Читать интересную книгу Золотой венец Трои. Сокровище князей Радзивиллов (сборник) - Ольга Тарасевич

– Ничего не понимаю… Если труп вначале выбросили в море, то почему у Эмилии волосы сухие? И одежда тоже явно в воде не побывала. – Борясь с тошнотой, Лика приблизилась к телу, с надеждой посмотрела на линию густых черных ресниц. Вот если бы они дрогнули… – Нет, Андрей, дыхания нет, грудная клетка статична. – Вронская опустилась на колени, прикоснулась к руке Эмилии и замерла.

Биения пульса не чувствуется. Но рука… Она такая теплая и мягкая…

Это может означать только одно – Эмилия умерла совсем недавно, может, какие-нибудь полчаса назад. Ее тело еще не успело ни остыть, ни окоченеть.

– Мы опоздали. – По щекам Лики заструились слезы. – Мы опоздали совсем ненадолго, как жаль!

– Успокойся, не плачь, пожалуйста. Ты была настойчива, делала что могла. Но ты ведь не всесильна, – забормотал Андрей, осторожно приближаясь к телу. – Ох, да тут все кровищей залито, такие лужи – не подступиться!

Смахнув слезы, Вронская обернулась, посмотрела по сторонам.

Непосредственно возле тела француженки крови не было. Но в полуметре от него разлилась огромная лужа. А еще рядом валялась пустая банка, пакет, литровые бутылки с питьевой водой, пара яблок…

Вронская подошла к луже, нагнулась, опустила в жидкость палец, поднесла его к носу и принюхалась.

Сквозь едкую вонь резины еле уловимо пробивался почему-то запах перца, помидоров, кухни.

– Это не кровь! – Лика шмыгнула носом. – Помнишь, за ужином Ганс орал, что нет ни кетчупа, ни соевого соуса? Я еще тогда подумала: «Ну как бандиты могли унести соус, оставив из-под него баночку: выпили, что ли?» И еще один момент. Помнишь, когда Сергей якобы нашел труп Эмилии? Он говорил, что из ее груди торчал нож, а я еще удивилась: откуда столько кровищи? Но тогда я решила, что, может, вдобавок ко всему прочему француженке сонную артерию перерезали… Похоже, нам всем тут просто элементарно дурили голову! Расклад вырисовывается следующий. Эмилия со своим сообщником украла венец и имитировала собственное убийство. А потом ее подельник вернулся и прикончил ее. Но именно теперь мы близки к разгадке как никогда.

– Это еще почему?

– Маятник четко показал: посторонних на острове нет! Да и вряд ли Эмилия сговорилась с кем-то из бандитов: когда и где она успела бы это сделать?.. Значит, ее сообщник – кто-то из туристов! И выдаст его собственная обувь.

– А что – обувь?

– Я думаю, смесь кетчупа с соевым соусом оставит следы на любой обуви – и на сланцах, и на сандалиях, и тем более на светлых кроссовках.

– Да ну, бандит просто вымоет свои тапки! На море, правда, поднялись волны, к воде не подступиться… Но ты видела, там, у выхода с пляжа, перед дорожками, такие специальные корытца установлены, чтобы люди сланцы обмывали и песок на камни не таскали.

– Тогда тапочки преступника будут влажными. Сейчас ночь, солнца нет. Нельзя терять время, бежим быстрее!

– Да ладно тебе! Если у него сланцы тупо пластиковые, то и следы с них смоются, и обсохнут они на раз-два.

– Блин, ну должно же нам хоть в чем-то повезти! Пластиковые сланцы – это самый «дешевый» и неудобный вариант. У меня, например, сланцы – комбинация пластика с тканью, чтобы они мозолей не натирали. И потом, сейчас прохладно, хочется надеть кроссовки, а не тапочки…

Андрей покачал головой:

– А если у убийцы несколько пар обуви? Мне, например, повезло – грабители оставили и мои шлепки от «Бальдини», и сланцы «Габор», и даже мои любимые светлые туфли «Фаби».

– Если преступник наденет другую пару обуви, ты это заметишь. – Лика сделала несколько шагов в сторону, пытаясь обойти лужу. – У каждого из нас есть свои маленькие слабости, у тебя это – обувь. Вообще, судя по тому, что я заметила, к одежде ты дышишь ровно. Тебе важно скорее просто не выглядеть нелепо, соответствовать дресс-коду. На переговорах в джинсах тебе будет не по себе, и в ночной клуб в классическом костюме ты тоже не пойдешь. Но бренды шмоток тебе, в общем и целом, – до голубой звезды. А вот с ботинками – не так. Помню, когда мы с тобой в первый раз выбрались в магазин, ты купил себе пару обуви какой-то редкой дорогой итальянской марки. Ты просто балдел: любовался ими, восторгался.

– Ладно тебе фетишиста из меня делать!

– Я точно знаю, что сейчас это твое «обувное» увлечение нам пригодится. И в нем нет ничего плохого, почему ты надулся? Пошли скорее!

– Слушай, а ведь ты, кажется, права. Я и правда сейчас очень четко вспомнил, какие туфли у Ганса, какие – у Салаха. А на Стивене были кожаные сандалии. Они намокли, пока он в бассейне бултыхался. Сто пудов – они до сих пор мокрые. Так что твоя теория далеко не безупречна.

– Потом разберемся!

Сбежав по ступенькам, Лика схватила Андрея за руку и устремилась вперед.

Прямо по курсу будет домик Кристины и Салаха, потом бунгало Стивена и Дженни, потом Ганс…

– Стой! – Андрей схватил Лику за плечо. – Смотри, что творится!

От неожиданности Вронская едва не закричала. В последний момент она зажала рвущийся в ночь крик ладонью, пару раз глубоко вдохнула и выдохнула, прогоняя подступившую к горлу дурноту.

На дорожке, в луже крови, лежал Салах…

Нет-нет, так не должно быть! Неужели еще одна нелепая смерть?..

Андрей опустился перед ним на колени, взял за руку:

– Он жив, пульс есть.

– Бежим за Кристиной, – решила Лика, хватая ртом воздух. – Посмотрим ее обувь, расскажем ей про Салаха. Если ей можно доверять, пусть она побудет со своим парнем. Нам нельзя терять ни минуты!

Руки у Андрея сильные.

Он застучал в дверь бунгало, затем – в окно.

Кажется, от такого оглушительного грохота и мертвый проснулся бы.

– Может, она где-то шляется? – вытирая взмокший лоб, пробормотал Андрей.

«Возможно, она-то и сговорилась с Эмилией», – хотела было сказать Лика, в глубине души уже успевшая сто раз пожалеть, что в своих детективных умозаключениях женщины в качестве подозреваемых ею вообще не рассматривались.

Но тут в домике вспыхнул свет. Кристина открыла дверь и с визгом спряталась за ней.

– Андрей, Лика! Я же голая! А я думала, это Салах бродит, решил воздухом подышать, а дверь тут защелкивается автоматически.

«Это не она, – поняла Вронская, рассматривая видневшуюся из-за двери щеку Кристины с нежно-розовым отпечатком подушки. – Такой след недавнего пробуждения при всем желании не сымитируешь. Надо быстро сказать ей, что с Салахом случилась беда, и не тратить время на осмотр ее обуви…»

* * *

Он должен поправиться!

Салах обязательно должен поправиться, иначе…

– Иначе я тоже умру, – шепчет Кристина, с треском разрывая простыню. – Блэк Черри, ты даже не представляешь, как много значишь для меня! Без тебя мне ничего не нужно – ни цветов, ни денег, ничего…

Она удовлетворенно посмотрела на ворох светлых тряпочек.

Ну вот, материалы для перевязки готовы.

Очень хорошо, что Андрей и Лика сразу же рассказали ей о ранении Салаха и о том, что парень нуждается в перевязке. Они посоветовали ей захватить с собой простыню, и это действительно помогло не потерять время и оказать ему помощь как можно быстрее.

Осталось самое главное – аккуратно перевязать мальчика.

Набрав в легкие побольше воздуха, Кристина осторожно приподняла Салаха, стараясь просунуть под его спину кусок простыни.

Импровизированный бинт скоро весьма удачно закрыл обе раны – и ту, что нанесли ему в живот, и ту, что в боку. Однако через пару минут на белых лоскутах проступила темная кровь.

«Наверное, жизненно важные органы не задеты. – Кристина старалась максимально абстрагироваться от всех тревог, взять себя в руки и хотя бы попытаться рассуждать логически. – Но Салах может умереть от потери крови. Насколько я помню, кровотечение останавливается жгутом. Но тут же рана в животе, как ее перетянешь… Еще, наверное, нужны какие-то инъекции. Но где их взять? Врача нет… Что еще останавливает кровь? Может, спирт? Может быть. Если я на своем лице выдавливаю прыщик и показывается кровь – спиртовой лосьон помогает ей свернуться. Проблема только в том, что у меня больше нет этого лосьона и ничего другого на спиртовой основе тоже нет. Но ведь на острове есть и другие люди. Надо спросить у них!»

– Салах, любимый, я должна найти спирт, лосьон, туалетную воду… Хоть что-нибудь, у тебя же кровь так и хлещет! – Кристина опустилась перед парнем на колени, вытерла пальцами выступившую на его лбу испарину, легонько коснулась губ поцелуем. – Я верю, что ты дождешься меня. Я люблю тебя! Помнишь, ты ведь обещал мне подарить сто голубых «ванд». Не вздумай сбежать к своему Аллаху и обмануть меня. Очень люблю тебя!

Хотя ее сердце разрывалось от боли, Кристина старалась, чтобы голос звучал весело, уверенно и энергично.