Оказывается,
Черепанов-старший угрожал безопасности Даши и Марка, а его сын подстроил спор, который сблизил их в начале. Он же был тем, кто выставил порно-видео в сеть. Он же за это поплатился, а иначе почему он сидит в инвалидном кресле и хмуро смотрит на труп отца. А меня волнует другое, почему Алекс так смотрит на Ларису, а почему Лариса так смотрит на него. Между ними искрит, а выражение лиц такое, словно они очень хотят притронуться к друг другу, но не могут. И мне это очень, очень знакомо. Так же я смотрела на Мирона, пока не поняла, что у нас нет будущего.
Алекс мог и не изменять мне, но Алекс никогда не был моим. А я никогда не принадлежала ему.
Всей компанией мы отправляемся на второй этаж, где я узнаю, что этот клуб теперь Марка, а Даша планирует организовать здесь семейный ресторан. Я так рада за них, так рада, что Даша смогла преодолеть свои обиды и воссоединиться с любимыми. Но от этого не легче. Ведь мне предстоит поговорить с Алексом, который гладит мое плечо. Мне не неприятно. Мне никак.
— Пойдем поговорим, — улыбаюсь я ему и тяну на улицу. Не знаю, с чего начинать, но знаю, чем закончить. Зачем было столько времени держать меня возле себя, если он любит Ларису. Почему не быть с ней?
Мы выходим на автостоянку за клуб и меня потряхивает. В голове проносятся воспоминания о моем проживании в доме Алекса. Там, я проследила за ней. Там я впервые увидела, как он занимается с ней сексом. И я никогда не думала об этом, всегда уверенная в его словах, уверенная, что любит он только меня. Так может быть поэтому я все время тянулась к Мирону, подсознательно к тому, кто помешан на мне так же, как Алекс помешан на Ларисе.
— Малышка, что случилось?
Малышка. И голос такой приятный. Заботливый. Он всегда был таким нежным, а я всегда ощущала себя грешницей рядом с ним. Может быть поэтому вместо нормального голова рвется крик из недр запутавшейся в реальности души?
— Это Лариса, да? Ты же сказала, что с ней все кончено! Ты сказал, что любишь меня. Говорил! Говорил!
— Я люблю Саш, просто…
— Просто ты не мужчина, если не смог признаться, — просто ты неизвестно зачем держал меня возле себя, как запасную куклу.
— Я не хотел рушить иллюзию, которую ты создала. Хотел, чтобы ты подольше оставалась девчонкой, что однажды попала ко мне под машину.
— Спасибо! Спасибо за очередной жизненный урок. Спасибо, что дал возможность подольше быть ребенком! А теперь я пойду становиться взрослой. Без тебя!
Я тут же бегу к машине, прыгаю за руль и еду в сторону дома. Боже, боже. Что происходит в моей жизни, почему все что было таким надежным превратилось в зыбучие пески. Алекс любит Ларису, я спала с Мироном. Все, что я строила этот год после выкидыша стало настолько пустым и бессмысленным, что я невольно возвращаюсь в тот момент своей жизни, когда только что восстановленные нервы рассыпались, как только что собранные бусы.
— Садись, деточка, — после осмотра кивает мне на стул старушка гинеколог, потом зарывается в свои документы и начинает что-то писать, то и дело поправляя очки. – Мазки на инфекции я взяла. Все проверят. А скажи мне, половые акты в последние два месяца были?
Говорить про Мирона не хочется. Даже думать, но врать врачу глупо.
— Были.
— Секс был незащищенный?
— Без презервативов, но он вроде не в меня, то есть…
— Даже прерванный половой акт несет опасность оплодотворения. Судя по твоей матке, ты была беременна.
— Была? – облизываю пересохшие губы, я ведь даже подумать не могла…
— Была. Очень часто при стрессах на ранних сроках происходят выкидыши. Стресс был?
— Был, — закрываю лицо руками, чувствую, что начинаю реветь, а остановиться не могу.
Мое нынешнее состояние, очень похоже на то, когда я узнала о потерянное ребенке. Я о нем не знала, не придумывала ему имя, не собиралась покупать кроватку. Так же и здесь, я даже не думала, что Алекс может меня не любить. Что весь этот год, каждый день со мной он был одержим другой женщиной. И это знание опустошает меня. А вдруг я бы жила иначе? А, вдруг я бы уже была счастлива, а не лила слезы, смотря на стены, в которых никогда не смогу больше жить?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Саша? – дверь открывается, закрывается и рядом на корточки садится Алекс, вытирая мне слезы.
Он и тогда вот так смотрел на меня. Волновался, переживал. Как же легко я поверила в его чувства, как же быстро эта ложь привела к моему падению. Не чувствуя любви, я начала искать ее у Мирона. Дура, боже, какая я дура.
— Прости, что накричала на тебя. Просто ты так на нее смотрел, что я все поняла, — начинаю говорить, готовясь признаться в собственных грехах. И уже не важно, что послужило причиной. Просто я готова за них ответить.
— Ты всегда была умной девочкой, Саша. Но я не успел тебе сказать. Это ничего не значит. Ничего не меняет.
— Что именно?
— Лариса. Она сейчас сядет в тюрьму, я наконец освобожусь от нее и буду посвящать все время тебе. Я не отпущу тебя, чтобы ты там себе не напридумывала. Я очень соскучился, — тянется он к моим губам, но я не выдерживаю, вскакиваю, ничего не понимая.
— Ты так говоришь, словно сам ее туда посадил...
— А так и есть. Она заслужила. Зато теперь мы можем спокойно быть вместе. Больше ничего нам не помешает, — улыбается он и я впервые его боюсь, потому что сейчас он не кажется мне причалом, сейчас он стал вулканом, который вот-вот рванет.
Глава 40. Сашка
— Нет, Алекс, ты не понимаешь.
— Чего я не понимаю, малышка? У нас ведь все хорошо. Поводов для ревности больше нет. Лариса в тюрьме. Твой уродец за границей. Есть еще причины для выноса мне мозга?! – делаю снова шаг назад, но он вжимает пальцы в мои плечи, делая как можно больнее и меня потряхивет. Внутренний голос говорит, что сейчас не нужна правда, сейчас нужно его успокоить и бежать как можно дальше, но другая сторона, всегда виноватая сторона шепчем, что я заслужила это.
Заслужила этот гнев.
— Я не могу быть с тобой. Я не люблю тебя. Ты не любишь меня. Давай просто…
Он встряхивает меня до стука зубов.
— Я люблю тебя, Мылышка. Ну как ты не понимаешь! Начну доказывать тебе это прямо сейчас, — впивается он грубым поцелуем мне в губы, но меня начинает тошнить. Я отталкиваю его, вырываюсь, отбегаю к другой стене и не думая больше ни о чем кричу.
— Я трахалась с Мироном, ясно тебе. В Италии я встретила его и трахалась, — не решаюсь упоминать про шантаж, да и глупо, ведь я могла позвонить Алексу, а не стала. Я просто осталась там, просто наслаждалась каждым днем, заранее готовая понести расплату.
Зная, что в итоге она меня настигнет.
И она не заставила себя ждать.
Глаза Алекса налились кровью, скулы сжались, кожа на лице натянулась до предела, делая его совершенно безобразным.
— Ты мне врешь, верно? Ты просто ревнуешь и несешь, — он набирает в рот воздуха. – Полную хуйню!
— Я не вру, я люблю Мирона. Я спала с ним, я…Просто отпусти меня, я ничего не возьму, верну тебе деньги…
Секунда и она так близко. Вспышка света застилает глаза. В ушах звенит, а висок обжигает болью. Я оказываюсь на полу, сбитая ударом его руки.
— Ой, милая, прости я не сдержался, — садится он рядом и убирает с моего лица волосы, потом сжимает их в кулаке и свистяще шепчет.
— Такая красивая, такая невинная… Сука. Сука! Мерзкая блядь! Ты же такая же как она. Такая же жадная до членов. Стоило мне столкнуться с проблемой, как ты рвану искать твердый хуй.
— Все не так, Алекс…Пожалуйста, ты делаешь мне больно! – хватаю его руку, пытаюсь от себя отодрать, иначе он вырвет мне волосы.
— Сейчас ты просто скажешь, что соврала, скажи блять, что соврала, и я больше не сделаю тебе больно. Я буду любить тебя. Очень сильно любить…
— Но я никогда не могла тебе врать, — выдыхаю, сдерживая слезы боли и страха. Хочется кричать себе молчи, молчи, он ведь безумен… Но мне все еще кажется, что каждый крик, каждое оскорбление я заслужила.
— И этим бесила! Что сложного соврать, — дергает он меня и бьет головой об стену. Так сильно, что чувствую рукой влажные волосы… – Что сложного сказать мне то, что я хочу услышать! Трахалась бы со своим Мироном Дальше! Зачем извещать об этом меня!