Читать интересную книгу Цементная блондинка (Право на выстрел) - Майкл Коннелли

Белк швырнул ручку на блокнот, и она слетела со стола. Он даже не наклонился, чтобы поднять ее.

— Сейчас я тебе расскажу, что на самом деле происходит, Босх. Ничего останавливать мы не будем. Даже если бы я захотел, у меня все равно ничего бы не получилось — ведь судья у нее под юбкой. Она просто заявит протест, и все — никаких торгов. Поэтому я даже и заикаться о том не стану. Как ты не поймешь, Босх: это же судебный процесс. Помимо него в твоей жизни сейчас не должно существовать ничего другого. Ты не в состоянии контролировать его. И ты не должен рассчитывать, что тут будут объявлять перерывы всякий раз, когда тебе вздумается снова сменить пластинку...

— Ты закончил?

— Да, я закончил.

— Белк, я понимаю все, что ты только что сказал. Но мы должны защитить расследование. Существует еще какой-то тип, который убивает людей. А если Чэндлер вытащит меня или Эдгара и станет задавать свои вопросы, убийца прочитает об этом и узнает все, что знаем мы. Тогда нам никогда его не поймать. Ты этого хочешь?

— Я хочу выиграть процесс. И если ради этого придется даже скомпрометировать тебя...

— Вот именно, Белк, поэтому выслушай правду. Тут мы с тобой заодно. Отложи процесс до следующей недели, и к этому времени у нас с тобой кое-что будет. Мы придем сюда и вместе разнесем Денежку Чэндлер на мелкие кусочки.

Белк откинулся на стуле, подальше от Босха. Он устал сражаться.

— Босх, сколько лет ты проработал полицейским? — спросил он, не глядя на собеседника. — Двадцать?

Так. Вот оно. Босх молчал. Он понимал, что сейчас последует.

— И теперь ты тут сидишь и разглагольствуешь передо мной о правде? Когда в последний раз ты видел правдивый полицейский рапорт? Когда в последний раз ты излагал начальству безукоризненно правдивые аргументы, чтобы получить ордер на обыск? Не говори мне о правде! Если она тебе нужна, повидайся со священником или еще с кем-нибудь. Не знаю, куда тебе для этого нужно пойти, но только не сюда. После двадцати лет работы в полиции ты должен понимать, что правда не имеет ничего общего с тем, что здесь происходит. И правосудие тоже. Здесь — только слова, которые я когда-то вычитал в учебниках по юриспруденции.

Белк отвернулся и вытащил из кармана рубашки еще одну ручку.

— Ладно, Белк, твоя взяла. Но я расскажу тебе, что произойдет, когда это всплывет наружу. Все разлетится на мелкие кусочки и будет выглядеть весьма плачевно. Это — фирменное блюдо Чэндлер. Все поверят, что я убил не того человека.

Игнорируя его, Белк что-то писал в своем желтом блокноте.

— Ты дурак. Она засунет это дело нам в задницу так глубоко, что оно выйдет с другой стороны. Ты все время доказываешь, что она — впереди только потому, что судья щиплет ее за жопу. Но мы-то с тобой оба знаем: при том, как ты обращаешься с фактами, ты недостоин даже подавать ей ужин. Последний раз прошу: добейся отсрочки.

Белк встал и обошел вокруг стола, чтобы поднять упавшую ручку. Выпрямившись, он поправил галстук, манжеты и уселся обратно. Затем, наклонившись над своим блокнотом и не глядя на Босха, сказал:

— Ты просто боишься ее, правда, Босх? Тебе не нравится стоять перед судом и отвечать на вопросы. Вопросы, которые могут раскрыть, кто ты есть на самом деле — коп, любящий убивать людей.

Он повернулся и посмотрел прямо на Босха.

— Ну так вот, теперь слишком поздно. Пришло время расплачиваться, и помочь тебе некому. Никаких отсрочек. Пора на сцену.

Гарри встал и склонился над толстяком.

— Пошел в жопу, Белк. Я ухожу.

— Замечательно, — сказал Белк. — Вы все, ребята, одинаковые. Шлепнете кого-нибудь, а потом приходите сюда, считая, что, коли вы носите значок, у вас есть какое-то священное право делать все, что вздумается. Этот значок — самое большое испытание властью.

Босх направился к ряду телефонных будок и позвонил Эдгару. Тот поднял трубку после первого же звонка.

— Я прослушал твое сообщение вчера ночью.

— Да, вот и все. Меня послали. Сегодня утром пришли из отдела убийств и грабежей и забрали дело. Они покрутились вокруг твоего стола, но ничего не взяли.

— Кто приходил?

— Шиэн и Опельт. Ты их знаешь?

— Да, вроде, ничего ребята. Ты здесь появишься?

— Ага, у меня повестка на десять.

Босх увидел, как открылась дверь зала номер четыре, оттуда выглянул судебный исполнитель и знаком велел ему пройти в зал.

— Мне нужно идти.

Когда он вошел, Чэндлер стояла за стойкой, а судья говорил. Присяжных еще не было.

— Где остальные, вызванные повестками? — спросил судья.

— Ваша честь, мои сотрудники с утра заняты тем, что обзванивают этих людей.

— Очень хорошо. Мистер Белк, вы готовы продолжать?

Босх подошел к столу, протиснувшись через узкое пространство, которое оставил для него направлявшийся к стойке и даже не взглянувший на него Белк.

— Ваша честь, поскольку все это так неожиданно, я просил бы о получасовом перерыве, чтобы мы с моим клиентом могли проконсультироваться. После этого мы будем готовы продолжить.

— Очень хорошо, так и поступим. Перерыв на полчаса. После этого все стороны собираются здесь. А, мистер Босх... Надеюсь, когда я в следующий раз появлюсь в зале суда, чтобы начать слушания, вы будете находиться да своем месте. Я не люблю гонять судебных исполнителей вверх и вниз по этажам тогда, когда ответчик сам знает, где и когда он должен находиться.

Босх ничего не ответил.

— Извините, ваша честь, — расшаркался вместо него Белк.

Когда судья покидал зал, они поднялись с мест и Белк произнес:

— Пойдем в вестибюль, в комнату для совещаний.

— Что случилось?

— Пойдем в вестибюль.

В тот момент, когда Босх выходил из дверей, в зал вошел Бреммер — с блокнотом и ручкой.

— Эй, что тут стряслось?

— Не знаю, — ответил Босх. — Перерыв на полчаса.

— Гарри, мне нужно с тобой поговорить.

— Потом.

— Это очень важно.

В дальнем углу вестибюля, рядом с туалетами, находилось несколько небольших комнат, где адвокаты обычно совещались со своими клиентами, каждая — размером примерно с комнату для допросов в голливудском отделении полиции. Босх с Белком вошли в одну из них и уселись на стулья по разные стороны серого стола.

— Что случилось?

— Твоя героиня закончила выступления обвинения.

— Чэндлер закончила, не вызывая меня?

Это известие показалось Босху абсурдом.

— Что она надумала? — спросил он.

— Она становится весьма дальновидной. Очень умный ход.

— Почему?

— Взгляни на дело. Сейчас она набрала очки. Если закончить дело сегодня и отдать его на рассмотрение жюри присяжных — кто выиграет процесс? Она. Теперь смотри дальше. Она знает, что ты должен выйти на свидетельское место и начать оправдываться. Как я тебе уже сказал недавно, выиграем мы или проиграем — зависит от тебя. Ты либо примешь мяч и заткнешь его в глотку Чэндлер, либо проорешь игру. Она это знает. И понимает, что, если вызовет тебя, будет задавать вопросы первой, а я потом сведу все впечатление на нет своими вопросами — попроще, на которые ты легко ответишь. Поэтому она хочет, чтобы все было наоборот. Она оставила мне выбор: либо не вызывать тебя и проиграть процесс, либо вызвать тебя, и уж тогда она сделает по тебе свой самый лучший выстрел. Очень хитро.

— И что же мы будем делать?

— Вызовем тебя.

— А что с отсрочкой?

— Какой отсрочкой?

Босх только кивнул. Ничего не изменилось. Отсрочки не будет. Он понял, что повел себя неправильно, подошел к Белку не с той стороны. Он должен был попробовать убедить толстяка в том, что тому самому принадлежала идея отложить процесс. Тогда все сработало бы. Вместо этого Босх стал нервничать — с ним всегда такое бывало, когда он приближался к чему-то неведомому. Он вспомнил, как в первый раз залез во вьетконговский туннель. Страх черным цветком распустился в его груди.

— У нас осталось двадцать пять минут, — напомнил Белк. — Давай забудем об отсрочках и постараемся разработать план, по которому ты будешь давать показания. Я буду тебя вести.

Присяжные последуют за нами. Но только запомни: ты должен двигаться медленно, иначе ты их потеряешь. О'кей?

— У нас осталось двадцать минут, — поправил его Босх. — Мне нужно покурить, прежде чем я усядусь на стул в этом дурацком вольере для свидетелей.

Белк продолжал давить на него, словно ничего не слышал.

— Не забывай, Босх, ставка тут — миллионы долларов. Деньги, положим, будут не твои, но тебе это может стоить карьеры.

— Какой карьеры?

* * *

Через двадцать минут, когда Босх вышел из комнаты для совещаний, Бреммер слонялся возле двери.

— Все расслышал? — спросил его Гарри.

Пройдя мимо журналиста, он направился к эскалатору. Бреммер последовал за ним.

— Я не подслушивал. Просто ждал тебя. Босх, что происходит с новым делом? Эдгар мне ни хрена не говорит. Вы опознали ее?