Читать интересную книгу Западня Данте - Арно Делаланд

— Посол уже здесь, Пьетро. Ты его не пропустишь, он в костюме павлина, который ему весьма подходит, уж поверь. Как и мы, он балансирует между величием и законченной дуростью… Его художник в белой тоге и лавровом венке. Эти французы от скромности не умрут, верно? И в этом их шарм. Карнавал, Пьетро! Дож под мощной охраной во дворце. А здесь у меня десять человек, сохраняющих, как и ты, полную анонимность. Смешайся с гостями и держи ухо востро.

— Хорошо, — кивнул Пьетро.

Вестибюль вел на огромную, с резными декорированными проемами лоджию, тянувшуюся вдоль всего нижнего этажа до другой двери, выводящей во внутренний дворик. Огромную аркаду над залом украшали гирлянды и множество светильников. К апартаментам вела лестница. Огромное пространство, очищенное для праздника, обрамляли гобелены, украшали дорогая мебель и картины мастеров. Столы ломились от изысканных яств: перепела, вальдшнепы, куропатки, каплуны, жареная говядина со всевозможными овощами. Морские языки, угри, осьминоги, крабы. Пирожки, сыры, корзинки с фруктами — настоящие рога изобилия, великое множество разнообразных десертов. И среди этого изобилия — лучшие итальянские и французские вина. Возле золотых и серебряных приборов, фарфоровых тарелок и хрустальных бокалов суетились слуги. Статуи из раскрашенного дерева, изображавшие рабов с корзинами пряностей, стояли вдоль буфета и, казалось, следили за его состоянием. Между красными драпировками и лепными украшениями были расставлены вкруг диваны и кресла, чтобы гости, буде у них возникнет желание, могли спокойно побеседовать. А центр зала отдали любителям потанцевать, которых в начале вечера набралось немного. В глубине, у внутреннего дворика, расположился оркестр. Музыканты тоже были в маскарадных костюмах. По залу прогуливались человек сорок, оживленно беседуя. Ожидалось прибытие еще примерно сотни гостей. Зал оказался куда больше, чем можно было предположить, глядя на фасад и вестибюль виллы. Пол выложен мраморными плитками в виде ромбов пастельных, бежевых и небесно-голубых тонов.

Пьетро слонялся среди Коломбин, Пульчинелл, Панталоне, Труффальдино, Бригелло, Скапенов и прочих расфуфыренных личностей с лицами, закрытыми полумасками и белыми масками с крючковатыми носами, размалеванных женских лиц, которые дамы не особо скрывали за изящными венецианскими веерами. Кругом сплошные жилеты, камзолы, привидения в треуголках, сверкающие мантии и глубокие декольте, элегантные платья, мушки, посаженные либо на щечку, либо на округлость груди. Пьетро довольно быстро распознал посла в черной шляпе с бахромой, в синем наряде с длинным, волочащимся по земле плащом, похожим на перья павлина, на руке посеребренная трость. Вокруг него уже вились куртизанки, которых Викарио, не выдавая тайны личности французского аристократа, потрудился к нему направить. Неподалеку художник в римской тоге шел к одному из столов, чтобы набрать закуски к бокалу кьянти. Агенты Сорока тоже должны были крутиться где-то тут, рассредоточившись по разным концам зала. Продолжали прибывать гости, играл оркестр. Алкоголь уже тек рекой. Галерея была самым большим помещением нижнего этажа. Двери справа и слева вели в другие залы, столь же богато обставленные — с глубокими диванами, уютными креслами, комодами, уставленными дорогими безделушками. Два деревянных балкона позволяли всем желающим подышать свежим воздухом и полюбоваться соседними каналами или восходящей луной. Пьетро знал, что позади залов Викарио обустроил комнаты и альковы, которыми разгоряченные и пьяные парочки не преминут воспользоваться попозже, либо вдвоем, либо в любом количестве, для иных увеселений.

Виравольта улыбнулся, заметив неподалеку знакомую красавицу. Лучана Сальестри во всей красе. Молодая женщина, одетая в яркое бархатное платье, держала перед лицом полумаску с мягким ажурным контуром. Волосы она уложила в высокий шиньон, в ушах сверкали серьги. Лучана тоже моментально узнала Пьетро, едва он приблизился.

— Добрый вечер, моя Домино. Счастлив видеть, что вы решили прийти…

— Я не могла отказаться от приглашения мессира Викарио, мой друг. И не спешите называть меня Домино: я ведь еще не сказала вам «да». Я существо независимое, и идея работать на Тайных мало соответствует моему нраву.

Черная Орхидея улыбнулся еще шире:

— Да полноте, вы идеал. Но, ни в коей мере не желая покушаться на вашу независимость, все же прошу вас поглядывать по сторонам. Быть может, вам удастся узнать что-то, могущее поспособствовать благому делу… В конце концов, тут полно народу и языки развязываются…

В прикрытых маской глазах Лучаны мелькнул веселый огонек.

— Ну конечно, я о вас думаю. С некоторых пор я стала маленькой святой во имя республики. И кто знает, быть может, вы еще раз подумаете над моим предложением?

Пьетро не ответил. Лучана рассмеялась и пошла прочь:

— До скорой встречи, мой ангел.

Пьетро смотрел ей вслед. Нет, эта женщина совершенно определенно знает, что делает. Но он по-прежнему ощущал в ней некую скрытую печаль. Перед его мысленным взором промелькнул образ нежной Анциллы Адеодат. Чем она сейчас занимается? Скучает по нему или по своему морскому офицеру? Может, капитан вернулся? Другое тело, другие удовольствия… Удовольствия, от которых Пьетро отныне отказывается ради прекрасной Анны Сантамарии. И когда он вспомнил об их последнем свидании, столь кратком и необычном, его сердце затрепетало. Вот что ему нравится. Страсть, опасность. Ощущение, что живешь. Ах, он совершенно определенно предпочел бы заняться кое-чем другим, нежели околачиваться тут, среди все прибывающих анонимных гостей.

Когда все приглашенные наконец явились, Андреа Викарио произнес приветственное слово, и гости заторопились к буфету. Затем Викарио открыл бал. И пары закружились в пикантных менуэтах. Оркестр заиграл живее. Люди смеялись, мужчины волочились за дамами, нашептывая что-то им на ушко, приобняв за талию или осыпая комплиментами. Лучану моментально окружили кавалеры. Посол продолжал вещать слушательницам, которыми его обеспечили, те подшучивали над его промахами, когда он изъяснялся на итальянском. Мэтр Дампьер, прищурившись, изучал полотно Веронезе, висящее между двумя статуями рабов. Крытая галерея Викарио превратилась в сад наслаждений. Разговоры становились оживленнее, отовсюду неслись радостные восклицания, все более и более громкие. Танцы непрерывно следовали один за другим. Гости разбились на группы, некоторые направились в соседние залы.

Пьетро крутился возле сьера де Вилльдьё.

— По-моему, вы, мадам, обладаете таким шармом, что способны затмить самых красивых женщин Европы, — вещал посол какой-то таинственной брюнетке. — А я уж в этом разбираюсь, поверьте… Ну а вы, — повернулся он к блондинке, обладавшей сногсшибательной улыбкой, — вы — ее отражение в тени, точнее, глядя на золото ваших волос, я бы сказал, что вы не отражение, не тень, а солнечный и чудесный двойник. Так что у меня перед глазами две звезды, два солнца, и я не знаю, которая из вас ярче. Две зад… э-э… две стороны одной медали, каждая из которых стоит всех сокровищ мира. Так представьте себе мое затруднение, дамы: как выбрать между водой и пламенем? Быть может, вы дадите мне отведать того и другого?

Он разразился смехом, прикрыв ладонью рот. Стоящие перед ним куртизанки жеманно присели в реверансе. Праздник шел своим чередом, стояла уже глухая ночь. Игра длилась еще какое-то время, затем посол, оглядев зал, прикинул, что вскоре сможет покинуть галерею и удалиться в комнату за занавески. Уверенный в легкой победе, он с нетерпением вычислял нужный момент. Последний сюрприз Викарио еще сильнее подстегнул пирушку. Он приказал развязать умело спрятанные на потолке сетки, и на гостей посыпался цветочный дождь. Белые и красные лепестки роз усеяли мраморный пол. Возобновились танцы, народ снова устремился к буфету. Гости с хохотом кидали друг в друга рис, конфетти и серпантин, скользили в лужах пролитого вина. Внимательные слуги расторопно ликвидировали последствия неловкости разошедшихся гуляк.

«Так, — подумал Пьетро, — при таком раскладе я, похоже, далеко не продвинусь…»

За два часа до рассвета посол все еще щеголял перед аудиторией, распустив хвост. Гости к этому времени потихоньку рассосались кто куда. Никто уже не танцевал, хотя оркестр периодически что-то наигрывал. Уставшие музыканты не особо терзали свои скрипки. Активность схлынула так же быстро, как возросла в начале вечера. Группы по двое-трое тихо о чем-то беседовали возле занавесей, но зал начал пустеть. Даже салоны обезлюдели. Некоторые гости откланялись, другие укрылись в комнатах и альковах. Андреа Викарио подготовил много помещений для любовников на одну ночь. Наконец посол, прихватив обеих венецианок, тоже исчез за драпировками. Пьетро, вынужденный ходить кругами и наблюдать, вычислил половину агентов Сорока. Следуя за послом, он кивнул коллегам. И еще успел заметить Эмилио Виндикати, за все это время ни разу не покинувшего вестибюль.