Лика никак не отреагировала на мой отказ, просто пожала плечами в знак согласия. Я был ей очень благодарен за отсутствие лишних вопросов. Потому что сам не понимал, как правильнее преподнести на них ответы.
Мы быстро расправились с едой, так и не нарушив молчание. Оно не казалось каким-то натянутым или напряженным, а я не думал больше о затеянном ею разговоре. Потому что не хотел. Не желал. А мое внимание привлекло что-то гораздо более значимое.
Я не сразу заметил, как тонкий халатик чуть распахнулся, открывая взор на такого же цвета ночную сорочку. Тонкая материя хоть и не обтягивала ее прекрасную фигурку, однако мой взгляд успел уловить чуть напряженные просвечивающиеся сквозь ткань горошинки сосков. Чувствую, как нарастает возбуждение, стоит мне только представить, как я буду ласкать ее, как эта девчонка будет стонать в моих руках. Как она будет выгибаться мне навстречу во время игры с ее желанной грудью и острыми, напряженными сосками.
А ее взгляд…
Он будто говорил: «Возьми меня». Будто гипнотизировал. А легкое покусывание полных губ только раззадорило мою фантазию. Я бы тоже укусил ее губу. Потянул бы ее чуть на себя, а затем долго ласкал бы ее языком. Нежно. Проникая им внутрь. В рот. Ох, блядь. Только эта блондинка умеет заводить так быстро. С полуоборота. Заставляя разум покинуть мое тело, а вожделению и страсти занять его место.
Не выдержав больше этой игры в фантазию, я подскочил со своего места и, обойдя столешницу, резко прижался своими губами к ее, чувствуя моментальный отклик. Словно знала, что именно так я буду действовать. Именно сейчас стану целовать ее губы, гладить руками прекрасное тело, освобождая ее от лишней одежды. А через несколько мгновений подхвачу ее на руки и потащу в сторону кровати, дорогу к которой знал наизусть.
Я чувствовал, что мне вновь сносило крышу. Не мог удержаться и не приласкать эту девчонку. Всегда рядом с ней чувствовал себя сумасшедшим извращенцем, как вчера, так и сейчас. Всегда.
Положив ее на мягкую кровать, я приподнялся и схватил одну из ее прекрасных ножек. Я ласкал их медленно, не спеша, стараясь не пропустить ни один участок ее нежной кожи. Сначала ступни, поднимаясь выше к лодыжке. По голени. Все выше и выше к коленке. Улавливая ее возбуждения и легкие стоны. Совсем тихие. Смотрю в ее загоревшиеся глаза, в которых пылал пожар. Усмехаюсь. Ведь именно я стал причиной такой реакции. Именно я доводил ее до исступления, заставлял громко стонать и плавиться под моими ласками.
– Ты скучал? – тихий вопрос прозвучал из ее уст, когда я подобрался чуть выше коленки, подняв обе ножки.
– Скучал, – поцелуй под левой коленкой. – Дико скучал, – на внутренней стороне бедра правой ноги.
Выше.
Еще выше.
Не прерывая зрительного контакта. Она не смела закрывать глаза, а я не отрывался от темно-синего пламени еще долго, пока не дошел до запретной постороннему глазу зоны. Только я не был для этой девушки чужим, а вход туда заказан довольно давно. С удовольствием обнаружил отсутствие нижнего белья. Успела снять перед моим приходом, как только консьерж оповестил Лику о моем появлении? Очень интересно.
Еще один поцелуй, практически рядом с клитором заставил эту страстную блондинку прогнуться в спине, а сладкие губки чуть приоткрылись в протяжно-недовольном тоне. Не нравится, что я не начал действовать сразу. Не коснулся ее плоти. Захотел слегка подразнить. Но и это продлилось недолго. Я разорвал зрительный контакт и, смотря на влажные розовые складочки моей любовницы, которые ласкал когда-то с огромным удовольствием, принялся выполнять задуманное.
От каждого моего легкого удара языком по клитору, от каждого прикосновения пальцев к лону, которые то входили внутрь, то выходили на свободу, Лика стонала все громче и громче. Каждый ее стон становился более протяжным, нежным. Сладким. В отличие от других встреч, сейчас я ловил каждую ее эмоцию, каждый вздох, каждый стон из ее пухлых губ. Я готов расцеловать ее всю, лишь бы ей было хорошо. Лишь бы она получила удовольствие. Тут уже речь не о нашей общей страсти, а только о ее. Когда я был столь заботлив в постели? Когда так щекотливо относился к сексу? Никогда. Я сумасшедший? Наверное, так оно и есть.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Я схожу с ума от нее. От этой девчонки. От ее красоты, от ее стонов, от гладкой кожи, которую хочется все время ласкать. И мне это нравится. Я не боюсь показать ей свои чувства здесь, в постели. Это гораздо важнее слов. Они имеют больший вес, чем летящие по воздуху звуки. Более весомы. Неоспоримы. И она прекрасно понимает, как я нуждаюсь в ней.
Хочу войти в нее. Хочу побыстрее оказаться в теплых складочках, которые с радостью примут меня, но все равно продолжаю доставлять удовольствие Лике в попытке довести ее до грани, но не позволить кончить. Хочу, чтобы она ощущала то же самое, что и я.
Ее тело начинает подрагивать. Вот-вот она достигнет пика. Только я не позволяю ей пройти эту сладкую грань, отстраняясь от ее лона, и прикасаюсь своими губами к ее. Она разочарованно стонет, однако не отказывает в поцелуе. Никогда не отказывала. Люблю чувствовать ее губы на своих, люблю ловить ими ее стоны.
Люблю быть с ней…
– Хочешь, чтобы я вошел? – наклонившись к ушку, украшенному знакомыми серьгами, которые я подарил ей, прошептал вопрос, зная заранее ответ на него.
– Да…
Протяжный ответ из ее пухлых губок, опаляющий кожу, сводил с ума еще больше. Теперь уже не шло и речи о том, чтобы потянуть время или подразнить эту девчонку еще немного. Хватит! Довольно! Резко вхожу в нее, ощущая привычную, но такую приятную теплоту внутри. Сразу задаю быстрый темп, хватаясь руками то за ее объемную грудь, то за упругие бедра.
Как же хорошо…
Мы двигались в унисон, наши дыхания слились в одно целое, сердце колотилось, как бешеное, а взгляд был устремлен только на нее. Только на эту девушку, нагло стонущую мне в губы. То протяжно и нежно, то громко и коротко. Но меня устраивал любой вариант, лишь бы ей было хорошо. Хотя мне кажется, ей понравится все, что я предложу. Абсолютно.
Пика мы достигли вместе, выкрикивая что-то нечленораздельное. Мы не вслушивались в слова друг друга, не воспринимали их всерьез, прекрасно понимая, что доставили друг другу удовольствия сполна. По крайней мере, я точно знал, что сейчас Лике хорошо, судя по блаженной улыбке и чуть просветлевшему взгляду. Так происходило всегда, когда она кончала. Так произошло и сейчас. И как я запомнил эти признаки? Ответ на этот вопрос останется для меня загадкой.
Свалившись на соседнюю половину кровати, я обнял расслабленное тело Лики, почувствовав, как нежная рука опустилась на мою грудь. На левую сторону. Туда, где бешено стучало сердце. Будто хотела прочувствовать мое сердцебиение. В такие моменты я понимал, насколько мне хорошо с ней. С моей Ликой. Насколько сильно я привязываюсь к ней, как нуждаюсь в ней. Ну и пусть. Я хочу в ней нуждаться, хочу все время обнимать это стройное тело, вдыхать этот сладкий аромат, к которому привык. Как к жене… к ней я тоже привык. Отличие между этими женщинами в том, что Крис больше не подкидывает дрова в наш камин, в то время как Лика делает это постоянно. Всегда. Где бы она не находилась. Казалось, выбор между ними очевиден, но меня что-то останавливало. Всегда.
– Все очень сложно, Лика, – неожиданно начал я, прервав повисшее между нами молчание той же фразой, что и завершил тот разговор на кухне. Я ощутил, как Лика подняла голову на меня, внимательно рассматривая удивленными глазами, будто не верила в происходящее. Ведь совсем недавно я не хотел разговаривать о своей жизни с женой, но сейчас чувствовал обязательство перед ней. Или же просто хотелось излить кому-то душу. Кому-то родному. Тому, кто выслушает и поймет. – Мы были счастливы, пока не поняли, что имеем трудности с зачатием ребенка. Постоянное посещение врачей, бесконечные анализы и поездки за границу. Все это подбило нас, рассорило.
С каждым произнесенным словом мне становилось легче, словно маленькая толика камня на сердце спадала. По маленькому кусочку. Раз за разом. Пока он полностью не освободил мой орган. Да, я часто делился со Стасом своими переживаниями и проблемами с Крис, но не испытывал ничего подобного, ничего близкого к тому спокойствию, которое ощущаю сейчас.