Больного и старого Вальтера Скотта тоже попросили не работать. «Это всё равно, — ответил он, — как если бы служанка Молли поставила чайник на огонь и сказала бы: „Смотри же, чайник, не кипи!“
Да что там говорить! Солнце каждую секунду теряет в массе своей четыре и три десятых миллиона тонн — они превращаются в потоки света. Каждую секунду! Четыре с лишним миллиона тонн! Солнце!
И вот мы все живём, и всё цветёт и растёт на земле…
Можем и мы хоть немного отдать от себя жизни?
Опыты на себе
В добавление ко всем предыдущим опытам стоит теперь переписать и повесить над столом шкалу Юры Игнатова — это будет хорошим напоминанием о том, как можно интересно заниматься!
Не мешает завести и график вроде того, который составил Саша Шрамко. Было бы очень хорошо, если бы вы прислали такой график (адрес указан в конце книги). Тогда можно было бы вывести «кривую увлечения» — показать, как она нарастает у большинства ребят, чтобы никто не думал, будто увлечение приходит в первый же день опытов.
Глава 12.
Чтение
1
За часом, работы — час книги.
По-разному строится день человека, разные возможности у каждого, нет единого порядка для всех. Десятками событий и приключений наполняется день, но что бы ни происходило, три события в любом рабочем дне обязательны и непременны:
Уроки в школе.
Уроки дома.
Чтение.
Вот они безмолвно стоят перед нами, книги, — дома ли, в библиотеке ли, в чужой ли квартире, на прилавке. Если бы книги могли кричать! Если бы они сами обладали способностью заставлять читать себя! Какими бы мы все были умными и добрыми людьми!
Молчат, книги. Сверкает экран телевизора, требует внимания радио, манит афишей кино. Книги молчат. Нет ничего на свете терпеливее их, послушнее, безропотнее. Самые значительные книги были забыты, небрежно заброшены на чердаки, в чуланы, в подвалы. Книга всё стерпит, погибнет, не издав ни стона. Столетиями будет ждать своей очереди и неторопливо раскроется в незнакомых руках, ничем не выдавая своего волнения. Книги не жалуются, когда их не читают, и не радуются, когда их открывают. Полные страданий, мудрости, улыбок, иронии, лукавства, гнева, живые, каким и не всякий человеке может быть, книги замирают на полках. И всё-таки они кричат,
Услышим их.
«Ни дня без строчки», — сказал древний писатель. «Ни дня без странички», — скажем мы, читатели, вслед за ним.
Великая это радость — жить на земле ещё и читателем. За всё время существования нашей страны мы — первое поколение, которое все, до одного человека, умеет читать. Так давайте же читать!
2
Что ищем мы под книжным переплётом? Зачем открываем его?
Ищем наслаждения. Ищем ответы на то, что мучит нас — может быть, бессознательно мучит. Ищем мудрости. И развлечения ищем — книга и развлечение даёт. Ищем, конечно, и знания. Мы хотим, чтобы книга рассказала про нас самих, и ищем в ней примеры, по которым мы могли бы определить свои цели. Что хорошо, что плохо, что зло и что добро — об этом мы тоже узнаём из книг. Мы ищем в книгах друзей. Печорин и Наташа Ростова ближе чем, чем соседи по квартире: о Печорине и Наташе мы знаем больше. Ни один живой человек не раскроет нам свою душу с такой искренностью, как герой хорошей книги.
В начале перечня было поставлено слово «наслаждение». Возможно, читатель удивился. Но это непременно, это обязательно! Нет наслаждения книгой — нет чтения, нет читателя. Безучастное перелистывание страниц, холодное наблюдение за происходящим в книге — это не чтение. Любование искусством писателя и поэта, смакование слова и сочетаний слов, восторг по поводу удачного выражения, изумление перед мастерством изображения и описания, волнение, вызванное глубиной мысли, — вот чтение. И это наслаждение мастерством учит нас, но в каком-то другом смысле слова «учит», в таком, что понятие «учение» не совсем подходит. Мастерство, глубина мысли настраивают нас на возвышенный лад, показывают высоты жизни, развивают вкус. Мастерство всегда поучительно.
Гёте на старости лет каждую весну перечитывал всего Мольера — для поддержания вкуса. Даже ему нужно было прикладываться к эталону чистоты слова, изящества мысли, высокой нравственности. Это — Гёте. Что же нам тогда делать?
Беречь свой вкус.
Что же определяет художественность книги? Как научиться отличать хорошую книгу от плохой? Укрепляющей вкус от расслабляющей?
Не слово, не стиль определяет в конечном счёте качество книги, а её направленность, напор идей, насыщенность содержанием. Говорят — «пустая» книга. Как же «пустая»? В ней триста страниц текста! Но автору нечего было сказать такого, чего не знали бы до него. Бывало и по триста, и по тысяче страниц написано и напечатано, но в них — пустота, идейная и художественная.
Лишь очень немногие книги всегда достойны внимания истинного читателя. Такие книги называются классическими.
3
Классическими называют лучшие, великолепнейшие книги, созданные на протяжении веков. По этим книгам люди учатся, их все знают. Это золотой фонд культуры. Не знать какую-нибудь классическую книгу всегда немного стыдно, и некоторые люди, даже если они и не читали какой-нибудь классической книги, не признаются в этом. Говорят: «Читал, конечно, читал…» — но самим очень стыдно в этот момент, будто их уличили в дурном поступке. Но ведь и вправду: не читать лучших книг человечества — разве не дурной поступок?
Утверждают, что человек может прочитать за жизнь примерно четыре тысячи книг. Это очень много. Если бы все они стояли в квартире, люди говорили бы: «Весь дом в книгах!» В районной сельской библиотеке обычно бывает восемь—десять тысяч книг, в библиотеке городской школы сорок—пятьдесят тысяч, но среди них много таких, которые читать не стоит, без которых можно прожить.
А книг, без которых прожить нельзя, подлинно классических книг мировой литературы, не так уж и много: двести или триста, смотря как считать. Например, чтобы познакомиться с основными произведениями русской классики XIX века, надо прочитать четыре тома Пушкина, три тома Гоголя, три-четыре тома Тургенева, четыре-пять томов Достоевского, один том Чернышевского, пять-шесть томов Толстого, один том Некрасова, четыре-пять томов Чехова — всего около тридцати книг. Так ли уж много? Если читать лишь по одному тому в месяц и начинать серьёзное чтение с пятого-шестого класса (а так обычно начинают), то окажется, что список можно значительно расширить. И выходит, что прочитать до окончания школы двести — триста книг основного круга отечественной и мировой классической литературы вовсе не трудно. К семнадцати-восемнадцати годам нормальный развитый человек обычно заканчивает чтение главных книг; ещё лет пять он «добирает» пропущенное, а потом всю жизнь…
Потом всю жизнь перечитывает эти книги вновь и вновь, чтобы держать их в памяти, в душе своей. Классические книги тем и отличаются, что их можно перечитывать всю жизнь, хотя содержание их известно. Больше того, при каждом новом чтении они доставляют новое удовольствие, новую радость, не сравнимую с радостью первого чтения. Собственно, читатель не тот, кто читает. Читатель тот, кто перечитывает. Постепенно эти лучшие, классические книги наполняют наш духовный мир, и только с этого времени мы начинаем приближаться к тому, что называют «культурным человеком». Окончить школу и не прочитать к этому времени основных классических книг, не полюбить их, не перечитывать их — значит обмануть и себя и людей вокруг себя: все будут думать, что у вас среднее образование, а у вас его нет, у вас только I аттестат есть, но не образование. Образования без чтения классических книг не бывает.
Жизнь серьёзного, культурного читателя идёт «волнами». Странно спрашивать его: «Кто твой любимый писатель?» Кто мой любимый писатель? Сегодня — Толстой, а завтра будет Куприн, вдруг захочется перечитать его, а через два года — Гёте, а ещё три года спустя — Томас Манн, а потом — Пушкин… Меняется человек, меняются его интересы, но всегда может он найти что-то важное и необходимое в безбрежной (по мысли — безбрежной, а не по числу книг!) сокровищнице мировой литературы. Всегда найдёт то, без чего он сегодня прожить не может.
Но, конечно, читать строго по плану — всё равно что жить строго по режиму: не каждому удаётся да и… скучновато.
В чтении должна быть и известная свобода. План планом, главное русло, а вокруг него — бесчисленные отвлечения: новые книги, случайно заинтересовавшие книги, а также романы, повести, стихи из литературных журналов.
Такая свобода чтения необходима. Есть книги и просто развлекательные, их читаешь небрежно, между прочим, когда устал; есть книги научно-популярные, их называют «осадными орудиями» для штурма серьёзных научных книг.
Но и отвлекаясь, но и занимая себя не столь уж серьёзным и важным чтением, будем постоянно держать в уме главное русло — классическую литературу, и к этому руслу править.