Читать интересную книгу Крутые повороты - Тамми Юрваллайнен

Удачно выковали заготовки для ножниц, и Сергей приступил к их обработке. За его работой мимоходом следил мастер слесарного дела. Когда дело дошло до заточки режущей кромки, мастер сказал:

— Я заточу вам лезвия. Неправильная заточка может свести на нет всю работу.

Сергей это понимал и с благодарностью согласился с мастером. А уж довести до конца обработку ножниц большого труда не составляло. Наконец все готово и Сергей принес ножницы в кабинет начальника. Здесь же оказались и мастера. Принесли кровельное железо. Начальник сам стал его резать:

— Вот видишь, Мугандин, можешь же делать хорошие ножницы. Как, мастера, принимаем его изделие?

— Принимаем, — заулыбались мастера.

— А теперь, Мугандин, приступайте к изготовлению гайки, — промолвил начальник.

Сергея и мастеров это указание крайне удивило. Сергей молча удалился из кабинета.

На следующий день утром Сергей опять был в мастерской. Он приступил к изготовлению гайки. Здесь помощи со стороны не требовалось. Через день гайка была готова, и он понес ее к начальнику. Здесь опять заседала «комиссия».

Начальник тщательно измерил гайку штангенциркулем, накрутил на приготовленный болт, заулыбался:

— Молодец, Мугандин! Можете хорошо работать, если захотите. Ну как, товарищи, ставим ему зачет?

— Ставим! — дружно подхватили мастера.

Начальник и мастера поочередно пожимали Сергею руку и поздравляли его с успешной сдачей долгожданного зачета. Выйдя же из мастерской, Сергей не смог сразу осознать и оценить случившееся. Это осознание пришло позже.

Через некоторое время, когда все уже улеглось, Сергей встретился с комсоргом училища курсантом судомеханического отделения. Разговорились, и тут комсорг вспомнил то злополучное для Сергея заседание педсовета, на котором он присутствовал. Шло обычное заседание с обсуждением учебных и хозяйственных вопросов в новом учебном году. Уже после первого часа все устали. Сделали пятиминутный перерыв и продолжили заседание. К концу второго часа выдохлись, зашумели. И тут начальник училища А.В. Григорьев произнес:

— Тише, товарищи, кончаем. Еще только один маленький вопрос, который мы решим быстро. Вопрос стоит об исключении из училища курсанта Мугандина.

И тут наступила гробовая тишина. А через пару минут со всех концов посыпалось:

— Как? Мугандина? За что?

Григорьев разъяснил ситуацию с зачетом по механической мастерской и самовольной отлучкой Мугандина в Северодвинск. Этого достаточно для исключения. Мол, ему и так делали поблажку, между тем как других за неуспеваемость исключали уже с первого или второго курса. Это не убедило педагогов. Они вразнобой выставляли положительные качества курсанта Мугандина.

— Мне особенно понравилось выступление преподавательницы физкультуры, — заметил комсорг. — Она сказала:

«Я после отпуска зашла сразу же в училище проверить подготовку физзала к учебному году. Открыла дверь, гляжу: среди вороха матрацев, уткнувшись в тюфяки, горько плачет Мугандин. Я тихонько прикрыла дверь, зашла к дежурному офицеру, спросила:

— Почему курсант Мугандин находится здесь, а не на каникулах?

— А вы разве не знаете, что его уже третий раз лишают каникул из-за неуспеваемости?

— Но ведь, наверно, мать и отец беспокоятся о нем?

— Нет у него ни отца ни матери. Он детдомовский».

На педсовете физрук продолжала:

«Я была ошарашена услышанным. Что-то мы пропустили с Мугандиным. Да, ему уже двадцать лет и он не мальчик, вполне взрослый мужчина, и поблажки ему не нужны. Но он воспитанник училища, а мы не просто педагоги, а и воспитатели. Поговорил ли кто-либо с Мугандиным всерьез о его положении? Я думаю, товарищ Григорьев, поговорите с Мугандиным как мужчина с мужчиной, а потом решим, как быть».

Все согласились с этим предложением, и на этом закончили заседание.

Зимой Сергей с особым рвением взялся за учебу и организацию шахматных турниров. К этому времени ему уже был присвоен второй разряд по шахматам и выдано удостоверение судьи. Рвение же в учебе объяснялось желанием поступления в институт. Пока об этом он не распространялся, но настойчиво изучал дисциплины, по которым могут быть вступительные экзамены.

Зимняя сессия прошла для Сергея успешно, и ему наконец-то предоставили каникулы. Однако он никуда не поехал. В детдом он уже давно путь закрыл, а ехать в брату на незначительное время холодно, да и средств необходимых не было. Зимой и другие курсанты, у которых далеко жили родители, часто на зимние каникулы оставались в училище. Здесь хорошо отдохнуть было вполне возможно. Как-то в роту заглянул корреспондент газеты «Морской флот». Ему срочно требовался снимок из жизни курсантов — как они проводят каникулы. К его приходу в роте оказалось свободными шесть-семь курсантов. Сделали несколько разнообразных снимков: катаются на лыжах по реке, слушают музыку, проводят сеанс одновременной игры в шахматы, выполняют физкультурные упражнения. Через неделю в газете появился снимок: «Курсант Архангельского мореходного училища, шахматист второго разряда С. И. Мугандин дает сеанс одновременной игры». Сергей гордился выбором именно этого снимка. В эту весну команда Мореходного училища заняла первое место по шахматам в обществе «Водник». Команде торжественно вручили грамоту, некоторым из участников повысили разряды. Сергею присвоили первый разряд. Каждому из участников выдали по 60 рублей. Для Сергея это оказалось весьма кстати. Он почти всегда оказывался в безденежье. Стипендия в 80 рублей обычно быстро улетучивалась: взносы, долги, транспорт, куча мелких хозяйственных расходов, иногда покупка папирос. Сергей уже начал покуривать, покупая папиросы штучно. Да мало ли какие возникали расходы. Другим хоть в какой-то мере помогали родители, Сергею — никто. А о цветах и подарках девушкам и говорить не приходится.

На этот раз Сергей решил «шикануть», пригласить Тамару в «ресторан». Ресторан — конечно громко сказано: в Соломбале на площади Терехина находилась столовая, второй этаж которой вечером использовался как ресторан. Тамара с радостью согласилась, приоделась. Попутно купили любимые конфеты «Мотылек». И вот они за столиком с белоснежной скатертью, хрустальными фужерами, салфетками. Сергей дал Тамаре полную волю выбора блюд, вина. Позволили себе немного деликатесов, пили красное приятное вино, слушали музыку. Прокутили почти все деньги. Но вечером остались очень довольны. Гуляли по Соломбале. Сергей проводил Тамару домой. При этом он стал замечать, что местные парни косо смотрят на его ухаживания.

Сергей все чаще стал провожать Тамару домой, особенно в период наводнения. В это время связь между городом и Соломбалой осуществлялась небольшими пароходиками. Чаще за проезд приходилось платить Тамаре. Как-то после очередных проводов Сергей возвращался на пароходе. Выбрал укромное местечко на палубе. Однако кассирша, которая ходила по пароходу и принимала плату за проезд, заметила Сергея:

— Ваш билетик? Платите.

— У меня нет денег, — промолвил Сергей.

— Вот так! И вперед за него платила девушка, и обратно платить не хотите. И не стыдно?

Сергею было стыдно, и он стремился меньше пользоваться платными услугами. Даже однажды пошел в город по старому полуразрушенному мосту на окраине города. Это было далеко. Немного стало легче с проводами, когда навели наплавной мост через реку Кузнечиху. После очередных танцев на танцплощадке в Соломбале Сергей проводил Тамару домой и стал прощаться. И тут она заметила:

— Мне девчонки сказали, что местные парни тебя сегодня хотят проучить.

— Ну и что? — промолвил Сергей. — Уж как-нибудь за себя постою.

— Знаешь! А давай я тебя провожу, тогда знакомые мне парни тебя не тронут.

— Ну вот еще что выдумала! Я пошел.

И тут неожиданно Тамара вцепилась за фланелевку Сергея и слезы градом полились с ее глаз:

— Не пущу! Я знаю — они изуродуют тебя!

Сергей впервые видел Тамару плачущей и сердце его дрогнуло, он сдался:

— Ладно. Успокойся. Пойдем, но это в первый и последний раз.

Тамара подхватила Сергея за руку, прижалась, и ее лицо, залитое слезами, вдруг озарилось радостной улыбкой.

При подходе к мосту Сергей заметил трех знакомых парней, которые пристроились сзади. Прошли мост, свернули на набережную и пошли к училищу. Парни немного в стороне следовали за Сергеем и Тамарой. Уже при подходе к училищу Сергей распрощался с Тамарой. Она чмокнула Сергея в щеку и побежала к парням. Через несколько шагов Сергей оглянулся — Тамара колотила кулачонками по спине одного из парней. Все парни смеялись. Сергей успокоился: «Значит с Тамарой все будет в порядке».

В дальнейшем, чтобы «не дразнить гусей», да и парни видимо смирились, Сергей стал реже ходить на танцплощадку в Соломбале. Со временем все как-то уладилось. Да и забот с весной прибавилось — предстояла защита дипломных проектов. Сергею утвердили тему: «Проект реконструкции гидрографического судна». Это судно уже давно стояло на берегу завода «Красная кузница». Как завод, так и Гидрографическое управление были заинтересованы в скорейшем ремонте судна. Пока Сергей тщательно осматривал судно, пробивал волокиту с заводом и гидроуправлением по оформлению документации и допуска, пролетело две недели. В конце концов выяснилось, что в Гидрографическом управлении есть только один чертеж верхней палубы, остальные необходимые чертежи утеряны. Нужно было делать замеры обшивки и других конструкций судна, нужен помощник для замеров. А где его взять? Прошло три недели, а проект не продвигался. Руководитель проекта детально ознакомился с положением дела и изменил тему проекта на избитую — «Проект строительства сухогрузного судна». Если ребята уже далеко продвинулись в работе над проектами, то Сергей по существу только начинал. Чтобы ускорить работу, руководитель проекта попросил курсанта Юрия Спирова помочь Сергею с чертежами. Да и сам Сергей на время забросил гулянки, увольнения, просиживал до позднего вечера над расчетами и чертежами. Как-то в один из таких вечером Сергей оставался в кубрике с двумя уже возвратившимися из увольнения ребятами. И тут вбегает Вовка Коншин: