не затягивать. Это и само по себе опасно, а ввиду последних новостей и подавно.
Старший следователь повернулся ко мне и не дожидаясь вопросов, как обычно спокойно начал повествование..
— В последние годы в Бретонии активизировались монархисты. Всегда, конечно, находились те, кто хотел вернуть власть сильным магам и поставить во главе нового короля, уж больно идея соблазнительная. Но обычно все это ограничивалось небольшими группками недовольных, которых удавалось вовремя дезактивировать. В этот раз все хуже, сеть этих групп разрослась как грибница под землей. А, значит, кто-то очень высокопоставленный все это организует.
Мист Кингсли взял паузу, вернулся в свое кресло, и побарабанил пальцами по столешнице..
— А теперь представьте, какой подарок вы сейчас представляете для заговорщиков. Потомок королевского рода, с каким-никаким, а даром. Я вас уверяю, они и мечтать об этом не смели — готовое знамя, считайте … благородная миссия — вернуть трон истинному владельцу — он усмехнулся. Ни желание, ни интересы «истинного владельца» при этом в учет приняты не будут.
Картина ужаснула. Я показалась себе маленькой песчинкой, которую затягивает в жернова государственных интриг..
— Они смогут меня найти?
— Боюсь, что смогут, — мужчина задумчиво смотрел на меня поверх сцепленных в замок пальцев. — Я думал, у нас с вами есть в запасе полгода-год, но судя по последним новостям, все намного хуже. Похоже, у заговорщиков есть свои люди в Магконтроле, и то, что удалось узнать мне, могут найти и они... Мне придется уехать на несколько дней, — мист Кингсли на мгновение сжал переносицу большими пальцами. —После поездки я смогу точнее оценить обстановку.
— А как... — срывающимся голосом произнесла я. –— Как мне отыскать всех, с кем я связана?
— Насколько я понимаю, эта связь подобна нитям, постоянно соединяющим всех участников. Плетение этих нитей — вопрос сложный, и зависит от многих факторов — вид заклинаний, которые применялись, порядок их накладывания и так далее.. но их основа — магия крови.. Все,что нам нужно сделать — потянуть за вашу нить, тогда рано или поздно (лучше, конечно, рано), остальные объявятся. Для этого хорошо бы знать так называемые «якори» заклинания — что-то, что их активирует. В качестве якорей может выступать предмет или фраза или нечто, что помогает осуществлению конечной цели, ради которой была осуществлена такая рисковая, по сути своей связь.
Те.. хм.. эксперты, с которыми мне удалось пообщаться о магии крови, вторя один другому, говорили странные вещи... — при этих словах старший следователь бросил на меня взгляд, в котором сквозило любопытство, : «Кровь подскажет». Якобы если уж связь активизирована, то и знания о ней, человек каким-то образом получит..
Он внимательно посмотрел мне в глаза
— Поэтому, Эмма, если вдруг вам придет в голову какая-то странная идея, скажите мне о ней, это может быть важно, договорились?
Я смотрела в прозрачно-серые глаза словно в воду холодного ручья в весенний день и меня раздирали внутренние противоречия... Так хотелось рассказать о Тилли, о ребятах, но что-то останавливало.. я не могла понять что. Да и что бы это дало, никаких знаний о их потомках у меня все равно не было. Амулет! Я вдруг вздрогнула. Его я могу спокойно показать.. Вдруг это поможет?
— Эм-ма!
Ах да, от меня же ждут ответа. Я кивнула. И быстро, пока не передумала, вытащила из-под платья медальон и открыла замочек.
— Вот, это единственная вещь, которая досталась мне от мамы, и которую я ношу. Может это быть артефактом? — я протянула руку с медальоном через стол. Мист Кингсли с интересом принял у меня неказистую вещицу и довольно долго ее разглядывал.
— Нет, — покачал головой наставник, — совершенно не чувствую магического поля,это просто украшение.
Длинные прохладные пальцы аккуратно вложили медальон мне в руку. И я застыла в совершенном изумлении .«Просто украшение»? Но ..как?
Наверное, я выглядела жалко: испуганная, сбитая с толку бедняжка да еще краснеющая от его взглядов и случайных прикосновений. Во всяком случае мист Кингсли обошел стол, немного развернул к себе мое кресло, присел передо мной, словно перед маленьким ребенком так, чтобы наши глаза были на одном уровне и слегка, успокаивающе сжал ладонями мои предплечья..
— Я вас испугал.. прошу прощения, — мягкая ободряющая улыбка стала еще одной жемчужиной, которую я мысленно поместила в свою шкатулку с драгоценными воспоминаниями.
Постепенно страх отступил. Во всяком случае, трясти меня перестало.
— Вот так-то лучше. Мы со всем справимся, слышите, Эмма? Мне придется уехать на несколько дней, как я уже говорил. От того, что мне удастся узнать, зависит многое. И когда вернусь, то вернусь уже с конкретным планом действий. Это я вам обещаю. Вы мне верите?
— Да, мист Кингсли, верю..
— Хорошо. И еще ...когда мы наедине, зовите меня Лестером, — и старший следователь неожиданно мне.. подмигнул. А я сидела, ощущая разливающееся тепло в груди, и осознавая, что, верно, совсем тронулась умом. В то время, как надо мной нависла реальная опасность, я умудрилась впервые в жизни по уши влюбиться.
Следующие дни прошли как в тумане. Все валилось из рук. Я стала рассеянной, на занятиях сидела как механическая кукла — записывала, не задумываясь над тем, что именно пишу. Уроки готовила из рук вон — чтобы хоть что-то понять приходилось перечитывать учебники снова и снова. На вопросы отвечала невпопад. Забывала поесть, если не напомнить. Страшно мне не было. Было беспокойно. Я пыталась как следует обдумать ситуацию, но совершенно не могла сосредоточиться. Казалось, я упускаю из вида что-то очень важное, какую-то мысль которую вот-вот поймаю за хвост. Но мысль, совершив очередной кульбит, снова убегала. Я поняла, что совершенно ненавижу ждать. И все же жду, каждый час, каждую минуту жду новостей о том, что мист Кин.. Лестер вернулся.
Мне крупно повезло, что Алисия в те же дни была занята приготовлениями к грядущим экзаменам. На этой же неделе ей с еще несколькими выпускниками ШРАМа предстояло отбыть в Академию на пять-шесть дней для сдачи вступительных испытаний. И она так волновалась, что почти не обращала внимания на странности в моем поведении. Когда наступил, наконец, назначенный день, и мы попрощались (очень сердечно, хотя весьма скомкано и нервно), то, признаться, я даже испытала облегчение — теперь я могла метаться и переживать не оглядываясь на то, как это выглядит со стороны.
Через пару дней после отъезда Алисии в нашем расписании значилось первое практическое занятие по общей