Но сначала надо разобраться с колдунами и отродьями Этерниума... А это время...
— Я лично отправлюсь с тобой на охоту за последним угнанным табуном, нахар, — говорю я. — А когда мы закончим — отправлю сюда множество своих колдунов, которые очистят эти земли.
— Мне это подходит, — кивает повелитель дженгеров. — В таком случае — не будем медлить. Я велю собирать войско, а ты... Отправляйся к своему порталу и призывай столько колдунов, сколько потребуется! Завтра мы отправимся в степи, отыщем этого ублюдского Харрана и отрежем ему голову!
Меня будто водой окатывают...
— Кого?..
Нахар хмурится, заметив, как изменилось моё лицо.
— Харрана. Несколько выживших после последнего рейда этих «диких» колдунов сказали, что мрази так называли меж собой своего предводителя. Это важно?
О да, хрраш тебя задери... Это очень важно!
Глава 17 — Возвращение Ренегата
Солнце клонится к горизонту, окрашивая высокие облака оранжевым цветом и подсвечивая приближающиеся пики заснеженных гор. Лёгкий ветер колышет сочную траву под копытами лошадей, султаны на шлемах воинов и матерчатые стяги конников.
Внушительное войско, собранное Эльханом — две с половиной тысячи мужчин и женщин, самых опытных воинов Ишшата и его окрестностей — движется в сторону Аларских гор, на юго-запад, по следам вражеских отрядов, угнавших коней степняков. Их сопровождают пять сотен моих колдунов, вызванных с помощью портала.
Мы с нахаром едем во главе этой небольшой армии, а за нами, растянувшись на несколько миль, следуют отряды конных и запряжённых в повозки людей, стремительно пересекая Море Трав.
С тех самых пор, как я впервые оказался на землях Дженгеров, эти места не перестают меня удивлять. Это не просто степи — а край естественной, древней красоты. Природы, которую почти не тревожил человек.
Бескрайние луга, покрытые густой травой, холмы, поросшие редколесьем, озёра, реки, ручьи, Урочища, поля с цветами всевозможных оттенков, яркое побережье и могильная пустыня — тут есть все проявления природы, какие только можно представить. Кроме, пожалуй, ледников дальнего севера.
Дженгеры очень бережно относятся к землям своих предков. Но сейчас их страна выглядит... «Болезненно».
Мы уже миновали несколько «Заражённых» участков — проплешин с засохшей травой, гнилостным запахом вокруг них и светящимися бирюзовым выделениями. Иногда в таких местах попадаются дыры в земле, и судя по рассказам очевидцев — именно из этих «нор» выбирались порождения Этерниума.
За декаду, которую мы находимся в пути, нам встречаются несколько мерзких монстров. Они небольшие, и справиться с ними получается без проблем. Но вчера вечером наше войско миновало одно из заражённых Урочищ — и стоило голове колонны проехать мимо, как на центральную часть налетела почти сотня крылатых тварей, вырвавшихся из леса.
Хорошо, что мои колдуны были рассредоточены по всей длине и смогли быстро сориентироваться. Да и дженгеры, которых я впервые увидел в деле, оказались доблестными воинами. Мы потеряли не больше полусотни человек, и уничтожили отродий Этерниума подчистую — но соваться в Урочище, чтобы очистить его, я не рискнул.
И на то была серьёзная причина.
Слишком часто я давал частице Арканума возможность самостоятельно применять магию и просил её о помощи... Шёпот, который раньше я слышал только во время непосредственного колдовства, теперь мог возникнуть в голове в любой момент, и я даже не сразу обращал на него внимание... Он был едва слышен, и разобрать что-то получалось далеко не всегда, но сам факт этого заставлял меня нервничать.
Вообще-то я стал замечать за собой и другие изменения. Магия собственного Источника стала лучше подчиняться мне — но всё больше и больше сплеталась с потоками перчатки. А в голове постоянно появлялись мысли о том, каким великим будет моё будущее королевство, и вопрос — что я буду делать после того, как подчиню материк?
И это при том, что я не собирался «подчинять» его — трогать северян, кочевников и Халифат не было никакой нужды! Но иногда, в мыслях, подстёгиваемых шёпотом частицы Арканума, я видел невероятные образы. Великие дворцы и сложные механические устройства, огромные армии, магию, которой и представить наяву невозможно! И в этих видениях присутствовало величественное существо, которому поклоняются десятки, сотни тысяч, миллионы людей!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
И этим существом был я...
Я стал чаще испытывать вспышки ярости из-за плохих новостей или мелких неудач... Самоконтроль и постоянные медитации, которые я практиковал день за днём, позволяли мне держать себя в руках и не давали этим эмоциям выплёскиваться наружу — но происходящее мне не нравилось.
Я понимал, что Беренгар оказался прав — «запах» Зеал-Тора, оставшийся в перчатке, всё-таки нашёл ко мне ключик... Из-за возникающих обстоятельств я пользовался частицей Арканума, не понимая, как контролировать артефакт, не зная о его природе почти ничего — и это могло обернуться серьёзными проблемами.
Так что здесь, в степях, с ублюдочным Харраном и его приспешниками я надеюсь справиться собственными силами и силами своих колдунов. Благо, сейчас я контролирую свою магию куда лучше, чем во время зимнего восстания, да и перевес сил не в пользу предавшего меня Высшего.
Привстав в стременах, Эльхан щурится, глядя в пронзительно-голубое небо с высокими облаками, и прерывает мои размышления.
— Кажется, возвращается разведка, — произносит он своим стальным голосом, и я слышу в нём нотки облегчения.
Понимаю нахара — среди разведчиков был и Сейран, наотрез отказавшийся оставлять своего кейласа в Ишшате и предпочитающий коням отца летающего зверя.
Проследив за взглядом Эльхана, я тоже замечаю несколько чёрных точек, показавшихся из-за облаков. Стремительно приближаясь, они увеличиваются в размерах и вскоре над нами проносятся пятеро летунов. Заложив широкий круг, они приземляются неподалёку от нас с нахаром.
— Владыка, — спешившись, первым ко мне подходит и отбивает кулаком приветствие высокий и мускулистый, но уже довольно старый мужчина по имени Квар, один из старейших наездников на кейласах.
Без грибного отвара, который я запретил пить во время разведки, он выглядит слегка сонным, а поросшие по краям лысого черепа седые волосы дополняют несуразную картину. Однако я знаю, что этот старик — самый зоркий из всех наездников, какие только есть у меня в армии. Даже молодой Сейран уступает ему.
— Что видели, Остроглазый?
— Лагерь, — сплёвывает себе под ноги наездник. — Бальшой ваще! Окало семиста людей, наскидачку.
«Навскидку» у Квада означало, что он чуть ли не по головам сосчитал вражеских воинов, поэтому я лишь киваю, не уточняя.
— Где именно этот лагерь?
— К юго-юго-западу, у самых гор. Миль семнадцать прямо если чиста. Там леса узкая полоса — вот на опушке они и торчат.
— Знаешь, что это за место? — перевожу сказанное и задаю вопрос Эльхану, о чём-то негромко беседующему с сыном.
— Да. Граница наших земель, Теневой лес. Иногда дженгеры охотятся там, но редко появляются со стадами — слишком мало сочной травы. Но за этим лесом есть несколько широких троп, ведущих вглубь Аларских гор. Через цепочку долин можно забраться довольно далеко.
— Даже до Империи?
— Мои люди не заходили так далеко, — качает головой нахар. — Но я понимаю, к чему ты клонишь. Южное побережье слишком безжизненное, и три тысячи лошадей просто погибнут, если погнать их там. А вот через долины с хорошей травой, да ещё и не боясь преследования... Думаю, оттуда и пришли эти колдуны, посланные Империей. И этот твой Харран...
Я хмуро киваю, услышав имя ублюдка. После всего, что мне рассказал Эльхан и всего, что я услышал от выживших после налётов неизвестных колдунов дженгеров, я лишь утвердился в мысли, что Высший ренегат каким-то образом спелся с Империей...
Между тем нахар продолжает расспрашивать разведчика, а я перевожу его речь.