Когда мужчина тебе нравится, то страстные взгляды с его стороны воспринимаются благосклонно и разжигают в крови ответный огонь. Если же мужчина тебе, что называется, до лампочки, причем самой что ни на есть высокой, то его взгляды вызывают лишь желание расхохотаться, причем от души.
В общем, мой бедный кавалер искренне старался, смотрел на меня горящими глазами, едва не прожигая взглядом стол. А я в ответ тихо бесилась в душе и раздумывала над тем, как прекратить этот призывный фейерверк, который уже давно заметили окружающие и теперь с нескрываемым интересом наблюдали за развитием событий.
В голове, конечно, крутилось несколько вариантов. К примеру, можно было от души наступить источнику красноречивых взоров на ногу, пользуясь тем, что этого никто не увидит. Опасность заключалась лишь в том, что можно было ошибиться и навредить не тому человеку.
Также я могла воспользоваться магией, но колдовать при таком количестве народа попросту боялась. Вдруг опять что-нибудь не так рассчитаю и переверну весь дом вверх дном.
Был и еще один немаловажный фактор, который останавливал меня от решительных действий. Не знаю почему, но Грей тоже не сводил с меня глаз, правда, лишь в том случае, когда этого не видела Гертруда. Вот только в его взгляде я читала такую безысходную грусть и тоску, что мне хотелось завыть в голос на луну, которая к этому времени с любопытством заглядывала в узкие окна залы.
С одной стороны, я старательно запрещала себе думать об этих взглядах и Грее вообще, с другой – искренне недоумевала по поводу столь явной грусти. Судя по всему, в его жизни наступили счастливые перемены, все складывается наилучшим образом, а через несколько часов состоится свадьба с самой красивой девушкой в королевстве. Ладно, не буду отвечать за все королевство, но, во всяком случае, здесь, во дворце, Труди, бесспорно, самая восхитительная. Так с чего же вдруг грусть? Тоска по холостой жизни? Сущий бред! Ревность ко мне? Ага, как же! Размечталась! Бред вдвойне! Тогда в чем же дело? Хотя, впрочем, меня это не касается – и точка. Знать ничего не желаю!
Я задумчиво подцепила вилкой лист неведомого растения, более всего напоминавшего по форме подорожник, и покосилась на соседа, бойко уписывающего неизвестно какого по счету рябчика.
Как ни странно, в этой стране напрочь отсутствовал этикет. Точнее, он присутствовал, но совсем не в той форме, к которой я привыкла в своем мире. Ничего хотя бы отдаленно напоминающего нож я, как ни старалась, так и не увидела. Жареных барашков и поросят подавали уже разделанными, причем мясо с общего блюда полагалось брать руками. А птицу ставили перед каждым гостем на отдельной тарелке. Благо вилки были в ходу: маленькие, двузубые.
Салатов, в каком виде я их знала, не существовало и в помине, а грандиозную в своем величии смесь овощей и всевозможной травы, аккуратно выложенную высокой горкой, вынесли на нескольких блюдах. Присмотревшись, я определила, что овощи не потрудились нарезать, а трава торчала со всех сторон живописными пучками.
Не стану спорить, со стороны сей шедевр смотрелся красиво, но стоило только первому гостю посягнуть на это великолепие с ложкой, которую любезно поместили на край блюда, как горка овощей рассыпалась по скатерти, оставив незадачливого любителя витаминов практически ни с чем.
Любитель, правда, ничуть не расстроился и быстренько помог себе руками, попросту накидав овощей на тарелку, но подобное поведение мало сочеталось с его пышной, расшитой золотом и камнями одеждой, а также шляпой а-ля д’Артаньян. Роскошное белое перо на шляпе периодически задевало за высокие прически сидевших поблизости дам, когда мужчина начинал слишком интенсивно вертеть головой. Дамы испуганно взвизгивали и игриво шлепали обладателя шляпы по плечам.
Я следила задумчивым взглядом за застольем и прикидывала в уме, что могу оказаться в этом мире очень даже полезной и без всяких магических способностей. Во-первых, расширю ассортимент столовых приборов, далее внесу некоторые поправки в этикет, а еще смогу научить здешних поваров многочисленным интересным рецептам из моего мира. Покажу, к примеру, как готовить домашний майонез, потом сварганю любимый оливье – классику новогодних застолий, научу печь торты.
Кстати, вот тортов я здесь за все время так и не увидела. Пироги, блинчики, расстегаи, кулебяки и прочая выпечка была прочно в ходу, а вот тортов не попалось ни одного. Короче, будет чем заняться. Тем более что готовить из здешних продуктов – сплошное удовольствие. Никакой тебе химии, концентратов, загадочных ГМО и прочей хрени, которой щедро изобилуют продукты моего времени, где в одной несчастной колбасе вместо положенного мяса приобретаешь всю таблицу Менделеева. Представляю, как бедный Дмитрий Иванович целыми сутками в гробу вертится – он-то свою таблицу явно не для таких целей составлял.
В общем, все было, конечно, хорошо, но слишком утомительно. Учитывая тот факт, что праздничный ужин, начавшийся чуть позже полудня, благополучно растянулся до позднего вечера, я успела наесться едва ли не на год вперед и теперь застыла на стуле скорбной статуей, ожидая конца этого разгула чревоугодия. Хотелось как можно быстрей выйти из-за стола и удалиться в предоставленную мне комнату, спокойно растянуться на кровати кверху объевшимся пузом, подальше от этой глупой, никчемной суеты и озабоченного страстью блондина напротив.
Грей, с его тоской в глазах, к этому времени уже бесил изрядно – ну не пристало счастливому жениху взирать на мир с такой неподдельной грустью!
К счастью, наконец подали десерт, и когда большинство гостей перестало размазывать по изящным тарелочкам разноцветную смесь, в которой я с трудом признала мороженое, королева объявила танцы.
Я озадаченно прикусила губу. Вряд ли здешние танцы будут похожи на дискотеку. Оркестр скорее порадует нас заунывными вальсами, менуэтами, мазурками и подобной дребеденью, в которой я нисколько не разбираюсь и, честно говоря, не горю желанием разбираться. А значит, наступил самый подходящий момент свалить с праздника, не привлекая излишнего внимания.
Я аккуратно сползла со стула, намереваясь раствориться в толпе ринувшихся к выходу из залы парочек, но неожиданно была схвачена за локоть прытким кавалером, неизвестно каким образом оказавшимся столь быстро рядом со мной. Едва не уткнувшись носом в его расшитый серебром камзол, я выдала сквозь зубы пару ненормативных словечек и испуганно прикусила язык. Потом, правда, успокоилась, догадавшись, что в этом мире матом не только не ругаются, но и, к счастью, даже не понимают смысл подобных выражений.
– Потанцуем? – улыбнулся кавалер, подавая мне руку.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});