ней все, что хочет, какая ей разница? Сейчас у нее самый удачные условия для старта. Следующее занятие по рисованию доставило не меньшее удовольствие, чем первое.
Все же Ирина Александровна очень хороший педагог, умеющий рассказывать увлекательно. Пару раз за урок Илоне казалось, что за ней кто-то наблюдает, она украдкой оглядывалась по сторонам, но никого не заметила. Вздохнув, подумала, что это просто нервы шалят. Кому она нужна?
А пожилая женщина в едва приоткрытую дверь разглядывала молоденькую тоненькую девчонку, очень похожую на нее в молодости. Настолько, что Ирина, ее лучшая ученица, уже сама ставшая уважаемым педагогом, рассказала о новенькой ученице – очень талантливой.
Вот Вера Васильевна и пришла посмотреть, ей просто стало любопытно. Дочь и ее дети к рисованию не проявляли никаких способностей, тогда как сама Петрова даже входила в Союз художников их города. Искусство интересовало ее старшего сына Виктора, с которым она так и не успела помириться. Все, что ей теперь осталось – приходить к нему на могилу, чтобы в очередной раз попросить прощения и рассказать о том, как она перед ним виновата. Единственную дочь Вити она видела буквально пару раз издалека, да и то та была еще совсем крохой.
Хотела ли познакомиться с внучкой поближе? Если ответить честно, то нет. Вера Васильевна боялась, что от любимого сына в девочке ничего нет. Она совершенно не понимала, что такого он нашел хабалистой деревенской девке. Ее милый мечтательный мальчик и эта… деревенщина, которая после его смерти посмела заявиться и устроить скандал из-за наследства. Вцепилась в Витю как клещ, вытянула все соки, а он был слишком порядочным, чтобы уйти от беременной. Она просила его не жениться, умоляла потом развестись и просто содержать ребенка, но сын неожиданно проявил твердость.
Какая дочь могла вырасти у такой женщины? Только такая же наглая, крикливая, невоспитанная девка как мать. А сейчас вот она смотрит почти на свою копию, и не знает, что делать. Девочке двадцать два, по иронии судьбы, она учится в художественной школе, которую еще пару лет назад возглавляла ее бабушка, теперь оставшаяся здесь как почетный педагог. Вера Васильевна вздохнула, ощущая как никогда всю тяжесть прожитых лет. Стоит ли познакомиться с девушкой поближе? Что она может сказать?
Так ни на что и не решившись, пожилая женщина побрела по коридору в сторону учительской. Она уже не сомневалась, что новая талантливая ученица – ее внучка. Петрова Илона Викторовна, так похожая на нее саму в молодости, да и сейчас, если их поставить рядом, можно заметить сходство. Вот как жизнь порой поворачивается. Налив чаю, почетный педагог подошла к окну, за которым темноту разгоняли фонари. Один раз она уже совершила ошибку, навсегда вычеркнув сына из семьи. Как оказалось, брат с сестрой пытались поддерживать отношения, но Мария не оставила им выбора. А теперь нужно ли пытаться склеить давно разбитую чашку?
Илонка даже не подозревала, что ее разглядывает бабушка со стороны отца. Тех родственников она никогда и не искала, мать сказала, что им на них абсолютно наплевать. А поскольку на нее всем было плевать, то девушка даже не удивилась. Отец тоже ничего никогда не рассказывал и быстро пресекал разговоры на эту тему. А она не любила расстраивать папу.
Девушка спокойно продолжала делать карандашный набросок, тщательно прорисовывая тени. Не самое интересное занятие, но необходимое. Она успела прочитать часть материала, и даже перед занятием немного пообщалась Ириной Александровной. Педагог была очень довольна новенькой ученицей, но удержалась от вопроса, почему имея явный талант, она так поздно решила учиться.
После занятий в коридоре Илону вновь ждал Вадим, чтобы вместе поехать домой. Он так и говорил – “домой”, но девушка постоянно себе мысленно твердила, что домой это для него, а для нее – временное место жительства, подарок судьбы.
– Поедешь завтра квартиру посмотреть? – еще раз уточнил Мельников.
– Ну да. Я же обещала, – подтвердила Илона. Дел у нее все равно важных не было. Интересно же, какие квартиры в комплексах, которые сейчас растут как грибы. Она и не сомневалась, что будет не простая многоэтажка.
– Тогда я после работы заеду и съездим.
– Зачем? Скажи мне адрес работы или куда приехать, все равно я свободна, и сама могу приехать, – предложила Илона. Она не видела смысла время терять. – Я бы хотела жить в этом доме. Тут такой двор уютный и парк через дорогу, практически центр города, а относительно тихо.
– А я здесь и жил раньше, – удивил ее ответом Вадим. Они уже поднялись на этаж, и мужчина открыл дверь, пропуская ее внутрь. – Буквально через два подъезда. Но в этом доме квартир на продажу нет, и неизвестно, когда появятся.
Илонка чуть не ляпнула, что ей жаль. Нет, ей очень жаль, но ему-то какое дело до ее переживаний. Мысленно отругав себя за дурацкие мысли, девушка пошла переодеваться. Спать пора, а они еще не ужинали. Утром, проводив Вадима на работу, села за рисование, а потом опять занялась поиском работы.
***
– Ну что, можно тебя поздравить? – Мельников-старший вызвал сына к себе в кабинет. Настроение было философским, да и сын в последнее время был каким-то загадочным. Часто зависал в своих мыслях и сидел в офисе допоздна. Можно было подумать, что у него появилась девушка, но такое противоречивое поведение сбивало с толку. Артур был бы только рад изменениям в жизни сына, как и любой родитель, он желал детям счастья. Пусть одному уже за тридцать, а другая сама уже родительница, для них с женой они все равно дети, за которых болит душа.
– Вероятно, уже да, – кивнул Вадим. – Сделка идет, да и ключи мне уже передало агентство. На следующей неделе даже документы обещают. Молодцы, хорошо работают.
– Еще бы плохо, когда там связи вдоль и поперек, – озвучил известный факт отец. – Но ты вроде сначала машину хотел. Или Анька тебя погнала из квартиры? – хитро прищурился Мельников-старший.
– Просто подвернулся отличный вариант, риэлтор то хорошо знает вкусы нашего семейства. Вот и предложила, – не моргнув глазом соврал Вадим. – Но покупку машины придется отложить пока.
– Я могу одолжить, – Артур продолжал рассматривать сына. Вадим едва заметно изменился, взгляд стал другим. А такие перемены с мужчинами творят только женщины. – Сколько?