
– Как ты можешь говорить такое? – Она начала бить ладонями по его груди сперва слабо, но с каждым разом все сильнее и сильнее, пока Аррик не отступил на шаг назад, чтобы жена не навредила себе. – Ты ведешь себя так, будто пытаешься стать лучше, но это неправда! Ты только и делаешь, что используешь людей!
Она дала ему пощечину. Сильную.
В щеке вспыхнула боль, и Рен потянулась, чтобы снова ударить его, но Аррик поймал ее запястье и сжал в своей стальной хватке.
– Ты почувствовала себя лучше, моя королева? Причинив мне боль?
– Это ты причиняешь боль всем вокруг!
– Я пользуюсь людьми, когда это необходимо, но только для высшего блага, – прорычал Аррик в ответ.
– Для высшего блага? Ты считаешь благом только то, что выгодно тебе. Люди – не пешки, Аррик! – заорала она.
С удивительной грацией и силой Рен вырвалась из его хватки и крутанулась вокруг себя, чтобы нанести удар ему в живот. Но мужчина вновь поймал ее, обхватив рукой ее голень, и выкрутил ее так, что Рен потеряла равновесие, и единственным, что удерживало ее от падения, стал сам Аррик. Он дернул жену на себя, и ее нога обвилась вокруг его талии.
Рен коротко вскрикнула от разочарования и вцепилась ногтями в его предплечья.
– Дай мне – проклятие! Дай мне ударить тебя!
– Только если сможешь! – крикнул он в ответ и поймал ее запястья. – Но ты не хочешь бить меня. Ты хочешь, чтобы я сражался с тобой. А это совсем другое дело.
Она закричала, подалась вперед и укусила его за плечо.
Это было чертовски больно. Аррик сжал зубы, но не отпустил свою королеву.
– Выпусти весь свой гнев, дорогая. Я могу выдержать твою жестокость и ярость. Я перенесу все, чтобы не дать тебе сломаться. Выплесни свои чувства на меня.
Рен всхлипнула и сильнее впилась зубами в его кожу.
Он застонал и прижался щекой к ее голове. От боли по его лбу стекал пот.
– Я не хочу сражаться с тобой, моя любовь. Я не стану сражаться с тобой.
Девушка застыла в его руках, а затем затряслась. В то же мгновение напряжение, которое удерживало ее на ногах, растворилось в потоке слез. Рен упала Аррику в руки, и ее тело сотрясалось от выворачивающих душу всхлипов.
Интуиция подсказывала, что нужно отнести свою королеву к морю, но Аррик не хотел, чтобы ее горе стало достоянием общественности.
Он нежно поднял ее на руки и понес к купальне, зашел внутрь прямо в одежде и опустился на скамейку в воде, прижимая Рен к своей груди. Она крепко держалась за него, а ее радужное платье расплылось вокруг них акварельным пятном.
– Тише, все хорошо, – успокаивающе протянул он, поглаживая жену по волосам, пока она задыхалась новыми рыданиям. – Я рядом. Я никогда тебя не отпущу.
Аррик покачивался вперед и назад, держа сломленную жену в своих руках. Она горевала по всему, что потеряла. У нее забрали все: физически, морально. Одинокая слеза скатилась по его щеке, пока он пытался не дать ей распасться на кусочки.
Огромная часть вины за все, что случилось с Рен, лежала на Аррике, но он был слишком эгоистичным, чтобы отпустить ее. Он хотел быть тем, кто поможет ей исцелиться; он хотел дать ей все, что ей нужно, и даже больше.
Рен откинула голову назад и начала петь, но ее песнь больше походила на плач. Мурашки побежали по коже Аррика, пока она горевала, прижимаясь к нему всем телом.
Сумеречный воздух пронзила тень и закружила над бассейном, шелестя листьями растений, окружавших купальню.
Трув.
Он замахал хвостом из стороны в сторону, уничтожив часть сада и раскидав листья и цветы по земле. Огромное создание поползло вперед, не сводя взгляда с Рен. Дракон опустил голову на край бассейна, тыкая Рен носом до тех пор, пока она