Читать интересную книгу История магии - Элифас Леви

Глава IV. ЛЕГЕНДЫ О ЦАРСТВОВАНИИ КАРЛА ВЕЛИКОГО

Карл Великий — это реальный князь волшебства и мира феерий; его царствование подобно торжественной и блестящей паузе между варварством и средними веками; сам он есть великое и могущественное привидение, наполняющее магические картины времен Соломона. В нем Римская империя, не справившаяся с франкским и галльским началами, восстала вновь во всем своем великолепии; в нем также, как и в символе, вызванном волшебством, вырисовывается предшественник совершенной империи времен зрелой цивилизации, империи, коронованной священничеством и устанавливающей свой трон возле алтаря.

Эра рыцарства и дивный эпос средневековых романов начинается с Карла Великого: хроники его периода подобны роману "Четыре сына Эмона, или Оберон, король Феерии". Птицы произносят речи и направляют французскую армию, когда она заблудилась в лесу; бронзовые колоссы появляются среди океана и показывают императору дорогу на восток. Роланд, первый из паладинов, владеет магическим мечом, крещенным подобно христианам, и носящим имя Дурандаль; герой разговаривает с ним, который, как кажется, понимает его, и ничто не может противостоять его сверхъестественному натиску. У Роланда был также рог из слоновой кости, сделанный так искусно, что легчайшее вдувание находило в нем отклик, и его звук был слышен за двести лиг, заставляя колебаться горы. Когда паладин упал при Ронсевале скорее ошеломленный, чем сраженный, он поднялся подобно гиганту среди лавины деревьев и катящихся скал. Он затрубил в свой рог, и сарацины разлетелись. Карл Великий на расстоянии десяти лиг услышал сигнал и поспешил на помощь, но ему помешал предатель Ганелон, который предал французскую армию варварской орде. Увидев, что его покинули, Роланд в последний раз обнял своего Дурандаля и затем, собрав все свои силы, ударил им по скале, надеясь разбить оружие, чтобы оно не попало в руки неверных, но скала раскололась, а меч остался невредим. Тогда Роланд вонзил его в свою грудь и испустил дух с таким одухотворенным и гордым видом, что сарацины не посмели приблизиться, а дрожа направили тучу стрел на своего противника, которого более не было. Чтобы быть кратким, Карл Великий, даровавший трон папству, и получивший из его рук мировую империю в ответ, есть самая впечатляющая личность во французской истории.

Мы говорили о книге «Энхиридион» — этой небольшой работе, которая сочетает самые секретные символы Каббалы с самыми прекрасными христианскими молитвами. Оккультное предание приписывает ее составление Льву Ill и утверждает, что оно было подарено этим папой Карлу Великому, как самое драгоценное из всех подношений. Любой король, владеющий им и знающий, каким пользоваться, мог стать владыкой мира. Оно утверждает следующее:

(1) существование исходного и универсального откровения, объясняющего все Тайны Природы и гармонирующего с Таинствами Милосердия, примиряющего разум с верой, поскольку они обе дочери Бога, и согласного осветить рассудок их двойной жизнью;

(2) Необходимость сокрытия этого откровения от толпы, чтобы им не злоупотребили те, которые его не понимают и чтобы они не повернули против веры не только силу разума, который никогда не является слишком хорошим в понимании черни, но и саму веру;

(3) Существование тайной традиции, оставляющей знание этих таинств высшему священничеству и светским владыкам мира;

(4) Вечность определенных знаков или пантаклей, выражающих тайны в иероглифической манере, которая понятна только адептам.

"Энхиридион", с этой точки зрения, следует рассматривать как собрание аллегорических молитв, и его секретные каббалистические пантакли являются ключами к ним. Некоторые из основных фигур можно описать следующим образом. Первая, которая находится на переплете книги, представляет собой опрокинутый равносторонний треугольник, вписанный в двойной круг. Два слова, вписанные в треугольник в форме креста, это Elohim Tzabaoth, означающие Бога воинств, равновесие естественных сил и гармонию чисел. На трех сторонах треугольника находятся три великих имени — Jehovah, Adonai, Agla, над именем Adonai — Reformatio и над Agla — Transformatio. Таким образом, сотворение приписывается Отцу, искупление или изменение — Сыну, и освящение или перерождение — Святому Духу; в соответствии с математическими законами действия, противодействия и равновесия. Далее, Jehovah следует понимать как порождение и формирование догмы в соответствии с элементарными значениями четырех букв, заключенных в священную Тетраграмму; Adonai есть реализация этой догмы в человеческой форме — это, так сказать, явление Бога, которое есть Сын Божий или совершенный человек, и Agla, как мы полностью объясняли, выражает синтез всей догмы и всей каббалистической науки, имея в виду, что иероглифы, которые составляют это имя, показывают явным образом в тройной тайне Великого Делания.

Второй пантакль — это голова с тремя лицами, увенчанная шаром и возникающая из сосуда, наполняемого водой. Те, кто посвящены в тайны книги «Зогар», поймут аллегорию, которая этой головой представлена. Третий пантакль — это двойной треугольник, известный как Звезда Соломона. Четвертый — магический меч, носящий девиз Deo duce, comite ferro: это эмблема Великого Аркана и всемогущества адепта. Пятый — это эмблема человеческого облика, приписываемого Спасителю, что изображается числом сорок. Это теологическое число Сефирот, умноженное на число естественных реальностей. Шестой есть пантакль духа, представленный костями, воспроизводящими букву Е и мистическое Тау, или Т. Седьмой и самый важный — это великая магическая Монограмма, интерпретирующая ключи Соломона, Тетраграмма, знак Labarum, и главное слово адептства. Этот пантакль читается при вращении его по кругу и произносится как Рота, Таро или Тора. Буква А часто заменяется в этом изображении числом один, которому она эквивалентна. Пантакль содержит также форму и значение четырех иероглифических эмблем колоды Таро — Жезл, Чашу, Меч и Монету. Эти элементарные иероглифы возвращают нас к священным памятникам Египта; Гомер поместил их на щит Ахилла в том же порядке, как это делал автор «Энхиридиона». Доказательство этих утверждений требует, однако, специального изучения.

Магический меч или кинжал, описанный в «Энхиридионе», кажется, был частным символом тайного трибунала или Совета Свободных Судей. Он изображен в виде креста и сокрыт или покрыт девизами, которые окружают его.

Свободные Судьи были тайной ассоциацией, в интересах порядка и правительства противостоящей анархическим и революционным обществам, которые были подобным же образом тайными. Мы знаем, что суеверия отмирали с трудом, и что выродившийся друидизм имел глубокие корни в диких странах Севера. Повторяющиеся мятежи саксов свидетельствуют о фанатизме, который вечно возмущен и не может быть подавлен одной лишь моральной силой. Все поверженные формы культа — римское язычество, германское идолопоклонство, еврейская затаенная вражда — состояли в заговоре против победившего христианства. Происходили ночные собрания, где заговорщики скрепляли свои ряды кровью человеческих жертв, и пантеистский идол устрашающего вида, с рогами на голове, председательствовал на этих празднествах ненависти. Одним словом, шабаш еще справляли в каждом лесу и пустоши еще не возделанных провинций. Адепты его маскировались и были нераспознаваемы, собрания их гасили свои огни и расходились перед рассветом; виновных можно было обнаружить повсюду и их нельзя было привлечь к ответу нигде. Дело шло к тому, что Карл Великий решил сражаться с ними их собственным оружием.

Более того, в те дни феодальные тираны были в союзе с сектантами против законных властей; колдуньи содержались в замках как куртизанки; бандиты, которые посещали шалаши, делили со знатью кровавую добычу грабежей; феодальные судьи были под властью высочайших покупщиков и их бремя давило всей своей тяжестью только на слабых и бедных. Зло достигло своих высот в Вестфалии, и веропослушные агенты были посланы туда Карлом Великим с тайной миссией. Какая бы энергия ни оставалась у угнетенных, все, кто любил справедливость, принадлежал ли он к простонародью или к знати, были объединены этими посланцами, связанными обетом и бдительностью воедино. Этим посвященным дали знать о полной власти, которую вручает им сам император и они учредили Трибунал Свободных Судей.

Это было нечто вроде тайной полиции, имеющей право карать и миловать. Их правосудие, окруженное тайной, и быстрота расправы помогали производить впечатление на людей, находившихся еще в варварстве. Святая Фема приобрела гигантское значение: люди дрожали при описании появления людей в масках, которые прибивали судебные повестки к дверям знати в самом разгаре их оргий, предводителей разбойников находили со страшными крестообразными кинжалами в груди, которым сопутствовали свитки с извлечениями из суждений Святой Фемы. Трибунал применял самые фантастические процедуры: виновный вызывался на какой-нибудь перекресток, пользующийся дурной славой, и уводился на судилище человеком в черном, который завязывал ему глаза и молча вел с собой. Преступника вводили в подземелье, где его допрашивал один голос. Повязка с глаз снималась, подземелье освещалось на всю глубину и высоту, Свободные Судьи сидели в масках и черных одеждах. Рассуждения были немногословны, потому что Судьи были хорошо знакомы с обстоятельствами преступления, хотя ничто, касающееся их, не просачивалось при этом, так как видавшего их ожидала смерть. Иногда такие страшные заседания были так многолюдны, что напоминали армию мстителей; однажды ночью сам император председательствовал в Тайном Трибунале, вокруг него сидели более тысячи Свободных Судей. В 1400 году в Германии их было десять тысяч. Люди с нечистой совестью подозревали своих родственников и друзей.