Наконец, я нашла девушку по имени Ванда, преподавателя истории в Нью-Йоркском университете, у которой действительно была голова на плечах. Она эпизодически работала у меня с единственной целью – заработать немного денег.
Она была честной и работящей, но у нее не было хватки, как я заметила после своего возвращения. И так как она оказалась неспособной справиться с девушками, то не смогла предотвратить ссору между аргентинкой и канадкой из-за клиента.
Мои регистрационные книги были в беспорядке, и я дала себе клятву в следующий раз установить автоответчик, хотя мне он не очень нравится, так как у меня складывается впечатление, что я обманываю своих клиентов.
Мадлен закрывала свое заведение в три часа ночи и отключала телефоны до полудня. Но большая часть моих завсегдатаев считает заведение вторым домом и надеется на меня круглые сутки. Кое-кто приходит на завтрак, а те, кто работает поблизости, часто заходят в полдень. Вместо того чтобы поесть в ресторане, они просят подать обед в комнату, где проводят какое-то время с девушкой. Далее идут послеобеденные встречи и, как правило, до одиннадцати часов вечера все спокойно. Пожар разгорается между двадцатью тремя и четырьмя часами и, случается, он продолжается и позже.
Теперь, будучи мадам, я несколько сожалею о тех отношениях, которые порой складывались у меня с мужчиной при занятиях любовью, когда я, как и другие, была только кол-герл. За какой-то час я больше узнавала о его стремлениях, комплексах и проблемах, чем психоаналитик за всю жизнь.
И вот этой близости мне нынче не хватает. Сегодня я прохожу по своей квартире, направляю людей в комнаты, получаю деньги и слежу, чтобы все шло своим чередом.
Недавно я отдалась бесплатно с единственной целью: почувствовать близость мужчины. Я выбрала самого красивого, не слишком старого клиента, убедившись предварительно, что его не ждет жена. Я оставила его на ночь, потому что ненавижу спать одна. Но было уже слишком поздно и оба мы были настолько утомлены, что любовью занимались очень быстро.
Самым ненавистным в этой ситуации оказалось то, что когда он проснулся утром с великолепной, как раз для забав, эрекцией, у него едва хватило времени быстро, как и в первый раз, овладеть мной и успеть на самолет в Хьюстон… Потом звонит телефон и кто-то просит разрешения прийти позавтракать. Если мне повезло и одна из девушек осталась, то она и занимается этим клиентом. Но если никого из них нет, то я занимаюсь им сама, потому что не могу и не хочу упускать преданных мне клиентов.
Зовите меня продажной или зовите меня мадам, но, как всегда, я говорю своим клиентам: звоните мне в любое время!
10. СЕКРЕТ ЗА ДВЕРЬЮ
ПЕРВЫЙ. Ему двадцать девять лет, и он напуган. Он никогда не прикасался к женщине и трясется так, будто его ведут на бойню.
Этот застенчивый молодой, но уже лысый человек в потертых джинсах был направлен ко мне одним известным нью-йоркским психиатром. Один из многих, кого я избавила от сексуальных комплексов.
Мой метод? Примерно такой же, какой применяют Мастерс и Джонсон. Единственное отличие в том, что они требуют тысячи долларов и называют это терапией. Я же беру пятьдесят долларов, и это называется проституцией.
Однако для этого молодого человека я снизила тариф, потому что знала, что он не богат. Он симпатичен и хорошо воспитан. Мне хочется помочь ему научиться вести нормальную сексуальную жизнь.
Чтобы он почувствовал себя непринужденно, я рассказываю ему о себе и, между прочим, упоминаю, что я бисексуальна. После этого лед ломается, и он неуклюже признается мне в том, чего никогда не говорил своему врачу в течение двенадцати лет лечения: много лет назад он давал в рот своему товарищу в колледже.
Это кажется мне хорошим знаком. Если он сам совершил такой акт, значит, он – активная сторона и его легче вернуть к нормальной жизни, чем если бы он был пассивным.
Наконец, чтобы получше с ним познакомиться и узнать его скрытые наклонности, я показываю ему несколько альбомов с фотографиями лесбиянок, гомосексуалистов и нормальных пар в эротических позах, а также фотографии мужчин и женщин, одетых в кожу и вооруженных целым арсеналом хлыстов, наручников и цепей. Эти последние он немедленно отбрасывает, что сразу же исключает садомазохизм.
– Что вас больше возбуждает: половой орган мужчины или женщины?
– Мужчины, – отвечает он. – Я чувствую себя спокойнее в связи с мужчиной, это не требует ни большой ответственности, ни обязательств.
Но в целом его не привлекает среда педерастов, их бары, организуемые ими праздники и вечера. К тому же такая связь может иногда принять гораздо более драматичный оборот, чем связь с женщиной.
– Вы находите женщин отталкивающими?
Он отвечает, что нет.
– Тогда, может быть, пройдем в комнату?
Он следует за мной с таким видом, будто я веду его на галеры, и садится на стул. Бессознательно его руки прикрывают член, как будто для того, чтобы защитить свою добродетель. Колени у него дрожат.
– Пока я зайду в ванную, вы снимите галстук и куртку, – предлагаю я.
Я выхожу из комнаты, чтобы освежиться и надушиться. Но когда я, завернутая в полотенце, возвращаюсь в комнату через четверть часа, то вижу его по-прежнему прилипшим к стулу.
Итак, мне самой придется делать всю работу. Я начинаю медленно целовать его шею и бормотать нежные слова, снимая с него при этом куртку, галстук, рубашку.
– Я не знаю, что вы со мной делаете, – лепечет он, – но я никогда ничего подобного не ощущал.
Я обожаю соблазнять девственников, меня это сильно возбуждает, и я полностью отдаюсь этому занятию. Я позволяю полотенцу соскользнуть на пол и открываю таким образом свое обнаженное тело. Я вытягиваюсь на кровати, расположенной под большим круглым зеркалом на потолке, и начинаю себя ласкать.
– Как будто кинофильм, показываемый в зеркале, – бормочу я. – Давай посмотрим вместе.
Он неуклюже избавляется от остатков своей одежды и ложится рядом со мной. Картина, отражающаяся в зеркале, возбуждает его настолько, что он надевает очки, чтобы лучше видеть.
– Позволь мне, – говорит он.
Он начинает неловко ласкать мне грудь, затем целует ее – не лучшим образом, но с большим жаром. Я показываю ему, как надо пользоваться пальцами и языком для того, чтобы доставить наибольшее удовольствие. Я целую ему соски, они при этом твердеют и увеличиваются. Желание вытесняет страх.
Я тихонько переворачиваю его, усаживаюсь ему на спину, прижимаю колени к его бокам, а свою грудь к его коже и нежно покусываю его от шеи до ягодиц.
На спине у мужчин и женщин есть нервные окончания, которые при их раздражении направляют электрические колебания непосредственно в половые органы. И когда мой клиент принимает первоначальное положение, я замечаю у него великолепную эрекцию. Я целую его шею, лицо, грудь, живот, участки вокруг лобка и покусываю его яички. Беру их одно за другим в рот, но долго не держу, потому что некоторые мужчины очень боятся щекотки, которая вызывает смех и, соответственно, потерю эрекции.