В этой библиотеке я оказалась впервые, но принцип знала: снизу шли первые буквы алфавита, выше — последние. Еще один принцип: книги вечных четко делились в соответствии с алгоритмом — смысл-название. И сейчас я поднималась вверх по винтовой лестнице, ища книги на букву «Э», потому что эйш — кровь.
«Мара-мара, йа уба эйш!» — Дядя давал учить язык отступников фразами, в детстве в какой-то момент я поняла, что и думать научилась на языке вечных.
Книги располагались на полках у стен, здесь не было приставных лестниц, потому что до любого фолианта можно было дотянуться прямо с этой, центральной винтовой, и я шла все выше. Выше, выше и выше, пока взгляд не зацепился за пустое место. Я остановилась, подошла ближе к стеллажу — «Окрейо», то есть чувства. Зачем кому-то понадобилась книга по чувствам? И почему ее не вернули? Все знают — если что взял у отступников, лучше положить на место до заката солнца, вечные крайне не любят воров. Странно. Но продолжаю медленно подниматься вверх, и вижу второе пустое место, третье… Четвертое пустовало в категории — «Рхеа» — страсть. Даже не то чтобы страсть в понимании любовных чувств, там «Рхао», а это нечто сродни болезненной страсти.
Выше я поднималась уже с какой-то настороженностью, чувствуя почти непреодолимое желание повернуться и уйти, прийти сюда завтра, послезавтра, в любую другую ночь, но только не сегодня. А потом я увидела раздел «Кархэна» — ритуалы на крови, и повальный, масштабный недостаток книг. Не хватало не десятка — сотен!
Желание сбежать стало почти нестерпимым. Но после я подумала о завтрашнем дне, о появлении газетчиков, усилении мер безопасности в связи с прибытием короля и поняла, что добраться сюда будет крайне проблематично. К тому же стоило прикоснуться к стеллажу, и я обнаружила пыль. Не много, книги взяли отсюда неделю-две назад, то есть не сегодня. И я заставила себя продолжить подниматься вверх по лестнице, напряженная, настороженная, готовая в любой миг броситься прочь. Там внизу скелет-охранник, если уж он в нарушение закона пустил меня, то и помочь сможет.
Но чем выше я поднималась, тем больше сожалела о своем решении, потому что на самом верху башни оказалась комната, и, судя по всему, книги про кровь были именно там. И все отчетливее видела неяркий свет, вероятно, от одной единственной свечи. Тусклый, едва приметный свет, показавшийся мне вначале отблеском. Но, осознав, что там кто-то действительно есть, я остановилась. Идти вверх было бы безумием. Но и не узнать, кто столь активно интересуется магией отступников — глупость. Мама рассказывала, что у отца одной из любимых поговорок была «Врага надо знать в лицо». Когда-то я рассказала об этом дяде Тадору, он рассмеялся и ответил: «Враг — грязь под твоими ногами. Знать каждого? Велика честь, Риа. Иди к цели прямо, не оглядываясь, и тогда будешь топтать врагов, даже не замечая их гибели».
И я медленно отступила. В данный момент у меня ни магии, ни защиты, ни нормального физического самочувствия, жаль, что так получилось, но лучше я вернусь сюда в другую ночь.
Осторожно повернувшись, я начала медленно спускаться…
И вот тогда случилось непоправимое!
Он не бежал по лестнице — видимо, счел это напрасной тратой времени, и потому просто слетел вниз в шахте лестничного проема, подлетел к стеллажам «Рхеа», начал торопливо, зло как-то, искать книгу. Нашел. Две. Схватил обе, полетел вверх, и как я ни пыталась слиться со стеной, прижавшись к ней и замерев без движения — лорд Гаэр-аш остановился конкретно напротив меня.
Мой взгляд скользнул по первой из двух сжимаемых ректором книг, и я увидела название: «Рхеа. Акадос рэха». Перевела мгновенно — «Страсть. Методы уничтожения».
Неловкость охватила нас обоих лишь на миг, потом я ощутила страх, а лорд Гаэр-аш вполне обоснованную ярость. Вылившуюся в уместную случаю фразу:
— Что вы здесь делаете, Каро?
Ответ застрял где-то в горле, я не смогла сказать ни слова, испуганно взирая на ректора. Мне казалось, что я едва дышу, но единственный звук, раздававшийся в башне, был звук моего дыхания. И с нарастающим ужасом я увидела, как взгляд лорда Гаэр-аша начал меняться. Пусть сумрачно, пусть мой пульсар, когда лорд появился, едва мерцал, но готова поклясться Тьмой — взгляд ректора изменился. Как изменилось и его лицо, будто каменея…
Редчайшие книги выпали из его рук и унеслись вниз по лестнице, а сам глава Некроса шагнул вниз, покидая воздух и ступая на каменные ступени, чтобы сделать первый, осторожный шаг, и три молниеносных последующих, вынудивших меня отпрянуть и прижаться спиной к стене.
Но еще шаг, и у меня не осталось пространства, даже чтобы глубоко вздохнуть. А в следующий миг я и вовсе затаила дыхание, едва ладонь ректора осторожно коснулась моей щеки… Осторожно, словно он сам боялся это сделать, и будто зачарованный, медленно, так медленно, что у меня закружилась голова, ректор начал склоняться ко мне…
— Вы сказали, что это больше никогда не повторится, — судорожно проговорила я.
Резкий злой выдох и шаг назад. Несколько секунд мы так и стояли, я, прижавшись к книжным стеллажам, и лорд Гаэр-аш, держа руки за спиной и глядя в сторону. Затем прозвучало его сухое:
— Как вы здесь оказались?
Я вспомнила о скелете и солгала:
— Использовала заклинание успокоения на страже и…
Вспыхнул огонь. Сразу шесть ярко-желтых пульсаров, вмиг затопивших светом все пространство, я на миг зажмурилась, а когда открыла глаза, вздрогнула от тяжелого, пристального взгляда ректора.
— Вы мне лжете! — взбешенно произнес он.
Мне нечего было сказать на это. Лорд Гаэр-аш, осознав, что помимо молчания ничего более не добьется, холодно сообщил:
— Это самая защищенная библиотека Некроса. Здесь двенадцать стражей, шесть духов и один нетопырь на защите! Заклинание успокоения? Не смешите меня!
Да, крайне самонадеянно было приходить сюда. Крайне.
Звук хлопающих крыльев, тяжелый, словно кто-то взлетал с трудом, и из пролета вылетел нетопырь. Старый, огромный, давно мертвый. Животное с трудом удерживало в лапах обе выпавшие у ректора книги, и вопросительно смотрело зелеными, чуть светящимися глазами на главу Некроса.
— Отнеси наверх, — не поворачивая головы, приказал лорд Гаэр-аш.
Нетопырь покорно полетел в ту самую комнату наверху башни, оставляя меня наедине со взбешенным ректором. И мне стало лишь страшнее, едва он вновь приблизился ко мне, чтобы, схватив за подбородок, вынудить взглянуть в его потемневшие глаза.
А затем прозвучало тихое:
— Я хочу обладать тобой, и это сильнее меня.
Тьма, только не это. Не это, пожалуйста, не надо. Только не он, только не…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});