Хочу напомнить радеющим за образование исходный смысл этого слова, тогда, может, и спорить будет не о чем. Если внимательно почитать книги многих священников и отцов Церкви, можно найти немало высказываний по этому поводу. Отец Софроний (Сахаров) написал, куда уж внятнее: «Слово «образование» происходит от слова «образ». Истинное образование – это не накопление теоретических и практических знаний, а восстановление в человеке образа Божия, потемнённого грехом». Созвучные мысли есть и у митрополита Антония Сурожского, и у архиепископа Луки (Войно-Ясенецкого), который говорил о таком подходе к изучению явлений природы, когда человек, исследуя их, не может не удивиться гармонии и мудрости замысла Творца.
На уроках английского, которые я веду, мы достаточно рано начинаем обсуждать и роль книги, и роль образования, и роль культуры. Ничто мне не мешает повернуть разговор так, чтобы познакомить детей и с мыслью Августина Блаженного о том, что только стремление к знанию ведёт к бессмертию и мы всю свою жизнь, до самого последнего дня должны идти к истине; или с созвучными словами из Премудрости Соломона о том, что «через премудрость достигается бессмертие… а множество мудрых – спасение миру». И о многом другом, не менее полезном можно рассказать невзначай на уроке.
Нужен ли специальный учитель, который вложит в детские души основы христианства или другой жизнеутверждающей религии? Может, вопрос этот исчезнет, если каждый учитель развернёт свой предмет так, что целью его станет изучение совершенных законов мира, созданного Творцом? Правда, такой подход к делу требует и постоянной духовной работы, и желания каждый день хоть чуть-чуть идти дальше по пути знания. Дорогу, конечно, осилит идущий, но она требует хоть небольшого количества времени на поиски того, что даёт пищу для размышлений уму и сердцу.
Отец Антоний Сурожский напоминал нам, что в нашей главной молитве знакомые слова о хлебе насущном в оригинале звучали: «хлеб наш наДсущный дай нам днесь…» Только о хлебе насущном тоже не стоит забывать, как и о том, что труд учителя сейчас оплачивается в соответствии с определёнными критериями оценки качества. Критериев довольно много. Это и подготовка к олимпиадам, конкурсам, конференциям, и рост успеваемости, и ученико-часы (ужасное слово), и отзывы родителей, и участие в творческих конкурсах, и беседы в online с коллегами, и чего только нет. А вот о способности и желании следовать по Пути Духа, по крупицам собирая частицы Знания и осмысливая его, нет ни слова, как будто Знание это сразу вместе с Благодатью даются авансом каждому, посмевшему ступить на путь учителя.
Я не знаю, как совместить идею формирования в человеке образа Божия с современными требованиями, предъявляемыми к учителю, с критериями, по которым его оценивают как достойного. Чем больше у учителя учеников-призёров, тем он больше молодец. Мысль-то является, по сути, антихристианской, она ближе к сфере профессионального спорта, там, где оценивается работа тренера и где, собственно, нет места здоровью. Разве критерием истинной веры, которую мы хотели бы воспитать в наших детях, поскольку именно она есть основа личности, является победа над противником? Как-то отец Антоний высказал интересную мысль о Христе – если подойти к его жизненному пути с нашими земными критериями, Его можно назвать неудачником, проигравшим. Но мы же, называя Его Царём Славы, меряем другими мерами.
По каким критериям оценивать ту работу учителя, благодаря которой появилось в душе ребёнка стремление не только научиться получать, анализировать и применять нужную информацию, – а этот навык, безусловно, важен – но и желание идти всю жизнь бескорыстно по пути знания? Я не знаю…
Вероника ФЕДОННИКОВА, преподаватель английского языка
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345
Комментарии:
Класс, который мы потеряли
Гуманитарий
Класс, который мы потеряли
ДНЕВНИК УЧИТЕЛЯ
Инна КАБЫШ
Учителя, работающие в 11-х классах, обижаются… На что? На то, что одиннадцатиклассники в школу не ходят, а «заходят»: на одних предметах не появляются почти, на других – вовсе.
Правильно это? Нет. Обидно? Безусловно.
Но кто-нибудь задумался, почему так происходит?
Что, старшеклассники, пропускающие уроки, пьют у ларька пиво?
Да нет же, дело здесь совсем в другом.
А именно: единый государственный экзамен разрушил понятие «выпускной класс», по сути, превратив его в подготовку к себе, любимому.
Я много раз говорила и писала о том, что не считаю ЕГЭ (даже по литературе) злом: на мой взгляд, он пусть несовершенная, но современная форма проверки знаний и умений учащихся.
Но не видеть издержек этой «формы» (помимо уже поименованных) я тоже не могу.
Так вот одна из них – как раз потеря выпускного класса.
Судите сами.
Ребёнок, к примеру, – гуманитарий. Он хорошо знает, что сдавать ему придётся русский и математику (это обязательно для всех) и, положим, литературу и историю.
Все его силы в 11-м классе направлены на подготовку именно этих предметов.
Разумеется (с точки зрения ребёнка), он будет через пень колоду посещать уроки физики и химии.
Вы скажете: это неправильно, человек должен быть всесторонне образован (или хотя бы осведомлён). Неправильно – кто ж спорит!
Но раньше, даже если ты сто раз гуманитарий, ты должен был сдавать выпускной экзамен по той же физике и химии (а технарь – по литературе и истории).
А теперь – нет: математика + русский обязательно, остальные предметы по выбору (того института, в который ты собираешься поступать).
Ребёнок – даже 16–17-летний! – мыслит конкретно: для него, если нет экзамена, нет и предмета (это особенно опасно в случае с литературой, потому что, да простят меня физики, можно не знать Бойля и Мариотта, но нельзя – Достоевского и Платонова).
А тогда зачем на него ходить?
Согласитесь, это хоть и неправильно, но логично. Ребёнок спешит теперь не в школу, а на подготовительные курсы или к репетитору, то есть туда, где ему реально помогут сдать нужные лично ему предметы. Вы спросите: а почему школа не готовит учащихся к сдаче ЕГЭ? Можно было бы, конечно, отделаться рекламным слоганом: она просто не умеет их готовить.
Но дело обстоит не так просто: готовить-то она готовит, но, согласитесь, учитель, работающий с целым классом, и репетитор, работающий лично с тобой, – дистанция огромного размера (если к тому же учесть, что и уровень подготовленности, и пробелы, и ошибки у каждого свои).
Кстати, о репетиторах. Они – особая обида школьных учителей. Информация о том, что ребёнок занимается с репетитором, повергает некоторых учителей в ярость: как же так, я, Марь-Иванна, учила тебя русскому языку с 5-го по 9-й класс, а теперь я для тебя не авторитет и ты нашёл себе учителя на стороне. Репетитор воспринимается как враг.
А собственно, почему? К примеру, я хорошо понимаю, что на уроках литературы в 11-м классе я должна заниматься литературой, иначе весь XX век – с Блоком, Булгаковым, Платоновым, Солженицыным – будет для детей потерян.
Да, у меня есть два часа так называемой расширёнки: с теми, кто ко мне приходит (а это, естественно, гуманитарии), мы разбираем дополнительные произведения. Если по программе у Бунина изучаются три рассказа: «Господин из Сан-Франциско», «Митина любовь» и «Солнечный удар», то мы позволяем себе роскошь поговорить (а то и просто почитать вслух – на что на уроках уж совсем не хватает времени) и о «Лёгком дыхании», и о «Тёмных аллеях», и о стихах Бунина.
А кто и когда в таком случае будет готовить выпускников к ЕГЭ по литературе?
Лично я очень рада, что есть люди, которые занимаются этим с моими учениками. Почему я должна считать их своими врагами? Мы делаем одно дело – помогаем выпускнику (в моём случае – гуманитарию) сдать ЕГЭ по литературе на максимально высокий балл в ситуации жесточайшей конкуренции и борьбы за место под солнцем в нашем дивном новом мире.
А ведь я тоже могла бы обижаться. И как предметник, и как классный руководитель.
Я тут такие надежды возлагала на последний школьный год: и туда-то мы пойдём, и туда-то поедем. Не тут-то было!..
Если дети так посещают школу, что уж говорить о внешкольных мероприятиях (простите мне невольный прозаизм!).
Как я отношусь ко всему происходящему? Философски. Канули в Лету выпускные экзамены с цветами, столами, стихами, вслед за экзаменами рухнул и весь 11-й класс – с экскурсиями, театрами, музеями.