— Значит, у меня есть три дня… — словно про себя пробормотал барон, и получил в ответ язвительный смех.
— Одна ночь, Ингес, одна ночь! Утром они собираются сбежать! Зелье могильного холода действует на всех… хотя на них почему-то хуже.
— Вот как? — в голосе барона звучала неимоверная усталость, — а ты откуда знаешь?
— У меня свои секреты, — злорадно сообщил едкий голос, — но не вздумай обмануть, Ингес, или сбежать! Твоя милая дочурка пузата, и быстро бегать не может! А если ты обманешь меня, мои друзья сумеют ее заманить!
— Я, конечно, не очень понимаю в вашей проклятой науке, — Лэни даже не сразу узнала голос барона, такое яростное рычанье прорезалось в нем, — но не зря двадцать три года прожил с алхимиком. И дураком никогда не был! И потому запомни, Харгита, если с моей дочерью или ее семьей хоть что-то произойдет, один человек, которого ты никак не можешь знать, отнесет мое письмо герцогу Эфройскому! И не надейся, что в нем мало доказательств, их вполне хватит на вас всех, я тебя уверяю!
— А вот пугаешь меня ты зря, — голос женщины кипел жгучей ненавистью, — меня им не поймать. А вот тебя — очень легко! И помни, я всегда смогу заставить тебя все забыть… и служить мне преданно как раб! А теперь пошел вон, и благодари тьму, что сегодня мне не с руки с тобой разбираться! И будь умницей!
— Назад! — отшатнувшись от щели, шепнула Лэни, и сильные руки мужа вмиг схватили ее и переставили в ту сторону, откуда они пришли.
— Я за тобой.
Лэни только сердито фыркнула и помчалась по тоннелю к подвалу. Обратный путь занял меньше времени, несмотря на то, что бежать приходилось вверх. Тихоня торопилась уйти как можно дальше, чтобы барон не услышал их шагов и дыхания, звук в таких помещениях иногда приобретает способность отражаться от стен, а Змей не желал отстать от жены.
Так, почти бегом, они выскочили из потайного хода, потом из подвала, и прямиком направились в свои комнаты. А когда Змей, тяжело дыша, ввалился в дверь и запер ее за собой на щеколду, почти с умилением обнаружил, что Лэни уже сидит за столом и стремительно чиркает пером по знакомому листику зеленоватой бумаги.
— Что будем делать? — сев напротив, Даг налил две чашки чая, и, поставив одну перед женой, выпил свой напиток большими глотками.
Подумал секунду, налил еще, придвинул к себе тарелку с ломтиками остывшей телятиной и вцепился зубами в мясо. Почему-то после опасной «прогулки» есть хотелось просто зверски.
— Будем ждать ответ, — отправляя письмо, сообщила Лэни, посмотрела на поглощающего остатки ужина Змея и взялась за вилку, — как заманчиво ты жуешь!
Глава шестнадцатая
— Как я люблю… когда утром не нужно вскакивать спозаранку! — пробормотал сквозь сон Даг, и крепче прижал к себе жену.
— Ой, кажется мне, что кто-то сейчас лукавит! — счастливо хихикнула Лэни, — а мне один господин жаловался, что ты испортил ему всю юность ранними побудками!
— Не всю, — возмутился граф, — а только с того времени, как не стало Рессы.
Тонкий пальчик, в тот же миг легший ему на губы, напомнил, что называть имена родных и знакомых на задании запрещено.
— А вставать все же пора. Мы ведь хотели выехать сразу после завтрака, — Лэни уже выскользнула из-под одеяла и одевалась сноровисто, как опытный гвардеец по тревоге.
Впрочем, Дагорд и сам одевался так же торопливо, поленья, положенные с вечера в камин, превратились за ночь в кучку холодного пепла, и в комнате было почти так же неуютно и прохладно, как за окнами.
Даже подумать было страшно, сколько флаконов с морозящим зельем разбрызгала по коридорам злюка, знающая путь в потайную лабораторию. Хотя она была права, говоря, что гости недостаточно чутко реагируют на этот холод, Лэни и сама заметила, как часто зябко передергивала плечами за ужином Кайя. И сделала из этого два вывода, во-первых, злодейка откуда-то за ними следит, во-вторых, срабатывает какая-то защита. Нужно бы выяснить, какая, вот только делать эксперименты пока нет никакой возможности.
Через полчаса они были готовы, Змей подхватил сундуки, Лэни — саквояжи, и первой вышла из двери.
— Завтрак накрыт в малой столовой на первом этаже, — неприязненно буркнула гулявшая по коридору служанка, не заметив в руках госпожи обещанного подноса, и Лэни мстительно бросила назад в карман приготовленную для женщины серебрушку.
Не заслужила она дополнительной платы, пусть скажет спасибо за то, что они намерены спасти ей жизнь.
Керуд ждал их в прихожем зале вместе с кучером барона, и Эста незаметно вздохнула с облегчением, подавая им в дополнение к сундукам один из саквояжей. Значит, есть у их спутника своя пирамидка, раз он так точно выполнил указания матушки.
— Доброе утро, господин барон, — входя в столовую, вежливо приветствовал стоявшего у окна хозяина Змей, — извините, но я должен сообщить, что наши планы изменились. Мы решили обосноваться на новом месте уже сегодня, погода с каждым днем все хуже, а Эсталина нездорова… ей лучше посидеть дома.
— Не извиняйтесь, я все понимаю, — сегодня вид у барона был не просто уставшим, а еще и болезненно отстраненным, — только хотел попросить… вы же будете передавать моей чтице сундук? Передайте еще вот эту книжку… с извинениями за доставленные неприятности, помнится, она была от нее в восторге.
Ингес подал графу перевязанный шнурком небольшой сверток, в котором мог быть небольшой томик… или любая другая вещица того же размера, бдительно проследил, как Лэни прячет его в саквояж, и пригласил гостей к столу.
Завтрак прошел скучно и закончился быстро, говорить о пустяках не хотелось никому, а затрагивать серьезные темы не стоило.
— Мы очень хотели бы поблагодарить всех ваших слуг, — вставая из-за стола, учтиво сообщила Эста, вкладывая в эти слова все свое мастерство кокетки, — за доставленные хлопоты, но не хотим нарушать правила… — вы позвольте им подойти к карете, попрощаться с нами?
Лакей, прислуживающий за завтраком, мигом насторожился, и барон, сразу заметивший этот интерес, грустно усмехнулся.
— Разумеется, раз таково ваше желание.
— А вам я хочу оставить свой пенальчик, — серьезно сообщил Дагорд хозяину, — все же мы будем соседями, напишите, если что-то потребуется! Эсталина, достань, пожалуйста, мою шкатулку.
— Но дорогой… — покопавшись для виду в саквояже, растерянно охнула графиня, — я, наверное упаковала ее в твой саквояж… какая жалость! Его слуги уже унесли в карету! Но можно приказать…
— Проще сделать по-другому… господин Ингес, вы не могли бы проводить нас до ступеней? — дружелюбно улыбался барону Змей.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});