понимает ни слова. Воин покачал головой, указал на послание и кивнул на мальчика. Антон закрыл глаза и поднялся со своего места, чтобы проводить воина до двери. Они пожали руки, и поклонились.
«Ты храбрый воин.
Оставь гибельный путь,
идите с миром, не оборачивайся».
***
Остаток дня был погружён в тягостное ожидание. Время тянулось невыносимо медленно, и тревога от неопределённости только нарастала. Деревня утонула в гнетущем безмолвии, нарушаемом разве что стонами раненых и криками воронов. В этой же мёртвой тишине они вернулись с пепелища и разбрелись по домам, в которых так внезапно стало просторнее. Ни горе, ни обязательный ритуал тризны не смогли бы теперь удержать их вместе. Но вечером, когда к жителям вернулось ощущение реальности, и каждый осознал свою личную потерю, в городке словно лопнула натянутая струна, Вся скорбь и боль народа прорвалась наружу. Вопли и рыдания скорбящих становились только громче оттого, что остальные молчали, в тайне радуясь своему везению.
Армия была подавлена. Солдаты сидели, облокотясь на стены и прижимая к холодным камням наскоро перевязанные раны. В немой мольбе они поднимали лица на командира, медленно двигавшегося меж рядов. В них зарождалась надежда. Но Райден только стыдливо прятал глаза и проходил мимо. Надежда тут же затухала вновь.
– Что теперь будет? – тихо спросил кто-то.
– Ничего хорошего, – отозвался другой, более низкий голос, но он не смог договорить до конца, надломился и задрожал.
– Цыц! Тихо! – продребезжал третий. Райден озадачено повернул голову в его сторону и встретился глазами с Таро. Кузнец пристыженно поджал уши и упал на своё место.
Сёгун Андо поражённо обошёл зал вокруг. Они собирались здесь каждый день, но теперь он всё никак не мог узнать это место. Оно было угрюмым и пустым, словно склеп. Командир сел на пол перед личным составом. Солдаты затаили дыхание и молчали, ожидая, что он скажет. Но вместо этого генерал подумал и встал на колени.
– Шеф, что бы там ни было, – вскочил с места и наивно выпалил Йоичи.
Райден поднял ладонь вверх и судорожно сжал её в кулак: «Достаточно», – он стиснул зубы и раздражённо замотал головой, – «Нет смысла думать об этом. Пока ничего неизвестно». Хотя он искренне пытался приободрить бойцов, его самого терзали дурные предчувствия. А они все слишком хорошо знали друг друга и ощущали его перемены в его поведении. Каждый думал о худшем. В такие мрачные моменты обычно пишутся письма родственникам и вдовам, но самые близкие сидели сейчас здесь, в одной комнате с ними.
***
– Почему об этом не доложила разведка?! – взревел Райден, лишаясь последних крупиц самообладания и сметая вещи со стола. Бутылка упала и покатилась по полу, – На границе должны были стоять ваши солдаты. В каких кустах они долбились? Это воняет саботажем!
– Наши – не наши. По сути, их командир – Вы, господин Андо. С Вас и спрос, —номинальный правитель покорённой земли пренебрежительно закинул ногу на ногу. Язык Райдена на мгновение онемел от такой наглости.
– Вы правда не понимаете? Не время дурака валять! Столько погибших и раненых! – его скорбь вновь переросла в крик. Генерала трясло от гнева, – Почему никто не доложил о возможности подобного? Хотя вы и знали! Каждый из вас знал, что это происходит регулярно!
– Мы не имели представления, что в ваших местах такого не случается, – он перевёл дыхание, и тут что-то блеснуло в крохотных хитрых глазах. Райден оторопел. По его спине пробежали мурашки, – А почему? Почему у вас этого не случается? Почему из ваших ни один не убит?
– Потому что доспехи, – командир не успел договорить, как вдруг понял, к чему он ведёт.
– Почему вместо того, чтобы спасать нас, Вы ушли помогать человеческому мальчишке?
– Не человеческому, – Райден открыл рот, чтобы оправдаться, но тут же ощутил всю бесполезность траты усилий, – Вы думаете, мы шпионы? Мы не работаем с людьми.
В этом месте тень подозрения означала доказанную вину, и о том, что теперь на улицах придётся оглядываться, нужно было предупредить солдат. Райден досчитал до семи и посовещался с совестью. Для ребят он сейчас был, единственным лучом света из реального мира, он был разведчиком. А вся разведка сегодня плевала в потолок.
Генерал Андо скользнул в дом и резким движением захлопнул дверь. Он прислонился к стене и сполз вниз. Оглядевшись, Райден вздрогнул: вещи были небрежно раскиданы по полу. Подходя к столу, генерал уже точно представлял себе, что именно там обнаружит.
В комнате было темно. Он взял записку, пахнувшую смородиной и акацией, и поднёс ближе к лицу: «Прости, ты был добр, но я не хочу, чтобы ваша судьба коснулась и меня с девочкой. Почти твоя, Слива-Мэй», – а снизу кривой отпечаток крохотной ладошки и более размашистая подпись: «Слива-Умэ».
Генерал Андо отлично знал, что такое агония. Ему показалось, что он сейчас выплюнет своё сердце, но он нашёл в себе силы проглотить острый ком и только крепче сжал кулаки. На пол посыпался пепел. Смешавшись с каплями слёз, он превращался в грязь.
Часть 1. Глава 10: “Повысить или повесить?”
«Oh, Eiszeit mit dir werd’ ich untergehen
Eiszeit und nie wieder auferstehen
Schlaf ein mein Herz und komm zur Ruh
Schlaf ein mein Herz die Welt friert zu»
«Век льда, с тобой отправимся в бездну
Век льда! И больше я уже не воскресну.
Усни, сердце! Пускай тебя упокоит мороз
Ты спи, а этот мир промёрзнет насквозь»
Eisbrecher
Антон не воспринял предупреждения Райдена всерьёз. Он не привык к тому, что что-то серьёзное в этом мире может быть передано через стихотворение. Тем более такое, в котором даже нет рифмы.
Как только Октай пришёл в себя и смог самостоятельно держать ложку, господин Шульц собрал медицинскую сумку и отправился в лес.
Ничем хорошим это закончиться не могло. Ожидаемо, оно и не закончилось.
***
Райден запрокинул голову и посмотрел наверх – дождь плевал ему в лицо. Он готов был провалиться сквозь землю от стыда, но признать перед всеми свою ошибку никогда бы не решился.
Младший Андо нарушил приказ, что повлекло за собой гибель нескольких солдат и почти всех местных жителей.
Армия страны должна была выкопать новое русло для реки, снабжавшей осаждённую крепость и оставить её без воды. Во всяком случае, таков был план Андо Юкио, погибшего брата Райдена. Вчера вечером он умер от выстрела лучника в шею. Его успели донести до лазарета, но Аки уже ничего не мог поделать, кроме как сломать древко стрелы и достать её по частям. Это не помогло, и через несколько часов Юкио захлебнулся собственной кровью.
Новость о его мучительной смерти молниеносно всколыхнула лагерь осаждавших стены города. Воины были опечалены и подавлены потерей командира. Никто не знал, что делать, но хуже всего приходилось Райдену. Солдаты отходили от него подальше,