— Твое время истекло, Нэйтан!
Звонкий голос Джеки застал его врасплох. Застыть в ванной среди бела дня, думая непонятно о чем, — это тоже что-то новое в его жизни. Ругаясь сквозь зубы, Нэйтан сбросил полотенце и начал торопливо одеваться.
Джеки была на кухне. Она возилась с сумкой-холодильником. Какая-то группа из пятидесятых по радио пела о любви и преданности.
—Тебе повезло. Я очень великодушная и поэтому дала тебе лишних пять минут. —
Джеки обернулась и оглядела его. На Нэйтане были черные шорты и белая рубашка. Его волосы все еще оставалась слегка влажными после душа. — Похоже, оно того стоило.
Нэйтан никак не мог привыкнуть к ее манере открыто хвалить его и поэтому немного смутился.
Что происходит, Джеки?
Я тебе уже сказала. Я взяла тебя в заложники. — Она подошла к нему и обняла за талию. — Если попытаешься бежать, я применю силу. — Она уткнулась носом в его шею. — Мне страшно нравится твой лосьон после бритья,
Что в сумке?
Приятные сюрпризы. Садись, я дам тебе хлопьев.
Хлопьев?
Джеки пожала плечами и чмокнула его в щеку.
—Не оладьями едиными жив человек, Нэйтан. Вот тебе еще банан. — Она выхватила из вазы один банан, потом передумала и взяла два, Нэйтану и себе. — В заложниках ты будешь целый день, советую тебе расслабиться и получить удовольствие.
Удовольствие от чего?
Мы оба хорошо потрудились за эти несколько дней. Можно сказать, работали не покладая рук. Не считая одного весьма памятного дня. — Джеки улыбнулась и откусила банан. — И оба устали. Поэтому... — она похлопала рукой по сумке, — я везу тебя на прогулку.
Понятно. — Нэйтан порезал банан на кусочки и добавил его в хлопья. — Куда именно?
Никуда конкретно. Ты ешь, я отнесу это на яхту.
На яхту? В смысле мою яхту?
Разумеется. — Она подняла сумку и усмехнулась» — Несмотря на всю мою любовь к тебе, Нэйтан, я все же догадываюсь, что даже ты не можешь ходить по воде пешком. Кофе, кстати, горячий, но давай быстрее, хорошо?
Он поскорее закончил с завтраком, потому что ему было безумно интересно, что еще приготовила ему Джеки, кроме миски с хлопьями. Она не выключила радио, вероятно, чтобы ему было веселее. Ополоснув миску, Нэйтан выключил его сам и решил проверить парадную дверь. Конечно, открыта. Нэйтан закрыл дверь, запер ее на ключ и пошел к причалу.
Джеки складывала припасы. Она нацепила на голову ярко-оранжевый козырек, в тон шортам и оправе спортивных очков с зеркальными стеклами.
Готов? Отдавай концы.
Поведешь ты?
Естественно. Я практически родилась на яхте. — Она встала к штурвалу и оглянулась на Нэйтана, который никак не решался выпустить из рук канат. — Доверься мне. Я изучила карту.
Ну ладно... — Размышляя, не доверил ли он сейчас свою жизнь воле случая, Нэйтан запрыгнул на борт.
Возьми солнцезащитный крем. ~ Джеки бросила ему тюбик.
Несколько минут — и она плавно вывела яхту из дока.
Как насчет острова Сент-Томас?
Джек...
Шучу-шучу. Я подумала, как было бы здорово обойти весь Береговой канал. Взять три летних месяца и просто путешествовать.
Нэйтан и сам думал об этом. Когда-нибудь он выберет время и совершит это путешествие. На пенсии, скорее всего. Но Джеки произнесла это так, будто можно было отправиться в плавание хоть завтра. И Нэйтану вдруг страшно захотелось тронуться в путь именно завтра. Однако он лишь пробормотал что-то себе под нос и принялся наблюдать за тем, как Джеки управляется с яхтой.
Он знал, что Джеки справится. Может быть, она и забывает запереть за собой дверь, но тем не менее все, за что берется, делает мастерски. Джеки уверенно держала штурвал, внимательно вглядываясь в расстилавшуюся перед ней водную гладь. Даже когда яхта набрала скорость, Нэйтан не ощутил ни малейшего беспокойства.
Ты выбрала хороший день для похищения.
Я тоже так думаю. — Джеки ухмыльнулась и удобнее устроилась на сиденье.
Яхта отлично слушалась руля. Она догадывалась, конечно, что Нэйтан поддерживает ее в идеальном состоянии. Как раз эта черта ей в нем особенно нравилась. Нэйтан умел дорожить тем, что имеет. Вещи заслуживают внимательного и бережного отношения. Многие, в том числе и сама Джеки, воспринимали их как должное. Если вещь моя — то нечего с ней особенно церемониться. У Нэйтана она научилась ценить то, чем владеешь, и понимать, что ты за это в ответе.
Она теперь тоже принадлежит Нэйтану. Джеки надеялась, что он станет относиться к ней с не меньшим пиететом.
«Ты слишком торопишься», — предостерегла она себя. Как обычно, впрочем. Не бежать впереди паровоза — этому она тоже научилась у Нэйтана. То, что он перестал напрягаться всякий раз, когда она говорит, что любит его, — уже достижение. То, что он начал принимать этот факт, — огромный шаг вперед. И скоро — со временем, поправила себя Джеки, — со временем он перестанет отрицать и то, что тоже любит ее.
Джеки знала, что так и есть. Она не принимала желаемое за действительность. Любовь светилась в его глазах, когда он смотрел на нее, чувствовалась в его прикосновениях. И поэтому терпеливое ожидание давалось ей с еще большим трудом.
Джеки любила видеть немедленный результат. Еще ребенком она старалась научиться чему-то как можно быстрее, чтобы тут же применить полученные знания на практике и насладиться тем, что выйдет. Сочинительство не просто удовлетворило ее любовь к придумыванию историй. Оно доказало ей на практике, что тем слаще награда, чем дольше ее добиваешься. Любовь Нэйтана стоила того, чтобы ждать ее всю жизнь.
Джеки свернула в один из узких каналов, ширины которого едва ли хватило бы двум лодкам, чтобы разойтись. Берега его густо поросли кустарником; возле них из воды там и тут торчали коряги, похожие на скрюченные руки утопленников. Вода была черной и загадочной. Ярко светило солнце; его белый диск напоминал о знойных днях середины лета, ждавших впереди. Водяные брызги переливались всеми цветами радуги. Стайка испуганных птичек поднялась в воздух и скрылась за деревьями.
Ты когда-нибудь был на Амазонке?
Нет. А ты?
Пока нет, — небрежно ответила Джеки, словно для нее это был исключительно вопрос времени. — Наверное, там так же. Темная вода, джунгли, непроходимые дебри, а в них скрываются опасные хищники и змеи. Посмотри, это крокодилы или аллигаторы?
Трудно сказать.
Надо будет проверить. — Ярко-голубая стрекоза с перламутровыми крыльями на мгновение зависла над головой Джеки, порхнула над водой и пропала в зарослях. — Как тут чудесно. — Джеки заглушила мотор.
Что ты делаешь?
Слушаю.
Через пару минут потревоженные было шумом птицы снова запели. В хор вступили насекомые. Плюхнулась в воду лягушка, затем еще две — отправились на послеобеденный отдых. Даже у воды был свой звук — тихий, умиротворяющий плеск, нагоняющий сон. Где-то далеко — слишком далеко, чтобы обращать на это внимание, — прошла другая яхта.