— Уходим, быстрее. Я доведу вас до трапа.
Женщины, подхватив свои сумки — совсем небольшие, удивительно, как мало у них теперь было вещей, — заторопились следом за ним. Лишь через несколько поворотов Страж, всё время прислушиваясь, сбавил шаг. Первые прохожие встретились им, только когда они уже добрались до пристани: народу было на удивление мало, даже работники где-то прятались от непогоды. Корабли с потемневшими от влаги боками мерно качались на волнах. Когда обнаружат тела, будут ли обыскивать их тоже? Если бы это было обычное убийство, то вряд ли. Но в случае с орденцами… Пусть никто не знал, что они — изменяющиеся, но они ведь были из свиты Императора. Другой вопрос, что, пока разберутся, кого это зарезали в портовых складах, возможно, корабль уже отчалит.
Страж неприметно выбросил кошельки в воду, когда они подходили к трапу. Корабль глухо тёрся боком о банки, внизу под причалом вздыхало море. Откуда-то издалека донёсся рокот грома. Доски скрипели и прогибались под ногами, когда они поднимались на палубу. Их встретил высокий мужчина, насквозь провяленный морскими ветрами и солнцем. Он сидел на бочонке и неторопливо курил толстую самокрутку. Широкополая шляпа, надетая поверх пёстрого платка, защищала от дождя. Судя по нашивке на затёртом камзоле, он был помощником капитана.
— До Островов, старпом? — крикнул ему Четвёртый.
— Так точно, солдат, — сквозь дым откликнулся помощник капитана. Он говорил будто бы с ленцой, забавно растягивая гласные. — Мест полно. Сол и пять лун с души в каюте, девять лун в трюме. За еду платить отдельно. Втроём?
— Не, только сестрёнка и брат. Я провожаю, — отозвался Страж. Старпом кивнул и выпустил ещё одно облако сизого дыма.
Четвёртый по очереди обнял Линтакли и Тиантей, будто действительно прощаясь с родственниками.
— Береги малого, — сказал он Секретарю. Та кивнула, подыгрывая. — Я приеду, как только смогу.
Подошёл к старпому, отсчитал деньги. Тот пересчитал монеты и крикнул куда-то в сторону камбуза:
— Эй, Сани! Проводи пассажиров! Каюта для двоих!
Он не стал спрашивать, почему сестра, как и Четвёртый, тоже несёт с собой пару мечей, хоть и не одета как воин. Страж отдал Линтакли завёрнутую в платок стопку солов:
— Это вам на первое время. Постараюсь что-нибудь прислать с получки.
Тиантей не выдержала и разревелась. Будто бы действительно была мальчишкой, прощающейся со старшим братом, хотя на самом деле плакала она совсем по другой причине.
— Ну, ты же мужчина, — Рин широко улыбнулся и ещё раз взъерошил промокший насквозь ёжик её волос. — Держись. Если будешь раскисать, на кого сестра сможет положиться?
— Ыыыы… — только и ответила Тиантей, хлюпая носом.
Подошёл Сани — совсем ещё юный мальчишка, по-видимому, юнга. Они с Тиантей были похожи, как братья-двойняшки, одинаково тонкие, с одинаково распахнутыми огромными глазищами.
— Идите, не мокните, — Четвёртый подтолкнул её в плечо. — Пока.
Подождал, пока они скроются за дверью, ведущей в жилые помещения, и только тогда повернулся к трапу.
— Боевые у тебя родичи, — пыхнул новым облаком старпом. — Не жалеешь, что отправляешь?
— Жалею, — задержал шаг Четвёртый. — Но иногда обстоятельства сильнее нас.
— Это так, — кивнул старпом. — Удачи, солдат.
— Спасибо, она мне понадобится, — так же серьёзно кивнул в ответ Четвёртый.
Когда он уже прошёл первые деревья леса, до него донёсся треск трещоток жандармерии — кажется, тела нашли.
Вечером Первый собрал стражей возле опочивальни Императора, чтобы его могли послушать и те, кто на дежурстве.
— Сегодня в порту убили двоих копьеносцев, — он окинул тяжёлым взглядом своих воинов. — Сначала жандармы решили, что это ограбление — пропали кошельки. Но их срезали для отвода глаз. Вы все знаете, чего стоит убрать двоих копьеносцев. И убиты они каждый с первого удара. Действовал профессионал, чьей целью были их жизни, а не деньги, — он помолчал, позволяя всем присутствующим переварить новость. — Похоже, у нас появился новый враг. Либо Ведьма смогла проследить наш путь сюда и приехала следом.
— Не похоже на неё, — откликнулся Третий, и Четвёртый молча поблагодарил его. — Раньше она действовала исподтишка. Её оружие яд, а не меч.
— Я тоже так считаю, — кивнул Первый. — Хотя с ней и сбежала её секретарь, не думаю что это она. Она хороший мечник, но не настолько, чтобы выйти победителем после встречи с двумя нашими.
— Может, их было несколько? — спросил Четвёртый.
— Вряд ли. Оба убиты одним клинком, — Первый ещё раз обвёл всех тяжёлым взглядом. — В любом случае, будьте настороже. Пока что неизвестно, кто это и каковы его или их мотивы. Старайтесь не ходить в лес по одному, не заходить в пустынные места и прочее. Смешно говорить вам такое, но всё же. На сегодня всё, будут новости — дам знать. Свободны.
Все, кроме дежурных, разошлись. Четвёртый отправился к себе в комнату и растянулся на кровати. Кулон говорил, что Тиантей и Линтакли уже в безопасности, в море. На рассвете они с Первым должны были заступать на дежурство. Имело смысл немного поспать. Может, потому, что Ведьме удалось бежать из Приморья, а может, из-за бессонной прошлой ночи, но Четвёртый отключился, как только голова коснулась подушки, и никакие сны не тревожили его покой, пока не пришло время вставать.
Таинственных убийств больше не было, поэтому со временем изменяющиеся немного успокоились. Они не хотели, чтобы преступник ушёл безнаказанно, но никаких зацепок у местного Сыска не было. Вскоре пришли неутешительные новости из столицы о короедах, и версия о Ведьме отпала окончательно. Четвёртый же залёг на дно и пока что больше никаких действий не предпринимал. Не стоило наводить прорицателей на мысль, что злодей путешествует вместе с Императором: это значительно сузило бы круг подозреваемых.
Пришло время осенних штормов, и в Приморье стало неуютно. Всё чаще возникали разговоры о том, что неплохо бы вернуться в столицу. Промозглая сырость пронизала Рощу насквозь, и даже горячие камни вкупе с волшебными таблетками лекарей Ордена не могли изгнать её из костей перевёртышей.
— В столице хотя бы не так мокро, — вяло ругалась Шестая очередным вечером. — Невозможно нормально работать в таких условиях.
— Мне кажется, мой доспех начал ржаветь, — в тон ей поддакнул Четвёртый.
В последнее время он обрёл удивительный покой: у него была цель, были средства и были те, к кому можно вернуться, когда всё закончится. Он даже мог сказать, что счастлив, если это зыбкое состояние болезненного блаженства можно было назвать счастьем.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});