После этого вряд ли может удивлять фраза экс — президента в одном из интервью «Спорт — экспрессу»: «Я раньше жил в каком — то идеальном мире, где всегда спокойно и течет стабильный денежный поток. А здесь меня очень поразили кульбиты некоторых близких людей, вытворяющих такое, чего я от них никак не ожидал». Так стоит ли вообще говорить о роковой роли каких — то персоналий, в тот или иной момент работавших в клубе при Червиченко, если там в общем и целом царил феноменальный хаос?
И дело было не в одних легионерах — в конце концов, бразильцы Робсон, Маркао, Мойзес, камерунец Тчуйсе оставили о себе приятные воспоминания. Лучший бомбардир в истории сборной России Владимир Бесчастных, поигравший в Германии и Испании, даже называл Робсона лучшим партнером по атаке за всю карьеру. Романцев возился с ним с 1997 года и в конце концов сделал из второсортного поначалу бразильца очень полезного для команды игрока. Робсон привык к России и хотел остаться в «Спартаке», но руководство заявило, что в команде должны быть более высококлассные форварды, и отправило Максимку (такое прозвище получил южноамериканец) восвояси. А вместо него начали приходить Фло и десятки других…
«Пилили» не только на Скарлеттах — «пилили» и на россиянах, которых за эти годы через «Спартак» тоже прошла тьма. За тот же период позднего Романцева сквозь спартаковский двор промаршировала и толпа людей, владеющих русским: Щеголев, Куприянов, Бугаков, Грановский, Ирисметов, Мжаванадзе, Василюк, Гончаров… О том, что было дальше, и говорить не приходится.
«Приведу примеры тех, кто был куплен, но почти не выходил на поле, — кипятился позже Червиченко. — Трансфер македонца Мазнова обошелся нам в 850 тысяч долларов. Василюк стоил почти 1, 5 миллиона долларов. Аджей и Огунсанья — по 750 тысяч каждый… Огунсанья сбежал в свою Африку и не возвращается — даже трансферный лист не нужен… Вильясеку не встретили в аэропорту, он просидел три дня в комнате без телефона, потренировался на снегу и махнул назад, в Чили».
Иногда в запущенные по всему миру сети попадалась действительно неплохая рыба. Но в обстановке общего бардака разглядеть ее было невозможно. Так, уже спустя месяц после прихода в «Спартак» был выгнан к чертовой бабушке бразилец Роберт, о котором Червиченко тогда в интервью высказался так: «Роберта — еще одно чудо селекции — сейчас тоже отправляем восвояси. Расчищаем завалы потихоньку». Через некоторое время Роберт станет лучшим бомбардиром чемпионата Мексики. Затем окажется в титулованном голландском ПСВ. И, наконец, забьет решающий гол в послематчевой серии пенальти четвертьфинала Лиги чемпионов — 2004/05 против «Лиона».
Словом, чуть патриархальный — но тем и симпатичный, потому что соблюдал какие — никакие традиции, уклад прежнего «Спартака» был сметен нашествием многочисленной, разношерстной, но одинаково чуждой его духу армии. Раньше спартаковский футбол временами критиковали за архаизм («стеночки», «забегания», игру в мелкий пас) и нежелание что — либо менять в соответствии с велениями времени. Но, по крайней мере, было о чем спорить и что критиковать! В том, что делала на поле команда с 2002 года, найти красно — белые черточки было невозможно. Это был какой-то паноптикум.
Характерная история произошла с неплохим украинским полузащитником Эдуардом Цихмейструком — одним из немногих более или менее полезных приобретений «Спартака». Он пришел в команду в начале 2001 года из киевского «Арсенала», контракт с которым у него вроде бы закончился. На руках у Цихмейструка было одно соглашение, бывший клуб предъявил другое — действующее. Полгода «Спартак» платить не хотел, и Цихмейструк, тренируясь с командой и путешествуя на выездные матчи, не имел возможности выходить на поле. Но футболист терпел. Он очень хотел играть в «Спартаке» — и получил такую возможность в середине 2001—го, когда руководство красно — белых, обратившись в европейские инстанции, ничего не добилось и вынуждено было заплатить изрядную сумму компенсации. Эта история стала предтечей серии трансферных скандалов 2002—2003 годов, без которых «Спартак» времен Червиченко невозможно было представить…
Судьба Цихмейструка в клубе оказалась незавидной. Начал он хорошо, и стали даже поговаривать, что Тихонову на левом фланге наконец — то нашли замену. Но прошел какой-то год — и президент его выгнал. Полагал, наверное, что найдет кого — то лучше. Метко тогда высказался спартаковский болельщик в интернете: «Теперь у „Спартака“ — ни Цихмейструка, ни денег за Цихмейструка».
Один из тогдашних спартаковцев рассказывал, что полузащитник подал в контрольно — дисциплинарный комитет РФС заявление о невыплате «Спартаком» обещанных по контракту «подъемных». Через день, однако, эту бумагу он аннулировал. При этом, по словам его одноклубника, денег Эдуарду так и не заплатили. Загадочная история вышла, не правда ли? Выводы делайте сами.
25 февраля 2002 года Александр Шикунов в интервью пообещал: «На опорном полузащитнике экономить не будем». В результате за последующий сезон Романцев, в своем стиле «резать мясо» выгнавший перед тем добротного игрока Виктора Булатова, перепробовал на этой позиции девятерых (!) футболистов: Титова, Кебе, Парфенова, Ананко, Баранова, Кудряшова, Ребко, Марсело Силву, Хлестова. В следующем, 2003 году через «Спартак» прошли семь (!) вратарей.
Такого не бывает. Но такое было. И где — в «Спартаке»!
Доходило до анекдота. На момент начала сезона — 2003 основным голкипером красно — белых оказался Абдельила Баги из Марокко — страны, где хороших голкиперов, как и во всей Северной Африке, не бывало отродясь. Публику пытались убедить, что Баги — самородок, и тогдашний пресс — атташе «Спартака» Алексей Зинин расстарался до такой степени, что к африканцу накрепко приклеилось прозвище Летающий Гепард.
Через пару туров с Гепардом все стало ясно. Летать — то он летал, да мячи при этом ловить забывал. И на выходы выскакивал непонятно когда, куда и зачем. Спартаковская часть редакции «Спорт — экспресса», давно уже находившаяся в состоянии перманентного истерического смеха, по инициативе корреспондента Алексея Матвеева начинала день с торжественного прослушивания марокканского гимна. А мне оставалось только издеваться в газете, причем во многом не над руководством «Спартака», а над самим собой, продолжающим переживать за эту команду: «Апельсины из Марокко» — одна из самых популярных повестей Василия Аксенова… Интересно, как бы он отреагировал, узнав, что 40 лет спустя из Марокко в Россию поедут не апельсины, а… вратари. И сразу в «Спартак»!